Читать книгу "Никогда_не... - Таня Танич"

— Ну ма-ам, — снова повторяет Эмель, и, выскакивая из машины, открывает двери с Наташкиной стороны, после чего силой вытягивает ее из такси. Я прекрасно понимаю ее опасения. К Миколаэ Эмель уже привыкла, а вот заиметь себе нового папочку в виде склочного таксиста ей совсем не хочется. Тем более, что темпераментный молдаванин уезжает на три месяца — и по всему видно, что это не Наталье надо беспокоиться о том, как бы он вернулся, а ему — как бы было к кому возвращаться.

— А ну цыц мне тут, размамкалась! — шикает она на дочку и та застывает, обиженно надув и без того пухлые губы. Я, оперевшись на локоть, продолжаю наблюдать за Никишиным, как за удивительным и ярким явлением, которое мне посчастливилось видеть рядом с собой.

В этой семье все с перехлестом, все слишком ярко и категорично. Если смеяться — так во весь голос, если плакать — так навзрыд, если ссориться — то при всех, если мириться — то с самыми крепкими объятиями и клятвами быть вместе всю жизнь.

— Благодарю вас. Очень было приятно с вами проехаться, — церемонно и важно говорит Наташка, склоняя голову в знак признательности. Царица — не иначе, думаю я с полной уверенностью, что таксист разделяет мое мнение. — Если надо будет прокатиться, я обязательно вам позвоню. До скорых встреч! — и в зеркальце над рулем я снова вижу, как улыбается таксист, а со спины у него краснеют даже уши.

— Извините, вы не могли бы побыстрее? Я опаздываю! — даю знать о себе, глядя на часы и понимая, что до десяти осталось ровно пять минут.

— Успеем! — резко бросает водитель, и я умоляющее смотрю на Наташку — а ну-ка приструни своего воздыхателя. Она понимает меня без слов и грудным, ставшим ниже голосом говорит:

— А вот подругу мою доставьте по адресу как положено. На вас же можно понадеяться? Она, между прочим, не просто так гостит у нас в городе! Она у нас знаменитость и звезда!

— Да вы что? Какая еще звезда? — недоуменно оборачивается в мою сторону водитель. — В кино, может, снимается? Так я не видел такую… А вот вас — видел. Зуб даю, вы точно в каком-то кино играли. В «Бедной Насте», не? В роли барыни!

— Ой, да какая там «Бедная Настя»? — звонко хохочет Наташка, запрокинув голову.

— Ну тогда в какой-то передаче, — не унимается таксист. — Я вас по телевизору не раз видел. Сразу подумал — вот как мне повезло сегодня. Необычная это женщина ко мне села. Звезда! Как есть звезда!

— Ну ма-ам! — страдальческий голос Эмельки прерывает этот чудный разговор, и отвесив напоследок великолепной Наталье еще пару комплиментов, таксист жмёт на газ. Я уже не пытаюсь вмешиваться, понимая, что сейчас главное — доехать. А если начну пилить его и подгонять, не исключено, что он возьмёт и высадит меня на полдороге.

На центральную площадь, окружённую всеми имеющимися в этом городе кофеенками, мы подъезжаем с опозданием в пятнадцать минут. Спешно расплачиваюсь и, не дожидаясь сдачи, выскакиваю из авто. Бегло окидывая взглядом открытое место, отыскиваю глазами Артура — и нахожу сразу же.

Сердце в груди делает радостный кульбит — не ушёл! Дождался-таки! Пусть четверть часа — совсем небольшое опоздание, но я не привыкла откладывать интересные встречи. Это на вынужденные переговоры, от которых невозможно отвертеться, я безбожно опаздываю. Так что моя пунктуальность часто носит избирательный характер.

Но Артур-то этого не знает, думаю я, пересекая площадь и придерживая края платья, которые треплет ветер. Он стоит ко мне спиной у того самого киоска с пончиками, напротив которого расположена «моя» кофейня, где я тренирую продавцов и делаю из них продвинутых бариста.

Я иду быстро и очень тихо, на цыпочках, на ходу раздумывая — смогу ли подкрасться так, чтобы закрыть ему глаза — и пусть угадывает, кто это. Загадка совсем не сложная, но мне интересно — будет ли он дразнить меня, называя неправильные имена или же сразу скажет мое.

Артур выше меня на целую голову, поэтому прикидываю, как бы дотянуться ладонями к его глазам, а не попасть случайно в нос или рот — на волне веселого драйва я могу не рассчитать силы и изрядно оконфузиться. Но он сам решает мои сомнения, оборачиваясь за секунду до того, как я собираюсь подшутить над ним.

Застываю в шаге от него с приподнятыми руками.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Привет, — говорю ему, и тут же объясняю свой жест. — Это я сдаюсь. Пришла с повинной за опоздание.

Вместо приветствия он только улыбается и снова, как вчера, берет мои ладони двумя руками, сводит вместе и опускает вниз. Черт, как же здорово. Как здорово, когда все так просто и естественно.

— Я сам опоздал. Хорошо так опоздал. Думал, ты уже ушла.

— Нужно было позвонить, — отвечаю я, снова поедая его глазами, параллельно чувствуя, как в это же время он рассматривает меня — не так открыто, как я, но более смело, чем накануне.

Сегодня мы оба выглядим по-другому. Я больше не растрепанная фурия после начисто проигранного матча, у меня распущенные волосы и яркая помада. Артур же, наоборот, — вместо сидящей на нем с иголочки теннисной формы, придававший аристократический лоск, одет в простые вытертые джинсы и выгоревшую футболку, на которой кое-где я замечаю следы то ли от масла, то ли от растворителя.

Кажется, в плане костюма он заморачивается еще меньше, чем я. Такая небрежность меня совершено не смущает — но интригует. Понимая, что выдернула его на кофе в рабочее время, продолжаю теряться в догадках, чем же он занимался все утро.

Кем он работает? Он что, не тренер? Каким делом он занят, если это не спорт?

Мой взгляд цепляется за ворот его футболки — он слегка растянут, по всему видно, что одежда это любимая, заношенная едва ли не до дыр — и с удовольствием рассматриваю его шею, открытые ключицы и ямочку-углубление между ними, которые в сочетании с сильными развитыми плечами, выглядят как мечта фетишиста.

Я вздыхаю, понимая, что сегодня сосредоточиться на разговоре будет сложнее, чем вчера. Но ничего, Полина, ты сможешь. Главное, держи руки при себе. Например, на чашке с кофе. Думай о том, как приготовлен кофе, вот тебе и отвлечение.

Артур мой трагичный вздох истолковывает по-своему.

— Извини, Полин. Сам не ожидал, что столько дел с утра.

— Да ладно тебе, — стараясь не смеяться, отвечаю я, параллельно представляя, что бы он сказал, если бы узнал истинную причину моих воздыханий. — Хватит извиняться, я этого не люблю. Кроме того, напоминаю — это я опоздала. Таксисту я опять чем-то не угодила, и это несмотря на то, что молчала почти всю дорогу. Так что он не спешил, причём, мне кажется, специально, чтобы я понервничала.