Читать книгу "1971. Агент влияния - Евгений Щепетнов"

– Вот чем ты мне нравишься – кроме хороших текстов – это тем, что понимаешь, как надо продавать книги! И не гнушаешься делать то, что для этого нужно! Я видел многих писателей – были и простые в общении, без амбиций, были и… хмм… Великие писатели, которые говорили так, что казалось – они вещают с амвона. Всяких видел. Но ты совсем другой. Не такой, как все! Иногда мне становится жутко – с кем я связался?! Ты пишешь книги, которые имеют потрясающий успех, будто знаешь, что именно надо людям. Ты предсказываешь, как оракул. Но при этом выглядишь, как коммандос. Может, ты и в самом деле продукт лаборатории «кей джи би»? Ну, как Капитан Америка был сделан в лабораториях военных?

– Ты какого ждешь ответа? – криво усмехнулся я. – Давай-ка к делу. Подпишем договор и будем жить дальше.

– Будем жить дальше… – эхом повторил Страус, встряхнулся и махнул рукой Пегги. – Неси договор, а то мы здесь до ночи сидеть будем! А мне на тренировку пора!

* * *

Полицейская академия находилась где-то в пригороде Нью-Йорка. Где именно – не знаю. Меня привезли, и я вышел из машины, вот и все. Территория, огороженная высоким забором. На проходной – дежурный в форме курсанта. Не знаю, может, курсанты по очереди дежурят? Впрочем, какая мне разница?

Большой плац, он же площадка для игр, бега и работы с различными тренажерами. Даже что-то ностальгическое в душе колыхнулось – вспомнилась моя «учебка». Только тут не было специальных тренажеров – зданий, в окна которых надо спускаться на альпинистских веревках, полос препятствий, по которым ты ползешь, стараясь не задеть колючую проволоку и не получить пластиковую пулю в зад. Да, было такое – обстреливали пластиковыми пулями. Ну чтобы не расслаблялись! Чтобы чувствовали – когда земля тебе роднее родного!

Здесь такого не было, но щиты, через которые нужно перебираться, подтягиваясь на руках, были. Ямы с водой – были. Ну и площадка для рукопашного боя – песочек, все, как положено. Ну типа чтобы кровь впитывалась! Хе-хе… шучу, конечно. Вряд ли курсанты полицейской академии хлещут друг другу по рожам так, чтобы кровь брызгала! А вот мы бились… ой-ей… вспомнить страшно! Мне едва ребра не сломали – синячина был во весь бок. А Ваське Кирдяпину зуб выбили и заячью губу устроили. Хлестали не по-детски!

Впрочем, мы же собирались воевать. А эти собираются задерживать. Две большие разницы.

Съемочная группа уже тут. Увидели нас с Роном – полетели ко мне, как мухи на свежее… хмм… варенье. Ну как же, надо отрабатывать! Деньги-то уплочены! Даже показалось, что на лбу молодой симпатичной корреспондентки и ее спутника синеют эдакие овалы от удара штампом: «Уплочено!».

– Здравствуйте! Я – Синди Уайт, корреспондент. Это оператор, Лиам. Мы будем сегодня вас снимать! Порядок будет вот каким: сейчас пройдет вручение медали. После вручения я возьму у вас интервью. Потом мы переместимся в тир, где будем снимать, как лучшие полицейские департамента Нью-Йорка демонстрируют свое стрелковое умение. Из тира переместимся в спортзал, где полицейские и инструкторы покажут, как они умеют задерживать преступников. Покажут искусство рукопашного боя. На этом съемки будут завершены. Между съемками – не менее часа, потому что нам нужно будет переместить аппаратуру, а она весит… много она весит.

– Несколько сотен фунтов! – мрачно пояснил оператор. – Кабели еще нужно открутить, перенести, снова прикрутить. В общем, это не с фотокамерой бегать, это телевидение. Потом смонтируем сюжет и выпустим на канале.

