Читать книгу "Звездный час адвоката - Наталья Борохова"

– Верно, этот мешочек был обнаружен на месте происшествия, – поспешил поддакнуть прокурор.

– Так вот, руки мертвой Ольги были чистыми. Без свежих царапин, ссадин и следов порошка. Я знаю это. Я сам видел это на месте происшествия. Значит, она не забиралась на скалу.

– Верно! – поспешно поднялся прокурор. – Показания свидетеля подтверждаются протоколом осмотра трупа и результатами биологической экспертизы, проведенной по изучению подногтевого содержимого Крапивиной. Никаких следов магнезии!

– Мы изучим данные экспертиз после допросов свидетелей, – пообещал судья. – Скажите, свидетель, может быть, вам известны причины, по которым Крапивина могла свести счеты с жизнью?

– Самоубийство?! – удивился свидетель. – Нет, Ваша честь! О таких причинах я не знаю, но полагаю, что их и быть не могло. Крапивина была стойкой, как оловянный солдатик. Это была цельная и очень сильная натура.

– Благодарю за ответ. Больше вопросов не имею.

– Свидетель, опишите Данилевскую, – попросила Дубровская. Настала ее очередь.

Инструктор проглотил слюну.

– В смысле, внешне?

– Нет, конечно. Какова ее внешность, мы без труда можем заметить сами. Но вот характер… Не зря говорят, чужая душа – потемки. Так какая она, Диана Данилевская?

– Она? – свидетель пожал плечами, чувствуя себя неловко. – Да, в общем-то, неплохая женщина, как мне тогда казалось. Спокойная, даже немного флегматичная, очень задумчивая. Я бы сказал, не от мира сего. По-моему, она была чем-то опечалена. Словно приходила в себя после тяжелой утраты. А, может, она всегда была такой. Писатели – они же, знаете, не такие, как все.

– Могли ли вы назвать поведение Дианы агрессивным?

– Помилуй боже! Нет, конечно.

– Слышали ли вы от нее грубые слова?

– Нет.

– Слышали ли угрозы в адрес Крапивиной?

– Нет.

– Были ли свидетелем их ссор или драк?

– Нет. О чем вы говорите!

– Как вела себя Данилевская, когда Крапивина позволила себе вслух выразить неудовольствие по поводу появления Дианы в лагере?

– Никак. Просто прошла мимо.

– Вы упомянули несколько случаев, когда Крапивина нелестно отозвалась об их дружбе с Дианой. Позволяла ли себе Данилевская что-то подобное?

– Ну, я не слышал, но, может быть…

– Отвечайте на вопрос! Какие фразы произносила при вас Диана?

– Она ничего не говорила.

– Значит, о том, что дружба между девушками пошла врозь, вам говорила только Ольга?

– В общем, да.

– Благодарю. А теперь опишите, будьте добры, характер Крапивиной.

– Ольга, – замялся инструктор. – Она была такая… Решительная, словом. Даже чересчур. Крапивина больше походила на мужчину. Да, честно говоря, я никогда не ощущал ее женщиной. Для меня она была чем-то недосягаемым, как горная вершина…

– Она позволяла себе крепко выражаться в адрес тех, кто не был согласен с ее мнением?

– Вообще-то, она была очень категорична и могла дать резкую отповедь каждому, кто стал бы ей поперек дороги. Но Ольга была справедливая, она всегда могла…

– Крапивина подавляла инструкторский коллектив?

– Я бы так не сказал. Мы слушались ее добровольно.

– А кто не слушался?

– Она была для нас авторитетом.

– Это мы уже слышали. Значит, среди вас могли быть люди, которым поведение Ольги не нравилось?

– Не знаю.

– Были ли в лагере люди, которые могли ненавидеть Крапивину?

– Вы что, хотите сказать, что кто-то из нас мог… убить Ольгу?!

– Отвечайте на вопрос!

– Я таких людей не знаю.

– Но они могли быть, в принципе?

– Протест, Ваша честь! – возмутился обвинитель.

– Удовлетворяю, – кивнул судья. – Защитник, люди «в принципе» суд не интересуют. Если у вас есть факты, задавайте конкретный вопрос.

– Благодарю, Ваша честь! Больше вопросов не имею.

– Кем вы работаете? Знакома ли вам подсудимая? – допрашивал очередного свидетеля государственный обвинитель.

Теперь на трибуне стояла невысокая, хрупкая женщина с умным подвижным лицом.

– Я являюсь аспиранткой политехнического университета. Но свой отпуск в этом году я проводила в горном лагере «Вершина», где и познакомилась с Дианой Данилевской.

– Была ли между вами неприязнь?

– Нет, конечно. Хотя нельзя сказать, чтобы мы особо были дружны. Диана держалась особняком ото всех и казалась нам немного странной.

– Поясните, в чем заключались ее странности?

Женщина пожала плечами.

– Многие ребята из нашей группы были рады знакомству с известной писательницей и, конечно, проявляли любопытство. Что она пишет теперь? Сможет ли кто-нибудь из нас стать героем ее книги? Когда наступит конец серии? В общем-то, обычные вопросы без подковырок и желания залезть под кожу. Но Диана реагировала на них довольно странно. Она в первый же вечер сообщила нам, что не хочет об этом говорить, и попросила нас оставить ее в покое. Мы решили, что ее заела звездная болезнь, и больше не касались в разговорах ее творчества. Странно было и то, что с прототипом своих романов, Ольгой Крапивиной, она общаться тоже не желала. В общем, не нужно было быть психологом, чтобы заметить, что отношения между подругами давно дали глубокую трещину.

– Зачем же Данилевская появилась в лагере? Может, ее увлекали занятия альпинизмом?

– В том-то и дело, что нет. Пока мы набивали синяки и ссадины, она спокойно посиживала в стороне и жевала травинку. Судя по выражению лица, она была далеко отсюда и ото всех нас.

– Может, она искала материал для своих книг?

– Признаться, мы так и подумали, пока однажды вечером Мария, которая подвизалась в нашем лагере кем-то вроде помощницы поварихи, не огорошила нас странной новостью. «Эта Данилевская ничего больше не будет писать!» – сказала она нам. Мы сидели у костра и, как обычно в это время, отдыхали после напряженных дневных тренировок. «Тебе-то откуда известно? – с усмешкой спросил кто-то из наших ребят. – Неужели Данилевская тебе дала эксклюзивное интервью?» – «Не верите? – возмутилась повариха. – Да она мне такое сказала, что я в себя прийти не могу! Три дня хожу как потерянная». – «Ну и что она тебе сказала?» – «Я не уверена, можно ли тут такое говорить при всех. Может, сразу в милицию отправиться?» Ребята чуть не покатились со смеху. «Ну, точно, Марь-Ванна, ступай к самому Генеральному!» – «Генералу?» – переспросила она, вытаращив глаза. «Прокурору!» – завопили все хором. «Вот вы всё дурака валяете, – обиженно сказала она нам. – А ваша драгоценная писательница так мне и заявила: я, мол, Крапивину убью. Со скалы ее сброшу!» Конечно, мы не поняли тогда всей серьезности ситуации. Мы потешались над бедной Марией, не понимая, что она говорит правду. «Фи! – смеялись мы. – Сбросить со скалы – это так неромантично! В романах писатели обычно используют какой-нибудь ядовитый порошок. Может, Данилевская подмешает его в кубок с вином и сведет счеты с Крапивиной? Или же вызовет ее на дуэль и проткнет шпагой?» – «Вы все дураки! – плевалась Мария. – Еще увидите, что я окажусь права!» Кто мог подумать, что все произойдет именно таким образом, как предсказывала нам повариха?