Читать книгу "Проект «Немезида» - Брендан Райх"

Кто же этот таинственный убийца, порожденный моим воображением? Доктор никогда не поднимал этой темы. Вообще, чем больше я обо всем этом думал, тем более странным казалось то, каких вопросов психиатр мне не задавал. Впрочем, сейчас я чувствовал себя слишком вымотанным, чтобы мыслить здраво.

Объявление я слушал в одиночестве, напуганный до смерти. Папа прислал мне всего одну эсэмэску из Рима. В ней он велел мне переключить дождевальные установки на осенний режим, а также повторил, что, по его мнению, вся эта истерия вокруг астероида – «полная чушь».

Что ж, он оказался прав, и меня это бесило, как бы безумно это ни звучало. Сломанные часы однажды случайно показали точное время. Братья Ноланы пронюхали, что отца нет дома, и вся шайка явилась к моему порогу.

Я не смог послать их к черту. Игра не стоила свеч – проще было впустить их, чем объяснять, почему не хочу.

Да и не так уж это было плохо. После долгих часов одиночества приятно было оказаться среди людей. Мы с Итаном играли в настольный теннис, девчонки смотрели видео на «Дабсмэше»[29]. Тоби рассказал кучу безумных историй о фанерном городке, подъедая мои чипсы. Нормально. Но потом некоторые стали слишком шумно буянить, так что я стал прикидывать, не стоит ли сбежать из собственного дома…

Я потер глаза и прикинул, получится ли, если что, подняться на ноги.

Что будет, если я усну прямо здесь?

Братья Ноланы взломали отцовский бар, и очень скоро половина банды напилась в стельку. Итан становился злее с каждым глотком и клялся разбиться в лепешку, но выяснить, что случилось с его джипом. Сара клеилась ко мне, словно я выиграл ее в лотерею, игнорируя тот факт, что год назад мы расстались. Предложила мне прогуляться к озеру. Я, как мог, прикидывался дебилом. На какое-то время даже заперся в туалете. Она, конечно, по-прежнему шикарная девчонка, но есть в ней что-то такое, что пугало меня до чертиков. Неслучайно мы продержались вместе всего пару месяцев.

Когда начали запускать фейерверки, мы всей толпой загрузились в кошмарный фургон Ноланов и принялись разъезжать туда-сюда по долине, словно бродячий цирк уродов. Тоби и Майк принялись крушить все, до чего могли дотянуться. Минут двадцать я убеждал Итана не заезжать в трейлерный парк, объясняя, насколько это плохая идея. В общем, в их сумасшедшем обществе я застрял на много часов. И вчера тоже было не лучше. Люди вокруг были слишком возбуждены, а мне был нужен покой.

А тут еще и землетрясение. Низкий тебе поклон, Мать Природа.

Я снова закрыл глаза. Порассуждал, идти ли мне вообще сегодня в школу или нет. Если не пойду, никто слова не скажет, разве что Майерс. Но кому он сможет пожаловаться? Отец беспробудно пьянствует в другом полушарии.

Вдруг я почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Открыв глаза, я увидел Мин Уайлдер, идущую ко мне через парковку.

– Привет, Ноа!

Какого черта?

Я вскочил на ноги и тут же почувствовал себя идиотом. Я старался вести себя естественно. А это было трудно, поскольку разговаривать с ней вообще не казалось мне естественным. Мин не общалась ни со мной, ни с моими друзьями, уже черт знает сколько времени. Во всяком случае, с тех пор, когда два года назад произошло то фиаско с днем рождения, когда по какой-то безумной, самому мне непонятной причине я уговорил девчонок устроить вечеринку в честь двоих именинников, а она не удосужилась на нее прийти.

Ее серые глаза сверкали, но явно не дружелюбием.

Я зевнул в кулак – нервная привычка, от которой мне никак не удавалось избавиться. В присутствии Мин мне всегда было не по себе. Не знаю почему, но я вечно чувствовал себя так, будто она видит меня насквозь. У нее был такой проницательный взгляд, что мне сразу начинало казаться, что я что-то скрываю.

И это так и было. Поэтому я избегал ее. Но сейчас деваться было некуда.

– Нам надо поговорить.

– Мы никогда не разговариваем, – ответил я прежде, чем успел подумать.

– Спасибо, что напомнил. – Мин пробежала рукой по своим блестящим темным волосам, потерла переносицу. Она тоже измотана. Видимо, последние несколько дней оказались тяжелыми для всех.

Повисла неловкая пауза.

– Так чего тебе? – сорвалось у меня с языка, и мне тут же захотелось как следует врезать себе за грубость.

– Ты пациент доктора Лоуэлла, верно?

Я едва не подпрыгнул. Не знаю, чего я от нее ожидал, но уж точно не этого.

– Не знаю, кто тебе это сказал, но я не собираюсь…

– Я знаю, что ты к нему ходишь, Ноа. Это маленький город.

Я продолжал колебаться.

– Ну, если да, то что из того?

– Для начала признайся. Скажи «да». – Ее яростный взгляд прожигал меня насквозь. Готов поклясться, что она осмотрела меня с головы до пят, оценила и осталась недовольна результатом.

Я сдался.

– Ладно. Да. Доктор Лоуэлл – мой психиатр.

Мин кивнула с видом следователя, добившегося признания.

– Я тоже к нему хожу.

Я удивился. Зачем Мин таскаться к мозгоправу? Я смутно припомнил какой-то эпизод, когда она убежала ото всех, когда мы были совсем маленькими. Но подробностей я не знал.

Мы снова замолчали. Плечи свело.

– У тебя проблемы с Лоуэллом? – выпалил я, не подумав.

Зачем я спросил? Мне вообще не хочется поддерживать этот разговор.

Но мой вопрос разрушил заклятие молчания.

– Ты ему доверяешь? – спросила Мин, внимательно глядя на меня.

– Конечно, – ответил я встревоженно. – Почему ты спрашиваешь?

– Потому что я не доверяю. – Она подошла ближе. – Я лечусь у него с десяти лет и не думаю, что хоть когда-то доверяла.

Меня качнуло. Я был пациентом Лоуэлла примерно столько же времени.

И я доверял ему полностью.

– Почему ты мне об этом рассказываешь? – Мне вдруг показалось, что Мин – повсюду. Пронизывающий взгляд. Запах шампуня. Нежный изгиб шеи. Меня прошиб пот.

– Я кое-что нашла. – Она оглянулась по сторонам – убедиться, что нас не подслушивают. Это должно было выглядеть комично, но почему-то не выглядело. – Прошлой ночью в кабинете Лоуэлла. Там есть кое-что, что ты должен увидеть. Происходит что-то очень масштабное. Грандиозное. И в эпицентре этих событий – мы с тобой. А может, и весь город вместе с нами.

Я стоял, глазея на нее, не в силах ничего ответить, вспоминая утро, когда доктор Лоуэлл, сердитый и словно не в себе, запихивал папки в комод. Где-то внутри меня зазвучал голос, и этот внутренний голос соглашался с Мин. В глубоком шоке, я вынужден был признаться себе, что это длилось годами.