Читать книгу "Игра на повышение - Дмитрий Евдокимов"

Сначала мы около часа шли по степи, потом передвигались короткими перебежками, наконец, еще около часа ползли по-пластунски. Я уже порядком устал и взмок, когда меня чуть не силком втащили под какой-то куст и велели сидеть тихо. Оглядевшись, я обнаружил, что мы находимся в непосредственной близости от окраины вражеского лагеря. Каким образом мы миновали линию постов противника и как вообще мои спутники ориентировались на местности в кромешной тьме, осталось для меня загадкой.

Находились мы сейчас на склоне холма, у подножия которого и расположилось улорийское войско. В связи с чем у меня возник вопрос, который я немедленно задал оказавшемуся ближе унтер-офицеру:

– Почему они на этом холме дозоры не выставили? Как так? Ведь господствующая высота!

– Так они выставили, ваше сиятельство, – зашептал в ответ Кузьмин, – целых два! Но на той стороне холма, мы аккурат между ними проскользнули.

Я хотел было восхититься, но получил весьма чувствительный тычок в плечо от Лукошкина. Капитан очень красноречиво приложил палец к губам и жестами изобразил разглядывание лагеря в бинокль. Что ж, все правильно – хотели на врага посмотреть, так смотрите, а шуметь не смейте!

Точка для наблюдения была поистине замечательная – отсюда было не видно лишь самое начало лагеря с его улорийской стороны и кончик его фрадштадтского «хвоста». Большая же часть ночного стана противника раскинулась перед нами как на ладони, только толку особого от такой видимости не было. Лагерь как лагерь, ничего необычного. Где-то ровные, а где-то не очень, ряды палаток, телеги со снаряжением и припасами, костры, вокруг которых спали солдаты, походная кузня с красиво летящими в ночи из-под молота кузнеца искрами, несколько загонов для лошадок, артиллерийский обоз. Все, что всегда и везде. Не за что зацепиться.

Разве что заметно разделение лагеря на три части: собственно улорийскую, наемническую и фрадштадтскую. Причем отсюда было хорошо заметно, что союзники не очень-то доверяли друг другу и выставляли караулы на условных линиях разграничения между собой. Занятно, но не более – они вместе, но каждый в вопросах безопасности предпочитает рассчитывать на своих людей.

Что еще? В улорийском лагере больше сумбура, а у наемников и островитян все очень четко: словно по линеечке выставленные палатки, костры на равном удалении друг от друга, двойные линии повозок, прикрывающие внутреннее пространство с обоих флангов, загоны для лошадей, дальние границы которых теряются в темноте. Подданные короля Георга вообще славятся своим аккуратизмом, а вот наемники удивили – видимо, и вправду авторитет генерала Рейбеля среди них необычайно высок. Да и как иначе? У него за спиной столько успешных кампаний, будто он точно знает формулу успеха, а наемников не обманешь – они нутром чуют, за кем можно идти в бой и кому можно доверять, потому и подчиняются своим лидерам беспрекословно. Так что слово фон Рейбеля для его солдат удачи – закон, а поскольку он любит во всем порядок, то и от подчиненных требует того же.

К тому же наемники привыкли к настороженному и несколько презрительному отношению к ним даже со стороны своих союзников и нанимателей, потому и держатся особняком, стараясь избегать провокаций и поддерживать в своих рядах железную дисциплину.

Пожалуй, армия охотников за удачей фон Рейбеля представляет большую опасность, чем фрадштадтский экспедиционный корпус. Островитян и меньше, и вояки они неважные, особенно на суше. Янош же остается верен себе – по-прежнему свято верует в непобедимость своей тяжелой кавалерии и мастерство штыкового боя пехоты. Орудий в его стане вижу всего стволов тридцать и теперь понимаю, почему он оставил в обозе нашу трофейную артиллерию – у короля Улории элементарно нет для нее обслуживающего персонала! Думаю, что это уже приговор: если человек не делает выводы из своих поражений, значит, остановился в развитии и прямая дорога ему на свалку истории.

Но это все только теоретически, а практически здесь и сейчас Янош вправе рассчитывать на успех ввиду явного превосходства в силах. Вот и выходит, что мне жизненно необходимо если не уравнять эти самые силы, то свести его превосходство к минимуму. И самому не оплошать.

Неожиданно где-то левее, в зоне ответственности улорийцев, послышались взрывы, стрельба, крики. Уже наученный горьким опытом лагерь быстро проснулся и стал походить на растревоженный улей: люди еще не понимали, откуда грозит опасность, но без лишней суеты занимали оборону прямо на месте своей ночевки. Что ж, этот момент мы их уже заставили отработать, теперь нужно бы придумать что-то другое, чего не ждут.

– На три минуты запоздали гусары, – прошептал Лукошкин, глядя на часы.

– Смотрите, – Кузьмин указал пальцем в сторону стана наемников, откуда к месту нападения быстро двигалась группа всадников, – неужто в облаву пойдут?

– Пустое, наши уже уходят, – уверенно заявил капитан, хотя стрельба сейчас звучала на порядок громче, чем в начале налета.

– А почему именно наемники так усердствуют? – поинтересовался я, внимательно разглядывая проходящую прямо под нашим холмом конную массу численностью человек так в двести.

– А они в таких делах тут самые опытные, – охотно ответил капитан, – что улорийцы, что островитяне обучены в поле воевать да города брать или защищать, для них наши диверсии сродни разбойничьим набегам. Они бы устроили большую облаву, да считают, что, дойдя до Корбина, и так найдут всех досаждающих им в пути под его стенами, там и посчитаются. А наемники и сами иногда так воюют, и разведчики у них получше улорийских, и следопыты есть. Вот и пытаются прихватить наших во время отхода. В лесу не получалось, там убежать проще, чем догнать, теперь вот в степи пробуют.

– Их генерал с ними пошел, – неожиданно заявил унтер. – Говорят, его удача любит! Как бы действительно не поймали сегодня кого из наших!

– С чего взял про генерала? – я лихорадочно пытался высмотреть в бинокль знакомую по описаниям фигуру, но всадники уже выглядели одной темной массой, да еще удаляющейся от нас.

– Сухощавый такой, и все лицо в шрамах, – ответил Кузьмин, – когда они через лес шли, я его хорошо рассмотрел. А сейчас видел, как он из своего шатра вышел. Ему лошадь сразу подвели, он и повел своих наемников в степь.

– Может такое быть, – подтвердил Лукошкин, – фон Рейбель часто сам в атаки ходит, может и здесь принимать участие. Мы вообще стараемся акции устраивать подальше от расположения наемников, так потерь меньше.

Ну вот, уже не зря сходил, интересная информация к размышлению. Может, хорошего понемножку и не стоит дальше дразнить судьбу? Не ровен час попадусь – тогда что? Все пойдет прахом. По любым канонам не имею я права на такой риск, эта вылазка – чистой воды авантюра, и если поворачивать назад, то сейчас самое время.

– Ваше сиятельство, может, ну его? – словно услышав мои мысли, в очередной раз попытался образумить меня капитан.

Вот если бы это не было произнесено сейчас вслух, я бы дал задний ход. А так – проклятущая упертость включилась: вроде как пошел на серьезное дело, а в последний момент передумал, два шага не дошел, сдрейфил. Что скажут люди? Хихикать за спиной будут.