Читать книгу "Шёпот ветра - Ольга Заушицына"

— А на эту Катю тебе значит не пофиг? — мужчина прикурил, выпуская струйку дыма. По комнате вмиг разнесся знакомый запах ментола и табака. Стаса от него мутило, как и от любого другого курева. Спасибо папаше за счастливое детство.

— Не пофиг, — ровно ответил парень и бесстрастно взглянул на отца.

— Сосунок, как всегда думаешь только о себе, — прищелкнул языком тот. — Ты хоть понимаешь, что привел девчонку на съедение пираньям? Они сожрут твою Катю и не подавятся.

— Ты сам вынудил меня сюда явиться! — вдруг вскипел Стас. — Я не собирался…

— Трахать Милу ты тоже не собирался?! Давай еще вспомни свою байку, как она тебя опоила и совратила. Давно что-то не слышал! — мужчина резко встал и подошел к окну. — Надо уметь отвечать за свои поступки, сын.

— И смиренно принимать волю старших, — язвительно отозвался Серебров, прожигая спину того взглядом. — Желательно на коленях и с кляпом во рту.

— Поваливай, — раздраженно махнул рукой отец, так и не обернувшись. — И девчонкой своей не свети. Лукьянов даже косточек от нее не оставит, если почует в ней угрозу.

Парень только этого и дожидался. Он в мгновение ока очутился возле двери и со скрежетом повернул ручку: «Чертов антиквариат!»

— Стас! — неожиданно окликнул его отец, однако Серебров и не подумал останавливаться. — У Милы угроза выкидыша, — донеслось вслед, а в следующую секунду за его спиной со страшным хлопком закрылась дверь.

***

Я всегда любила свой дом. Въевшийся в стены запах корицы — бабушка, часто добавляла ту в выпечку; солнечные лучи в кружевных занавесках; множество памятных безделушек и семейных фото на полках. Дом прочно ассоциировался у меня с горящим очагом, который неизменно согреет и накормит.

Серебровский же особняк напрочь снес мои устои. Холодный и безлюдный — он напоминал дорогостоящую гостиницу, сошедшую со топовой странички инстаграма. Мебель, будто прямиком из прошлого века. Глянцевая узорчатая плитка на полах, прикрытая персидскими коврами. И нейтрально-бежевый на стенах. Ни единой фотографии или хоть какого-то напоминания о жителях этого дома, только унылые лесные пейзажи повсюду.

Я поднялась на второй этаж и с опаской покосилась на нужную дверь. Кто знает, вдруг мажоришка опять решил поиздеваться и вместо его комнаты я попаду в пыточную?

«Я блефовал, Сватова. Нет у меня никаких связей в ректорате», — если это и было правдой, то ситуацию особо не меняло. Стас Серебров, как и прежде, оставался моим врагом. И не так уж значима природа его поступка.

Шутка или месть? Какая разница? Оружие оставляет на теле одинаково болезненные раны и не важно, нанесены те во благо или из злости. Важен лишь человек, который сумел поднять руку. Посмел ударить.

Передернув плечами, я на секунду задержала дыхание и вошла внутрь. Миг — и я очутилась в совершенно ином доме.

Комната была солнечной и уютной. Огромное окно в пол с видом на сосновую рощу. Широкая кровать, небрежно застеленная темно-зеленым покрывалом. Рабочий стол из светлого дерева с открытым ноутбуком. И, конечно же, грамоты, медали и кубки на полках. А еще книги и картины.

Последние находки изумляли.

Я медленно пошла вдоль стены, разглядывая рисунки и удивляясь их странным сюжетам. Глаза, карие с темно-зелеными крапинками, в обрамлении черных ресниц. Губы, женские и мужские, слившиеся в поцелуе. Руки. Улыбки. Пальцы на клавишах. И еще раз глаза, только на сей раз светло-зеленые, знакомые. Складывалось впечатление, что передо мной головоломка и для разгадки недостает лишь несколько пазлов.

Неужели это всё создал Серебров?

Не верю.

Я обернулась и застыла, глядя на полотно, что висело в изголовье кровати. Оно разительно отличалось от остальных не только размером и наличием рамы, но и техникой исполнения. На картине были изображены двое. Парень и девушка, взявшись за руки, кружились под проливным дождем. Их силуэты растворялись под серым карандашным ливнем, но я отчетливо узнавала в парне, запрокинувшем голову к небу, Стаса.

— Терпеть не могу дождь, — прозвучало внезапно от двери и я, вскрикнув, подпрыгнула на месте.

— Тебе надо нервы подлечить, Сватова, — привалившись плечом к дверному косяку, прокомментировал мажоришка. — Пустырник, говорят, помогает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Мне поможет только твое отсутствие в моей жизни. Вот что с тобой не так, Серебров? Что за нездоровая тяга к эффектным появлениям?

— Всё со мной не так, — невесело усмехнулся парень. — Ладно, пойдем, отвезу тебя в общагу.

***

— Отдай ключи, — потребовала я, стоило нам остановиться на парковке общежития.

Мажоришка с секунду недоуменно таращился на меня, а потом расплылся в ехидной улыбке:

— А я думал еще как-нибудь в гости заглянуть. Ты ведь даже чаю мне не предложила. Не слишком гостеприимно получается.

— Пусть тебя в отделении полиции чаем угощают, — я требовательно протянула раскрытую ладонь к парню. — Давай, Серебров, ты же будущий юрист и наверняка знаешь, что нарушать закон плохо.

— Я и дубликат не успел сделать… — продолжал издеваться царек. — Давай я верну, но попозже? Например, на нашем свидании.

— На каком еще свидании? — я на мгновение опешила, однако быстро взяла себя в руки. — Ты меня сегодня унижал и обещал уничтожить!

— У тебя просто плохое чувство юмора, — поморщился парень. — Но, думаю, это решаемо, — вновь разулыбался он.

— Ты помолвлен!

— Это тоже решаемо.

— Да я тебя терпеть не могу!

— Ну, а это вообще не проблема! — отмахнулся царек. — Так когда мне за тобой заехать?

— Когда превратишься в нормального человека. Кстати, можешь начать прямо сейчас и вернуть мне ключи.

Спустя пять минут препираний с мажоришкой и еще двадцать потраченных на разборки с вахтершей, я вызвала лифт и немного выдохнула. Желудок, почуяв скорую встречу с холодильником, жалобно заурчал, а в голове вновь замелькали соблазнительные образы булки и чая.

Телефон тренькнул за секунду до прибытия лифта. На экране высветилось имя Краснова и значок сообщения: