Читать книгу "Обретение судьбы - Клэр Белл"

Та Ратха, которой она себя помнила раньше, теперь казалась ей чужой и далекой. Она не знала, пройдет ли когда-нибудь это наваждение или же она отныне навечно будет пленницей потребностей своего тела.

В перерывах между спариваниями Костегрыз пытался утешить и приласкать ее. Его грубость и равнодушие исчезли, сменившись нежностью, на которую Ратха до сих пор не считала его способным.

Солнце вставало и садилось несколько раз, прежде чем горячка, терзавшая Ратху, начала остывать. Постепенно запах Костегрыза стал казаться ей просто приятным, но уже не одурманивающим. Ее чувства утратили повышенную остроту.

По мере того, как ослабевал неистовый зов плоти, к Ратхе вернулась способность мыслить. Ее разум настолько очистился, что она снова смогла думать о будущем и выживании. Только теперь Ратха отчетливо поняла, что в эти лихорадочные несколько дней будущее совершенно перестало для нее существовать, ибо неистовая власть тела заставляла ее сосредоточиться только на настоящем.

Ратха радовалась возвращению контроля над собственным телом и разумом, и все-таки ее не покидало тоскливое сожаление. Эти несколько горячечных дней, стоявших особняком от всей ее жизни, подарили ей новые ощущения, новые чувства и новые мысли. Теперь, пройдя через все это, Ратха знала, чего ожидать, если зов тела снова настигнет ее в будущем. Возможно, в этот раз она будет рада уже знакомым переменам в своем теле и с готовностью погрузится в лихорадочный сон наяву, бросающий ее от безумия к наслаждению.

Сначала Ратхе казалось, что она будет такой же, как до горячки. Однако не все новые ощущения ушли безвозвратно, часть их осталась, и это говорило о том, что далеко не все осталось прежним. На животе Ратхи появились ноющие, особо чувствительные местечки. А где-то глубоко между ее бедер поселилась тяжесть, которая оставалась неизменной, независимо от того, много она съедала или мало.

В течение следующих дней Ратха охотилась вместе с Костегрызом. Они больше не видели никаких новых Безымянных. Ратха все меньше и меньше думала о них, хотя встреча с серой кошкой крепко врезалась в ее память. Но поскольку дни шли за днями, а новые незваные гости так и не появлялись, она решила, что странный котенок и серая были единственными странниками Безымянных.

Когда Ратха поделилась этим соображением с Костегрызом, тот отвел назад усы, вывел ее из дупла под ливень и показал кошачьи следы, заполненные грязной водой. Следы были незнакомые — не ее, и не Костегрыза.

Ратха долго смотрела на них, потом перевела глаза на Костегрыза.

— Ты хочешь спросить, почему я не вступил с ними в бой? Об этом спрашивают меня твои глаза?

— Ты же сам сказал, что их слишком много… — осторожно ответила Ратха.

Он хмыкнул и ответил:

— Это единственный путь, которым могут пройти чужаки. С одной стороны моей территории лежит озеро. С другой — горы. Им в любом случае придется пройти через мои земли. Я не смогу остановить их. И не хочу этого делать. — Он покружил вокруг следов, а потом стал забрасывать их грязью. — Я лишь стараюсь, чтобы они не замечали меня, проходя здесь.

— Но почему? — спросила Ратха. — Ты их боишься?

Он прихлопнул грязь лапой.

— Нет. Но я не хочу делить свою дичь с каждым, кто проходит через мою землю, как мне пришлось сделать это, предложив мясо котенку и старухе.

— Право странника, — вспомнила Ратха. — У Безымянных существует такой закон?

— Наверное, можно и так сказать, — с неожиданным раздражением огрызнулся Костегрыз. — Но нам с тобой и так непросто достается пропитание, так что пусть чужаки сами ищут себе дичь!

Он отвернулся, взмахнув хвостом. За острой ноткой раздражения, примешивавшейся к его запаху, Ратха почуяла отчетливый привкус тревоги.

Костегрыз вернулся к охоте. Ратха еще какое-то время молча разглядывала засыпанные грязью следы. Потом наклонилась и обнюхала край одного отпечатка, однако прошедший дождь уже смыл все запахи. Подняв голову, Ратха побежала догонять Костегрыза.

На следующий день она вернулась на то же место и увидела цепочку свежих следов. Костегрыз не пошел с ней, поэтому Ратха решила ничего не говорить ему. Он знал о посетителях и, судя по всему, это не слишком его беспокоило. С тех пор Ратха стала пораньше выходить из логова, надеясь встретить одного из тех, кто оставлял отпечатки своих лап на их земле.

Однажды, перед самым рассветом, она увидела из своего укрытия смутную тень, двигавшуюся вдалеке за завесой дождя.

Откуда же шли эти чужаки и куда держали путь? Этот вопрос не давал Ратхе покоя. Почему Костегрыз день за днем уходил в самую дальнюю часть своей территории и никогда не приближался к этой тропе? Ратха допускала, что отчасти он делал это из эгоизма и нежелания делить свою дичь с пришельцами, однако запах и непривычное поведение Костегрыза заставляли ее предположить, что у него были и какие-то другие причины для такой осторожности.

Раз или два, когда Ратха искала мышей на косогоре, она видела, как Костегрыз останавливается, будто вкопанный, перед следами Безымянных. Он долго смотрел на них, и в глазах его была такая тоска, словно он хотел немедленно броситься следом за ушедшими. Затем печаль исчезла из его глаз, сменившись выражением отвращения.

Костегрыз яростно забросал следы землей и одним прыжком скрылся в кустах.

Со временем Ратха поняла, что в его ежедневных скитаниях была определенная цель. Каждый день Костегрыз обследовал какую-то часть своей территории, помечая и внимательно осматривая ее, чтобы убедиться, все ли там в порядке…

«Проверяет, прежде чем уйти», — думала Ратха однажды ранним утром, когда неслышно кралась за Костегрызом сквозь моросящий дождь.

Ей было холодно и одиноко. Костегрыз ничего не говорил ей ни о каком путешествии, однако он явно делал какие-то приготовления: ловил больше дичи, чем мог съесть и прятал запасы в расщелине дерева или под плоским камнем. Очень часто он прерывал свои занятия, словно делал все это против воли, однако если Ратха продолжала следить за ним, то каждый раз убеждалась, что рано или поздно Костегрыз вновь принимался за дела.

«Значит, пора уходить», — с горечью думала Ратха.

Она научилась у Костегрыза всему необходимому, чтобы самостоятельно пережить остаток суровой зимы. Она видела, что Костегрыз ведет какую-то мучительную борьбу с самим собой; Ратха не понимала его терзаний, но чувствовала, что они каким-то образом связаны с ней, а также с Безымянными, продолжавшими оставлять следы на его территории. Труп оленя, выловленный из озера, тоже имел какое-то отношение ко всему этому.

Иными словами, Ратха собрала несколько кусочков загадки, но их было недостаточно, чтобы сложить целую картину и получить ответ.

Она брела по мокрой траве, зорко поглядывая между стеблей. Внезапно впереди мелькнула прилизанная дождем рыжая шерсть. Костегрыз! Он опять обнюхивал очередной след. Пойти за ним? Но за все это время они не видели на своей территории ничего, кроме отпечатков лап. Стоит ли тратить время зря?