Читать книгу "Кайноzой - Сергей Лукьяненко"

У женщины лицо даже не дрогнуло, а вот у парня губы плотно сжались.

– На всякий случай напомню, что мстить восставшим бесполезно, – сказал я. – Они безмозглые твари. Они друг за друга не отвечают. Если когда-то один восставший убил дорогого вам человека – других уничтожать бессмысленно.

– Вы же сказали, что это не ваше дело, – заметила женщина.

– Я сказал, что это не моя забота, – поправил я. – А вот дело – моё. Месть плохой советчик. Упокаивать восставших надо с холодным сердцем и спокойным разумом.

– Я вас услышала, – произнесла женщина.

Вздохнув, я выключил музыку – «Кирит Унгол» затих на половине композиции «Смерть солнца», разблокировал двери внедорожника. За Мкад мы вышли через мою лазейку, сто метров прошли пешком, а потом тридцать километров проехали на припрятанном в кустах «Рендж Ровере».

– Хорошо. Идите за мной.

Машина осталась стоять на обочине среди таких же брошенных четыре года назад автомобилей. Некоторые проржавели, но большинство сохранилось на удивление неплохо. Район такой, здесь в основном ездили на хороших дорогих машинах.

Мы зашагали по шоссе, мимо высоких заборов и дорогих домов, укрытых среди деревьев. Я шёл впереди, временами оглядываясь на клиентов. Первое время женщина и юноша не отпускали рукояток мачете. Потом расслабились.

– Здесь никого нет, – сказала женщина.

– Москва близко. Кто к Мкаду ушёл, кого в резервации загнали. Да вы не беспокойтесь, найдём восставших. Я здесь всё знаю.

Мы дошли до здания с вывеской «Теннисный центр» – там я стал идти осторожнее. Здесь восставшие иногда встречались у самой дороги. Их вообще привлекают крупные общественные здания – магазины, стадионы, кинотеатры. Может быть, какая-то память просыпается? Или они чуют, что там бывало много людей?

– Мам, помнишь… – внезапно оживился парень.

– Заткнись, – сказала женщина.

Экипировались они отлично – немаркая и неброская одежда, лёгкие кевларовые бронежилеты – не от пули, от укуса. И мачете неплохие. Если они их собираются выбросить перед возвращением в город, надо будет забрать или приметить место.

– Нам туда, – сказал я.

Парень слегка занервничал, посмотрел на мать, но ничего говорить не стал.

Мы подошли к дверям «Теннисного центра», но внутрь заходить я не стал. Восставшие особенно опасны в помещении. Вместо этого мы обогнули здание слева, лавируя по стоянке между многочисленных автомобилей. Здесь машины были большей частью открыты и раскурочены. Кожаные салоны поросли плесенью. В луже воды валялись побуревшие монетки, яркие банковские карты и пластиковые банкноты, будто кто-то вытряс из бумажника ненужный больше хлам.

– Тут бы «Пикник на обочине» снимать, – сказал я. – Только кому это сейчас интересно? Сейчас всё больше комедии да про любовь. Фантастики и ужасов в жизни хватает.

Обойдя центр, я остановился. Подождал, пока клиенты подойдут ко мне.

– Ну вот, – сказал я. – Как на заказ.

Спортивную форму делают по большей части из синтетики. Она и крепче, и гигиеничнее, что бы там ни говорили сторонники натуральных тканей. У тех ребятишек, что когда-то занимались в дорогом спортивном клубе посреди элитного посёлка, форма была самая лучшая.

Она даже за четыре года не сгнила.

Я насчитал семерых подростков в возрасте примерно от десяти до пятнадцати – хотя возраст восставшего довольно трудно определить на глаз. Они были заторможены и медленно бродили на заднем дворе спортивного центра. При нашем появлении восставшие слегка оживились и даже стали издавать какие-то гукающие звуки. Но, в общем-то, они были в плохой форме и до сих пор нас не замечали.

Спортивная одежда на детях выгорела, истрепалась, но всё-таки была цела, только один парень лишился шорт, а другой – футболки. В прошлый раз на этом месте тусовался десяток подростков, я тогда ещё присматривался, одежда какой фирмы оказалась крепче – как раз собирался покупать себе форму для спортзала. Увы, и «Найк», и «Пума», и «Адидас», и «Боско» перенесли время и непогоду примерно одинаково. Так что я купил себе самую дешёвую форму в «Декатлоне»…

– Мам… – сказал юноша.

Пятеро восставших были мальчишками, девчонок было всего две. Интересно, что означал этот дисбаланс? Может быть, девочки в целом умнее и в большинстве своём успели убежать?

– Вот, – сказал я негромко. – Раз, два… пять, шесть… семь восставших. В указанном районе, не самые опасные. Как заказывали.

– Мама, – сдавленно повторил мой клиент.

– Насчёт возраста у нас никакого уговора не было, – продолжил я. – Можете охотиться. Подстрахую.

Я помолчал и добавил:

– Или можем поехать обратно.

В это место я привозил уже четыре группы желающих «поохотиться». Восставшие подростки обитали здесь постоянно. Довольно необычно, как правило, восставших если и тянет куда-то, помимо скопления людей, то к дому. Может быть, эти подростки спортивный клуб любили больше, чем свои просторные и дорогие двух-трёхэтажные дома?

Все четыре раза «охотники» разворачивались и уезжали обратно.

Старший из подростков начал двигаться быстрее. Вскидывая голову, будто нюхая воздух, двинулся в нашу сторону, встал между нами и остальными.

– Может показаться, что он защищает младших товарищей, – сказал я и положил руку на мачете. – На самом деле он лишь более активен, чем дети допубертатного возраста, и раньше почуял добычу. Ну что, охотитесь, или едем обратно?

– Маша… – сказал вдруг юноша. – Машка, прости, что так долго…

Я обернулся. И увидел, что он плачет.

А женщина не плакала, но неотрывно смотрела на самую младшую девочку в рваном бело-сине-красном теннисном костюмчике. Я мысленно отмотал возраст юноши на четыре года назад, поставил его рядом с девочкой…

Какой же я дурак.

Женщина достала мачете и пошла к подросткам.

Юноша всхлипнул, вынул мачете из ножен и двинулся следом.

Если Москву от внешнего мира защищают мощные оборонительные сооружения на кольцевой автодороге с многочисленными пулемётными гнёздами и наблюдательными вышками, то Питер обходится проще. Обычная колючая проволока и стеклянные кабинки на расстоянии нескольких сотен метров друг от друга – вот и вся защита.

Ну а какая ещё нужна защита от восставших, если в стеклянных «стаканах» сидят кваzи?

Разумеется, восставшие постоянно двигаются в сторону Питера. Как ни странно, но там живёт немало нормальных людей. Но, приближаясь к периметру, восставшие получают беззвучный приказ – и начинают плестись в сторону ближайшего сборного пункта. Часть доходит, их загоняют в фургоны и везут в резервации. Часть сбивается с пути и начинает снова бродить по округе. Часть вновь пытается войти в город – и снова их отсылают. Самых упорных и примелькавшихся везут в сборный пункт персонально.