Читать книгу "Лес разбуженных снов - Антон Леонтьев"

Доктор Конвей с улыбкой посмотрела на Марка. Он говорил с таким поразительным напором, что ей подумалось: либо начальник полиции душой радеет за Вильер, либо… Либо все дело в том, что он не хочет представлять ее старому ловеласу.

– Кстати, я припоминаю, князя Юлиуса обвиняли несколько лет назад в избиении бармена в Кении, – сказала, меняя тему, Стелла.

– Точно, – подтвердил Марк, – несчастный уверял, что его светлость ударил его бутылкой по голове и харкнул ему в лицо, и все после того, как бармен вежливо призвал напившегося и оскорблявшего посетителей князя к порядку. В Кении князь тоже пытался изображать из себя филантропа, помогал строить школу и больницу, но ему быстро надоело. Свидетелей инцидента в баре было много, но только два человека рискнули дать показания против князя. Его светлость приговорили к трем месяцам условно и штрафу в размере почти четверти миллиона долларов. Он подал апелляцию, уверяя, что бармен лжет: якобы тот сам на него напал, и его светлость орудовал бутылкой исключительно в целях самообороны. Но если бы только это! Во время международной выставки компьютерных технологий в Токио папарацци застукали князя за одним из павильонов: он в сопровождении своего охранника преспокойно… мочился на стену! Фотографии обошли все «желтые» издания планеты.

– Помню, помню, – добавила доктор Конвей. – Кажется, князь подал в суд на газету, но проиграл процесс.

– С тех пор его в Вильере за глаза зовут «писающим князем», – ухмыльнулся Марк. – Вообще-то послужной список его светлости больше похож на личное дело уголовника. Я с такими имею дело каждый день, но никто из них не является владельцем замка и не заставляет титуловать себя «ваша светлость». Я поднял подшивки газет и установил: в шестидесятые и семидесятые годы несколько женщин обвинили князя Юлиуса в сексуальных домогательствах, даже в изнасиловании. Но жалобам горничных, массажисток и стриптизерш никто не придал значения, в то время князь, женатый на младшей дочери великого князя Бертранского Виктора Четвертого, был табу для полиции. Откровенно говоря, я опасаюсь того, что с открытием отеля в Вильер придет не экономический расцвет, а понаедут проститутки, продавцы наркотиков, мошенники и грабители: ведь в замке планируется устроить рай для супербогатых. Нам, жителям городка, его светлостью дозволено исполнять роль прислуги и гнуть спины на состоятельных бездельников.

Марк с грохотом поставил бокал с кофе на стол и помолчал, немного успокаиваясь:

– Однако не буду забивать вам голову ерундой, Стелла. Не скрою, князь мне не по душе, и он платит мне той же монетой. Три месяца назад ко мне обратилась матушка одной семнадцатилетней девицы, работавшей официанткой в ресторанчике. Его светлость почтил визитом сие заведение, хотя сомневаюсь, что он решил попробовать блюда местной кухни. Вернее сказать, он раззявил рот, но вовсе не на суп из кролика или на жаркое по-вильерски, а на симпатичных официанток. Юлиус уверен, что любая из горожанок сочтет за честь переспать с ним. Я беседовал с девушкой, она после долгих ломаний подтвердила, что князь домогался ее, а когда она отказала, велел своим телохранителям затащить ее в лимузин. Он едва не изнасиловал ее – к счастью, мужская сила покинула князя, августейший причиндал оказался не готовым к развратным действиям, и девушку попросту выбросили в лесу. Я был готов арестовать князя, но прокурор и мэр, словно сговорившись, заявили, что если я сделаю это, то потеряю должность начальника полиции. Поверьте мне, Стелла, я не карьерист и пекусь вовсе не о своей шкуре, но если на мое место придет ставленник князя, тогда Вильер станет его вотчиной. А пока я при должности, то хотя бы как-то противостою его светлости.

– Неужели князь Юлиус так и не понесет наказания за попытку изнасилования? – спросила Стелла с отвращением.

– Не понесет, – с горечью подтвердил Марк. – Девушка наотрез отказалась подавать заявление, а без ее показаний мы… я ничего не смогу предпринять. У ее родителей побывал адвокат князя и передал им чек на весомую сумму – кажется, двадцать или тридцать тысяч долларов. Для Вильера это прорва денег! И родители подписали бумагу о том, что ни их дочь, ни они сами не имеют никаких претензий к князю Юлиусу. Он и раньше действовал подобным образом: те женщины, которые обвиняли его в изнасиловании, получали щедрые отступные. А вот одна, как мне удалось узнать, бесследно исчезла: смелая девушка хотела довести дело до суда, и князь мог бы загреметь в каталажку на несколько лет.

– Бесследно исчезла? – переспросила Стелла. – И вы полагаете, что…

– Я ничего не полагаю, – ответил понуро Марк. – Этому происшествию много лет, да и оно имело место, кажется, в Италии. Исчезновение бедняжки никого не заинтересовало, подумали, что она сбежала куда глаза глядят – еще бы, в то время в католической стране девица, ставшая жертвой изнасилования, в глазах почтенных матрон и даже церкви была грешницей. Мне удалось только узнать, что с той поры ее след затерялся. Она исчезла совершенно неожиданно, ничто не предвещало побега. И вроде бы вечером того дня, когда она исчезла, соседи видели около ее дома шикарную красную машину марки «Астон Мартин». Удивительно, но факт: у князя Юлиуса, который в те годы куролесил в Европе, была именно такая машина!

– Полиция должна была заняться расследованием! – воскликнула Стелла. – И князь стал бы первым подозреваемым по факту убийства! Ведь именно об этом вы думаете, Марк, – что князь Юлиус убил несчастную, которая могла бы разрушить его жизнь, отправив за решетку на долгие годы?

– Без комментариев, – отозвался Марк. – Князь в то время обхаживал дочку великого князя Бертранского и не мог позволить себе намека на грязный скандал. То, что он менял любовниц, как трусы, никого не смущало, но если бы его обвинили в изнасиловании и он предстал бы перед судом, тогда бы ни о какой свадьбе с представительницей правящей династии Гримбургов не могло быть и речи. А князю требовалась знатная и, что важнее всего, состоятельная невеста.

– Поэтому он и пошел на крайние меры, – заключила Стелла.

– Но никто не может быть признан виновным иначе, кроме как по приговору суда. Вы правы, Стелла, я не исключаю, что этот мерзавец-аристократ попросту убил девушку, а ее тело бросил в море, зарыл или избавился от него еще каким-то страшным образом. Самое ужасное, что к тому времени несчастная была на пятом месяце беременности – она носила во чреве отпрыска князя Юлиуса. Я не верю ни в бога, ни в черта, но удивительно, что некие силы покарали князя – ни одна из его официальных жен так и не родила ему наследника! И еще, заметьте, Стелла, именно с появлением князя в Вильере начали происходить странные вещи. Я уже говорил вам о его приставаниях к местным девушкам и женщинам. А теперь вот двойное убийство…

– Вы думаете… – начала Стелла.

Марк покачал головой.

– Предпочту не афишировать то, что я думаю. Не забывайте, одной из жертв стала школьница. Экспертиза не выявила следов сексуального насилия, но вы как специалист в этой области знаете: многие из убийц, особенно из тех, кто является импотентом, получают удовлетворение не от полового акта, а от криков жертвы, ее попыток скрыться и спастись. Ванду гнали по лесу – некто, не торопясь, шествовал за ней, зная, что она никуда от него не денется.