Читать книгу "Херувим. Книга I - Полина Дашкова"

Сергей потянулся к планшету, взял карандаш и написал:

"Что у меня с лицом?"

- Катюша тебе уже все рассказала. Буянить ты начал, дорогой.Мы, конечно, виноваты, не проверили все заранее, вкололи теберентгеноконтрастный препарат. Но кто же мог такое представить? Аллергия бываетв одном случае из тысячи. Да, собственно, и аллергией это назвать нельзя.Совершенно необъяснимое явление. Интоксикационный психоз с галлюцинациями. Ты,дружок, прямо взбесился. Кинулся на железную дверь, разбил лицо. Пришлосьчинить, - доктор произнес все это быстро и весело, на одном дыхании, и улыбкане сходила с его лица, но сильный армянский акцент выдал волнение. Сергей давнозаметил, что доктор говорил с акцентом только когда нервничал.

"Неправда! - вывел Сергей крупными кривыми буквами идобавил еще одно слово: - Зачем?"

Улыбку сдуло, как пух с одуванчика.

- Слушай, я вру, да?!- страшно громко закричал Аванесов иотшвырнул планшет. - Ну что за человек, честное слово, ни стыда, ни совести!Для него вызывали лучшего специалиста из клиники эстетический хирургии, с егофизиономией возились, как будто он не солдат, а кинозвезда! А он вместорадости, вместо благодарности такие злые слова говорит! Чтобы я больше этого неслышал, понял?

Планшет валялся на полу, карандаш трясся в руке ГамлетаРубеновича. Сергею вдруг стадо ужасно смешно. Смеяться он не мог и начал икать,давясь смехом. Из глаз покатились слезы. "Ну здравствуйте! - заливалсякто-то внутри него. Вызвали специалиста из клиники эстетической хирургии.Заранее вызвали. Вдруг сумасшедший майор Логинов так разбуянится отрентгеноконтрастного препарата, что поломает себе лицевые кости? Какаятрогательная забота! Какая гениальная интуиция! Между прочим, пластическиеоперации очень дорого стоят. Что же, интересно, выдумал умник Райский? Радичего столько хлопот?"

Доктор между тем смотрел на него с тревогой и жалостью,тронул его руку и тихо, хрипло произнес:

- Не надо, Сережа. Ты же мужчина. Ты столько всего перенес,и это перенесешь.

Икота усилилась. Слезы текли ручьем, бинты промоклинасквозь. Доктор Аванесов решил, будто майор Логинов рыдает, и невозможно былообъяснить, что вовсе нет. Совсем наоборот.

* * *

Стас Герасимов легко вычислил, каким образом в его дом,обеспеченный вооруженной охраной, мог проникнуть незваный гость. Подъезд,конечно, был неприступен даже для очень сильного и умного злоумышленника, еслитолько не брать его штурмом.

Охранники знали в лицо всех жильцов, а у чужих обязательноспрашивали фамилию, связывались с хозяевами названной квартиры и уточняли,ожидают ли такого-то гостя. Но при самой продуманной системе обязательно найдетсякакая-нибудь случайная дырка в заборе на заднем дворе. В доме Стаса Герасимоватакой "дыркой" был подземный гараж. Там охрана следила исключительноза автомобилями, а на людей не особенно реагировала. В гараж ежедневно заходилиразносчики рекламы. За небольшую мзду охрана их пропускала. Довольно частонаведывались всякие слесари, сантехники, электрики, и, конечно, каждого из нихневозможно знать в лицо.

Днем ворота иногда оставались открытыми и можно было вообщебез всяких достоверных предлогов при определенной сноровке проникнуть вподземный гараж совершенно незаметно, а оттуда на лифте или по черной лестницепопасть в дом, на любой этаж. Все прочее - дело техники, то есть хорошейдверной отмычки либо дубликата ключей.

Стас спустился в гараж с большим мусорным мешком в руках. Онуспел переодеться. Вместо любимого костюма цвета грозовой тучи на нем быличерные джинсы, старые кроссовки, серый спортивный пуловер, потертая кожанка изамшевая черная кепка. Он погрузил мешок в багажник своей "Тойоты"цвета какао с молоком и выехал из гаража.

На пересечении Тверской и Садового кольца он застрял впробке. Рядом, почти вплотную, стояла допотопная старая "Волга".Лысый пожилой толстяк за рулем не спеша, с аппетитом поедал огромный гамбургер.Стас терпеть не мог макдоналдсовскую еду, считал ее вредной для здоровья исначала глядел на лысого соседа с отвращением, но потом вспомнил, что не обедалсегодня. До встречи оставалось достаточно времени, чтобы спокойно поесть. Оностановил машину у скромного гриль-бара неподалеку от старого цирка, поменялсотню долларов.

В баре было пусто, орала музыка. Толстая крашеная блондинкамолча положила перед ним меню. Стас заказал себе овощной салат, бараньюотбивную на косточке и попросил приглушить музыку. Пора было наконец позвонитьматери. Он собирался сегодня ночевать у родителей и, чтобы обеспечить себеспокойный вечер, без слез и упреков, включил свой мобильный и набрал номер.

Трубку долго не брали. Наконец он услышал сонный голос. УНатальи Марковны была сильная одышка.

- Стасик, ты дома? Почему ты не берешь трубку? Почемуотключил мобильный?

- Нет, мама. Я не дома. А мобильный включен. Вот, я тебезвоню.

- Где ты?

- Я в кафе. Зашел пообедать.

- Лучше бы ты приехал к нам. У нас борщ, Котлетки изиндейки, твои любимые. Ты был у себя дома?

- Да, конечно.

- Там все в порядке?

- Разумеется, мама. А почему ты спрашиваешь?

- Ну так... Просто я весь день ждала твоего звонка, заснулав кресле, и мне приснился нехороший сон, будто разгромили твою квартиру,вспороли кровать.

- Снам нельзя верить, мама, - медленно, по слогам произнесСтас, - а в кресле спать неудобно. У тебя, наверное, затекла шея, вот ипривиделись кошмары. Как ты себя чувствуешь?

- Было очень плохо, но теперь лучше. Главное, ты позвонил,больше мне ничего не надо. Папа сказал, ты сегодня приедешь к нам ночевать. Этоправда?

- Да, конечно. Я приеду. Я поздно, часов в двенадцать.

- Хорошо, сынок, мы тебя будем ждать. Скажи, ты ужевстречался со следователем?

- С каким следователем, мама?- поморщился Стас и выбилсигарету из пачки.

- Ну с тем, который занимается убийством твоего шофера.Понимаешь, он несколько раз звонил папе и сюда дважды. Он говорит, что послалтебе повестку по почте. Твои телефоны не отвечают, у тебя на фирме не говорят,где ты. Мне кажется, ты делаешь большую ошибку, Стасик. Я понимаю, как это тебенеприятно и тяжело, но встретиться надо. Ты слышишь меня?

- Да, мама. Я тебя слышу. Мы сейчас не будем это обсуждать.Я приеду, и поговорим. Все, у меня садится батарейка. Целую. Вечером увидимся.- Он отключил телефон и тут же нервно закурил.