– А что, у вас нет переносных, легких камер? – удивился я и тут же понял, какую глупость сморозил. Какие переносные камеры в 1971 году?! У них камеры – страшные монстры, которые надо катить, как полевую пушку! А по кабелям изображение идет в фургон с аппаратурой – вон он стоит, целый автобус! Это тебе не 2018 год!

– Имеете в виду наплечную? – удивился оператор. – У нас такой нет, да я слышал, что изображение у нее плохого качества. И с передачей сигнала плоховато. Нет уж, нам такое и даром не надо!

– Вас уже ждут! – заторопила Синди. – Проходим в конференц-зал! Лиам, проводи – я пока забегу… в одно место!

Мы с Роном пошли за Лиамом – длинным, худым рыжим типом, на лице которого густым ковром расположились веснушки. Откуда веснушки в августе, если они должны быть весной? Впрочем, какая мне разница, на кой черт мне его веснушки?

Вдруг подумалось, а может, надо было одеться официознее? Ну… галстук, костюм и всякое такое. Все-таки вручение медали!

Вообще-то интересное дело… как они могут вручать медаль иностранцу? С какой стати? Не просматривается ли тут длинная рука моих заклятых друзей из ЦРУ? Ну… типа посодействовали! Хотя… зачем им это надо? А медаль каждый департамент может давать тому, кому пожелает. Ну вот встряло им в голову, что нужно дать, да и все тут! Особенно если простимулирует некий богатый книгоиздатель.

Конференц-зал был большим и вмещал сотни три «клиентов», а может, и больше. Перед сценой – телекамера, древняя, как окаменевшее дерьмо мамонта. Других-то пока нет! Никакой «цифры»! Никаких тебе носимых камер! Вот такие тачанки с ручками, похожие на гиперболоид инженера Гарина.

Если не смотреть на гаджеты этого времени, и не вспомнишь, где находишься. Форма, пилотки, лица молодых мужчин и женщин, с интересом наблюдающих для происходящим действом. Американцы, чего уж там! Попасть «в телевизор» – это ли не мечта любого в этой стране? Они спят и видят, чтобы их показали с экранов тиви!

Хотя почему только американцы? Что, наши, советские, не собрали бы толпу народа: «Смотрите, смотрите – вон я, в третьем ряду! Видели?! Нет, ну вы видели?!»? Да нормально все… люди, как люди. Только этих похоже, что не испортил квартирный вопрос.

– Привет, Майкл! Давай, давай быстрее! (квикли, квикли!) Садись вот сюда! Скоро начнется! Вначале вручат медали двоим парням, которые задержали маньяка, потом – тебе!

– А этих, что я спас… копов – нет здесь?

– Нет. Да не о них думай, а о том, что ты скажешь толпе! На камеру скажешь!

Я сел в кресло в первом ряду, прямо у сцены, и, откинувшись на спинку, стал слушать. Оператор включил камеру, но, похоже, еще не снимал. В зале шушукались, смеялись, ерзали на сиденьях – шел равномерный гул, который всегда бывает в помещении, где собрались несколько сотен человек. Это как в театре, когда хотят создать «шум толпы». Массовка грозно бормочет под нос: «О чем говорить, когда не о чем говорить… о чем говорить, когда не о чем говорить…» Здесь бормотать это заклинание не было никакой необходимости – люди сами по себе не могли сдержаться, обсуждая увиденное и услышанное. Все были довольны – всяко лучше сидеть тут, чем бежать кросс три километра и (или) отжиматься за то, что не так поглядел на своего сержанта.

Появился Рон, который куда-то исчез, когда мы со Страусом начали говорить. Рон был доволен, и его гладкая самоварная физиономия сияла, будто ее смазали маслом.

– Все в порядке! Заместитель шефа департамента полиции будет вручать! Он сейчас у начальника академии, скоро выйдет. Майкл, давай, держись!