Читать книгу "Сила Воли - Юрий Иванович"

Так и ехали дальше: пока Корней Савович выпьет и закусит, Шульга ему новые вопросы задаст, аккуратно направляя в нужную сторону и смещая разговор на важные темы. Ну и сам время от времени выдавал некие изюминки своего знания, интригуя каждый раз профессора до глубины его широкой души. И каждый раз профессор восклицал с восторгом:

— Никогда не переведутся на Руси истинные самородки! Молодой человек! Ваш путь в науку — однозначен! — а концу многочасового общения, даже доверительно добавлял шёпотом: — И я приложу все усилия свои и немалый, поверьте, авторитет, чтобы вас приняли на учёбу в наш Горный институт!

Пришлось его несколько разочаровать ближе к вечеру, когда товарищ Эрдэр, покачиваясь и тщательно скрывая сытую отрыжку, собрался в своё купе:

— Понимаете, профессор, науку геологию и недропользования — я обожаю. Но углублять свои знания в этом направлении, я собираюсь факультативно, в добавочном варианте. Потому что не могу нарушить данную недавно клятву: стать врачом. Так что придётся поступать в мединститут.

— Каким врачом?! — стал на глазах трезветь поборник познания материи. — Ты о чём?! Как можно знания о нашей планете променять на клистирные трубки? Медиков у нас хватает вполне, вон, после закрытия военных госпиталей многие без работы сидят. А вот истинных, талантливых геологов родина требует сотнями, тысячами! Наша промышленность задыхается без нужных металлов, без нефти, без технических алмазов и дефицитных бокситов. Да быстрей перечислить, что у нас есть, чем чего нет. А ты…

— Ну вот так получилось, — с сожалением разводил руками Шульга. — Мужчина должен держать данное слово, если не хочет прослыть тряпкой. Но я постараюсь учиться так, чтобы и ваш институт посещать при первой же возможности. Да и у жены намерен тщательно прочитывать все её конспекты.

Эрдэр с недоумением глянул на Бельских, которая выглядела совсем растерявшейся от такого поворота. Но при этом она получила по ноге аккуратный удар от «мужа» и не стала выражать своё удивление вслух. А тот продолжил:

— Ну да, Настя мечтает поступить именно в Иркутский горно-металлургический институт. А я приложу все свои силы, знания и умения, чтобы её там никто не обидел, и училось ей там в удовольствие.

Профессор после такого заявления долго морщил лоб, возмущённо фыркал и всё пытался скомпоновать некую, убойную аргументацию именно своей правоты. Потом всё-таки осознал, что сильно за день устал от обильных возлияний. Да ещё и вспомнил, что его угощали совсем молодые люди по своей доброте душевной. То есть кричать и ругаться — не пристало интеллигентному человеку.

В итоге, он важно изрёк:

— Утро вечера мудренее! — и пригрозил: — Вот завтра и станем разбираться с тобой… и с твоей прекрасной супругой! Спасибо… Благодарствую… До свидания…

И, стараясь не шататься, отправился спать к своим трезвым, почти голодным попутчикам.

Тогда как Настя в первую очередь загордилась:

— Слышал, как он меня назвал «прекрасной»? Вот так вот!..

— И я того же мнения! — вроде как польстил парень, но со следующей минуты ему пришлось выдерживать ураган обвинительного шёпота:

— А в остальном? Что ты за глупости говоришь?! Какой горный институт?! Тем более для меня?! Да мы вообще на работы едем! В заброшенные леспромхозы! Как бы…

Пришлось Киллайду успокаивать подругу, вначале просто обняв, а потом и нашёптывая соответствующие резоны:

— Пока мы только едем в центр, где распределяют направленных к ним, завербовавшихся представителей молодёжи. А на месте ещё неизвестно, куда нас отправят конкретно. Не обязательно, что в глухую тайгу. Вдруг я какой-нибудь ценный специалист, в котором крайне нуждаются на предприятиях Иркутска? Вот мы и осядем непосредственно в городе…

— Санька! Ты чего? Лучше всех орудовать лопатой умеешь? — стала ёрничать девушка. — «Могу копать, могу — не копать»? Или умеешь изумительно точно мерить шагами выпускаемый стальной прокат? Или доски на лесопилке?

Что интересно, мемохарб в самом деле своими шагами смог бы измерить с точностью до миллиметра много чего. Так что он вначале от души посмеялся над прозвучавшим ёрничеством, а потом стал перечислять своей школьной, но сильно далёкой от действительности подруге:

— Ты не в курсе, но батя меня частенько брал с собой в механические мастерские на ремонтном участке депо. А там такие два универсала работало, мм! На зависть часовщикам-ювелирам. Высшей квалификации специалисты, на любом станке, любую деталь сделают. Вот я возле них и крутился постоянно, учился, вникал и внимал, так сказать. Поэтому смело могу себе выписать документик токаря, слесаря, фрезеровщика, моториста четвёртого, а то и пятого разряда…

— Не свисти! — не выдержала она такого откровенного вранья. — Ты и уроки никогда не учил, потому что по улице до ночи гонял! С пацанами дрался да синяки зарабатывал. И всё на моих глазах! Какой ремучасток?! Когда?! Какие разряды?! Опозориться хочешь?!

— Ягодка, вот чего ты возмущаешься? Ты и с утра не верила, что я смогу заинтересовать своими знаниями целого профессора. Так ведь? А потом смотрела за меня такими глазищами, что меня внутри всего коробило. Хорошо хоть молчала при этом… И не верила, что я тайком от всех учился и сотни полезных книг прочитал… И вчера не знала, насколько я отлично химию знаю… Или ты своим глазам и ушам не веришь?

Тут девице Бельских крыть оказалось нечем. Она и так просидела целый день молча, шалея от ведущихся в её присутствии разговоров. Ведь школьный приятель поддерживал научные диспуты на таком уровне, словно сам был профессором. Или, как минимум, студентом выпускного курса. Это сам Корней Савович утверждал, а с его мнением было бы просто глупо не считаться.

Так что через четверть часа Настя таки признала некую универсальность и талантливость своего приятеля, до того тщательно скрываемую. Но и логически мыслить она умела:

— Ладно, пусть ты — скрытый вундеркинд, получивший сугубо домашнее, высшее образование. Пусть ты умеешь предвидеть будущее или (что трижды печально) умеешь дать взятку, и нас оставят в самом Иркутске. Пусть даже мы как-то выкрутимся, оформимся на рабфак, подымем невероятно мой уровень знаний и нам удастся поступить… Но почему?! Почему ты для себя определил местом обучения мединститут, а меня — запёр в этот Горный Институт? Особенно на том фоне, что мы с тобой являемся супружеской парой.

— Именно поэтому! Если мы станем учиться в одном заведении, проверку по нашему прошлому утроят по своей интенсивности. А прошлое у нас — из пальца высосано и от фонаря писано. И никак тщательного исследования не выдержит. А по поводу стать врачом именно мне… Хм! Ну просто поверь мне на слово: так надо. Очень надо!

Немного помолчав, он продолжил рассуждения по поводу места грядущего проживания:

— Конечно, с нашими средствами, наличием бланков и умением их заполнять, мы могли бы пересесть на поезд обратного направления и попытать счастья в Москве. С нашими умениями приспособиться, — при этих словах подруга саркастически хмыкнула. — Мы с тобой везде хорошо устроимся. Но! Сама прекрасно понимаешь, насколько в столице велика конкуренция. И насколько там ужесточён контроль над «лимитой». Уж там точно нас быстро вычислят, разыщут и приговорят.