Читать книгу "Искусство офисных интриг. Как построить успешную карьеру в мире лжи, подстав и грязной игры - Оливер Джеймс"

Во многих американских и британских компаниях размеры оплаты труда определяются соревнованием. А в отдельных случаях применяется система «сортируй и выбрасывай»,[10] предполагающая увольнение работников, оказавшихся в 10–20 % худших по итогам относительных показателей оценки труда. Исследования указывают на то, что подобные схемы поощрения ставят под удар сотрудничество между коллегами61. Так, подобная организация оплаты мотивирует на применение таких приемов, как удержание ценной информации, дезинформирование или даже намеренное повреждение инструментов, используемых в работе. Также влияние на накал страстей оказывает величина разрыва в оплате труда между работниками62 с высокими и низкими оценками. По данным одного из исследований, увеличение разрыва оплаты63 между выигравшими и проигравшими увеличивает долю саботажа. В качестве примера исследование рассматривает влияние создания английской Премьер-лиги64 на рост разнообразных тактик, направленных на саботаж противников, поскольку новая лига по сравнению с предшественницей отличалась усилением экономического неравенства и возросшим накалом турнирной борьбы.

Применимо к бизнесу можно утверждать, что сокращение разрыва между победителями и проигравшими, создание более уравновешенных систем оплаты позволят снизить уровень саботажа и повысить долю сил и внимания, затрачиваемого работниками на исполнение своих прямых должностных обязанностей. Пример Чарли может служить наилучшим доказательством данного утверждения. В Heiger была создана система, заставлявшая работников посвящать большую часть времени и сил саботажу, а не производительному труду. Иными словами, для выживания в компании, где применяется конкурентная система оплаты и где существует большой разрыв в оплате труда лучших и худших, недостаточно хорошо делать свою работу. Саботаж коллег может стать существенной и неотъемлемой частью самой работы, и от вас потребуется тратить свое внимание, время и энергию на то, чтобы поддерживать эту игру и защищаться от нападок окружающих.

Установление связей

Чарли всегда удавалось наладить хорошие отношения со своим непосредственным начальством, а также, при встрече, с начальством начальства. Однако был ряд важных моментов, в которых он отступал от инструкций Джерри или правил, принятых в системе, в которой он работал. Он прекрасно понимал, что от него ожидают, но считал все это не более чем игрой.

Основные ошибки его поведения были связаны с общими корпоративными пикниками, проводившимися три-четыре раза в год. Он считал эти мероприятия адом. Предполагалось, что он должен был активничать на таких мероприятиях. Все участники «вылазки» натягивали дежурные широкие улыбки, надевали именные бейджи и ходили, знакомясь со старшими по должности и проявляя дружелюбие к равным. Вместо этого Чарли прятался у себя в номере, предпочитая общество мини-бара.

Самым омерзительным для него на этих пикниках была необходимость притворяться, что ему действительно интересны все эти люди. Разговоров о работе почти не велось. Основной темой разговоров был гольф, который Чарли ненавидел. Пикники проводились в различных уголках мира, и от Чарли ожидали, что он будет вставать пораньше, чтобы сыграть пару раундов. Джерри не уставал повторять, что отказ Чарли от игры в гольф был препятствием, закрывавшим Чарли путь к продвижению по карьерной лестнице к новым должностям.

Чарли зашел настолько далеко, что попробовал увернуться от участия в части таких вылазок. Конечно, на его заявления «извините, у меня семейные дела» политическая корректность и идиллические декорации, за которыми свершаются самые кровавые корпоративные убийства, не позволили никому сказать «да провались они пропадом», но это подразумевалось. Когда его дочери было четыре недели и ему не хотелось бросать свою жену на пять дней, несмотря на продемонстрированное понимание приверженности семейным ценностям, ему ясно дали понять, что отсутствие будет означать конец его карьеры в компании.

Основной целью этих «вылазок» было формирование связей на национальном и международном уровнях. Джерри был неприятно поражен, когда один из старших менеджеров, не доросших до должности исполнительного директора, спросил его о том, кто такой Чарли. Чарли сразу же заявили, что это просто возмутительно, что он не постарался сделать все, чтобы этот человек знал его. Привлекая к себе внимание и создавая себе выгодную репутацию, Чарли был вынужден выискивать и нажимать на самые чувствительные зоны ключевых участников этой игры. Так, например, один из ключевых игроков компании приобрел себе картину одного из известных импрессионистов. Если до вас снисходили и дозволяли провести пару минут в своем обществе, то было совершенно обязательно спросить о том, каковы ощущения, когда выигрывает ставка на картину в десять миллионов долларов. Совершенно неважно, что этот вопрос задавало ему с десяток подчиненных, складывалось впечатление, что разговор об этом не мог наскучить ему.

Подобные истории о корпоративных и личных расходах были очень часты, а проявление энтузиазма в обсуждении этих тем считалось демонстрацией своего поклонения мамоне, являющегося основным движителем Heiger. Самые влиятельные из верхушки Heiger тратили по 150 дней в год в своих частных самолетах. Боссы хвастались комфортом самолетов, рассказывая об установленном оборудовании и экзотических блюдах, которые нанятые шеф-повара готовили в полете. Тем временем от слушателей ожидали проявлений зависти к подобным роскошествам. Для Чарли все это не имело большого значения, ему было сложно, почти невозможно, создавать образ кого-то, кого эти блага заботили. Он худо-бедно справлялся с ролью «золотого мальчика», но играть еще и эту роль – это было уже слишком.

Еще одной слабостью Чарли было нежелание избегать непопулярных коллег. Если кого-то признавали парией, то самым разумным было избегать общения с ним. В компании работала женщина, которая не справлялась со своей работой. Хотя многие в Heiger не обладали талантами в этой сфере, но неспособность к политическим играм сделала ее стрелочником, на которого сваливали все просчеты, даже те, которые к ней не имели никакого касательства. Чарли считал ее милой и не избегал ее, даже когда ее вытеснили на обочину. Если он сталкивался с ней на кухне, то мог спокойно заговорить. Проходя мимо ее кабинета, он здоровался в ответ на ее приветствие. Тем временем за последние месяцы работы в Heiger большинство его коллег не сказали ей и полслова. Благодаря политическим игрищам то, что вы ее не игнорировали, могло стать опасным для карьеры. Так, Джерри мог заявить: «Не кажется ли вам, что вы слишком дружелюбны со Сьюзи?» На что Чарли был вынужден притвориться, что он не отличается от остальных.

В компании работал чудак, который, насколько было известно Чарли, был отличным специалистом, но не мог продвинуться вверх из-за того, что не пытался «влиться в коллектив». Специалист, работающий на нижних уровнях, не мог себе позволить отказываться от совместных развлечений и походов в бар. Чарли был счастливо избавлен от этих обязанностей за счет чуть более высокого уровня, а также возможностей отговориться женой и детьми. Чарли избегал превращения в привычку совместных походов в бар с избранными группами, например аналитиками рисков. Тем временем служащие, стоящие на более низких ступенях карьерной лестницы, не могли себе позволить такой роскоши. Так и Чарли, начиная свою карьеру, был вынужден приложить немало усилий для того, чтобы сделать вид, что он ничем не отличается от окружения.