Читать книгу "От лучшего к величайшему. Как работают принципы успеха в спорте для достижения жизненных целей - Мэтью Сайед"

Сила повествования

1 апреля 2015 года

Банкротство – величайший дар капитализма. Мы должны чувствовать себя абсолютно расслабленными, когда падают прибыли таких гигантов, как Woolworths и Blockbuster. Это неотъемлемое свойство конкуренции, или борьбы за рынки сбыта. Именно благодаря тому, что ежегодно разоряются от 5 до 10 % компаний, свободный рынок может поддерживать рост и процветание. Йозеф Шумпетер, выдающийся австрийский экономист, называл это «созидательным разрушением».

Сегодня спорт – важная часть свободного рынка. На этой неделе я наблюдал по спортивному каналу Sky Sports матчи Netball Superleague[14], а также Британской национальной лиги бадминтона. На канале Eurosport транслировались соревнования по фигурному катанию, горным лыжам и велоспорту. Канал ВТ Sports передавал чемпионат по боям без правил и автогонки Moto GP. На Би-би-си показывали соревнования по бильярду и боулингу. Регулярно транслируются хоккейные матчи и состязания в сквоше. Все эти виды спорта борются друг с другом за свою долю рынка развлечений.

Еще четверть века назад картина была принципиально иной. Малораспространенные виды спорта не попадали на экраны, потому что самих каналов тогда было мало – пробиться на них было невозможно. Менеджеры в таких видах спорта, как бадминтон, убеждали руководителей телеканалов: «Если только вы дадите нам шанс, мы вас сильно удивим. Наш спорт такой же интересный, как футбол».

Сегодня такие предложения принимаются – и нередко терпят неудачу. Да, организовав такое предприятие, которое похвалил бы сам Шумпетер, Барри Хирнс отвоевал себе весьма привлекательную нишу в трансляции соревнований по дартсу. Бадминтон довольно часто можно увидеть на канале Sky Sports. Настольный теннис собирает приличную аудиторию, когда появляется на канале Eurosport. Такое расширяющееся присутствие этих видов спорта на экранах телевизоров в целом неплохое дело и для болельщиков, и для самого спорта.

Однако до настоящего времени не возникло ни малейшей угрозы тому монопольному положению, которое захватили на наших экранах футбол и – чуть в меньшей степени – регби и крикет. Как доминировали эти три вида спорта на всех телевизионных каналах 50 и 20 лет назад, так продолжают доминировать и сейчас. Если судить по количеству отводимого им телевизионного времени, места в печатных СМИ и вообще национальной культуре Британии, можно констатировать, что футбол остается здесь королем, а регби и крикет – как минимум наследными принцами. Второй уровень включает в себя теннис, гольф и автомотоспорт. Что касается малых видов спорта, то, как и раньше, они остаются в меньшинстве.

Вряд ли в скором времени ситуация изменится. Нетболу, конечно, не удастся свергнуть футбол с его трона, как авиакомпания Delta когда-то сбросила с пьедестала своего конкурента Pan Am или как сети супермаркетов Aldi и Lidl угрожают сегодня Tesco и Sainsbury’s. Однако основополагающий общественный базис не будет сколько-нибудь существенно изменен, несмотря на деструктивные капиталистические штормы, бушующие вокруг нас. И мне кажется, что эта истина очень многое может сказать нам о важности спорта.

Экономисты часто рассуждают о преимуществах, которыми располагают компании, уже действующие в соответствующих нишах рынка. Порой этот «эффект изначального присутствия» сказывается на капитальных затратах. Если, например, одна компания уже сделала большие инвестиции в энергосистему региона, это становится труднопреодолимым препятствием для другой конкурирующей компании, поскольку ей необходимо создавать параллельную инфраструктуру. Уже работающее в регионе предприятие может снижать цену на продукцию, превращая рынок в арену изнуряющей борьбы за выживание. Отчасти это как раз то, что предпринимают нефтяные компании стран Ближнего Востока в ответ на угрозу роста добычи сланцевой нефти в США.

В спорте тоже есть «эффект изначального присутствия», но он не имеет ничего общего с технологиями или инфраструктурой. Новых соперников в футболе не волнует количество футбольных стадионов в стране. Здесь «эффект изначального присутствия» скорее проявляется в эмоциональных аспектах, а не в капитале. Красивая игра имеет свой исторический багаж, удивительно богатый и глубокий сюжет, который соединяет ее настоящее с прошлым.

Подумайте о таком футбольном клубе, как «Манчестер Юнайтед». Когда его болельщики наблюдают за игрой команды, это для них не только развлечение. Скорее они вовлекаются в некий ритуал, в котором участвовали их отцы и деды.

Мой двоюродный брат, фанат «Манчестера», прочитал от корки до корки биографии Чарльтона, Беста и Басби, он всеми фибрами души пережил мюнхенскую трагедию и восстановление команды буквально из пепла; «птенцов гнезда Ферги»[15] и, наконец, невероятный успех сезона 1998/99 года, когда «Манчестер Юнайтед» сделал «требл» (добился тройной победы – выиграл Премьер-лигу, Кубок Англии и Лигу чемпионов УЕФА). Для моего кузена «Манчестер Юнайтед» – не продукт. Команда для него – живой организм со своей историей и смыслом. Наблюдение за игрой команды, как и за другими клубами по всей стране, – целая сага. Взлет на победную вершину сам по себе становится результатом бесконечного противостояния этих команд, их историй и создания ими собственного повествования.

Все болельщики знают о том, как с течением десятилетий меняется верховенство команд: «Арсенал» при тренере Герберте Чапмане, «Тоттенхэм Хотспур» под руководством Билла Николсона, дни славы «Ливерпуля» в 1980-х годах или нынешнее возвращение на Олимп «Челси» и «Манчестер Сити».

Все это составляет суть «эмоционального присутствия». Это та самая пуповина, которая связывает болельщиков с игрой, а игру – с ее прошлым. Матч по бадминтону между командами «Суррей Смэшерс» и «Тим Дерби» по своим внутренним характеристикам и накалу не менее увлекательное зрелище, чем футбольный. Но он не обладает той понятной всем зрителям эмоциональной и культурной историей. Не основывается на повествовательной традиции – во всяком случае, не на хрестоматийной.

Посмотрите на другие спортивные события, и вы поймете эту истину со всей очевидностью. Именно поэтому церемонии начала турнира в Уимблдоне, Открытого первенства Великобритании по гольфу и Кубка Англии по футболу всегда сопровождаются демонстрацией исторических моментов и героев прошлых соревнований. Такие презентации наполняют души людей ощущением эмоционального присутствия, сознанием того, что очередное спортивное событие – не просто коммерческий продукт, а отрезок долгого исторического пути. Значение триумфа Энди Маррея на Уимблдоне в 2013 году определялось болью и страданиями 77-летней истории этого турнира. Мысли зрителей возвращались к тяжелым «вылетам» британских игроков в первых раундах в прошлом, обидным проигрышам в финалах Тима Хенмана и десятилетиям коллективной тоски англичан по победам соотечественников.