Читать книгу "Лунная Дева - Вячеслав Корнич"

IV

Татьяна попала в какой-то цейтнот, с одной стороны, условия ей были поставлены и выбор невелик, а с другой — она не понимала, как в такой короткий срок можно выполнить эти условия. И что вообще тот человек надеялся увидеть в последних главах её книги, когда она сама толком не знала о чём писать. В последние дни произошло столько событий, что книга ушла на второй план и свежие мысли пока не радовали её. С музыкой своего вдохновения у неё тоже пока не складывалось, то она её слышала, то нет. А Валеру нужно было как-то спасать, иначе ему грозила беда, незнакомец не шутил, она это видела по его безжалостным глазам. Татьяна даже не помышляла о какой-то хитрости в этом деле, она просто не знала, как подступиться к навязанному ей заданию. О своих внезапно появившихся способностях она тоже старалась не думать, чтобы не забивать голову лишним. Не найдя ничего лучшего, Татьяна села за старенькое пианино, на котором с бабушкой разучивала свои первые музыкальные этюды. Она уже недели две не тревожила потёртые клавиши бабушкиной реликвии, всё как-то руки не доходили в последнее время, хотя желание появлялось. Татьяна откинула крышку пианино, проверила ногой правую педаль, отозвавшуюся капризным скрипом, и пробежалась по клавишам, проверяя настройку. С этим всё оказалось в порядке, не так давно она вызывала мастера-настройщика, и тот гарантировал ей качество работы. Татьяна на слух попыталась подобрать мелодию, постоянно ускользавшую от неё словно весенний ручеёк. У неё долго не получалось, то отдельные звуки не попадали в нужные интервалы, то регистры были не совсем те, она уже хотела закончить это мучение, но вдруг перед её глазами возник образ бабушки Насти, прямо как в том сне. Татьяна видела её так же отчётливо, как своё отражение в зеркале. Анастасия Егоровна просто глядела на Татьяну, пока внутри девушки не зазвучала та удивительная музыка. Татьяна стала быстро записывать её на нотах, хотя была уверена, что уже не забудет её никогда. Образ бабушки растворился, а мелодия осталась на нотах и в памяти Татьяны. Ключ к последним главам был найден, осталось подвести сюжет к закономерному итогу и поставить точку. Сейчас Татьяна не хотела думать ни о чём другом кроме книги, прекрасно понимая, какую цену может заплатить за свою нерасторопность. Чтобы не отвлекать себя, она заранее утрясла дела со своей постоянной работой, на несколько дней её должна была подменить сестра Ирины. Вадима она тоже успела навестить, его уже перевели из реанимации в одиночную палату, динамика его выздоровления не просто удивляла врачей, а ставила в тупик. О том, что произойдёт с ней самой, Татьяна даже гадать не хотела, надеясь только на русский авось.

Она трудилась уже вторые сутки, прерываясь лишь для короткого сна и лёгкого перекуса. Когда работа была в самом разгаре, раздался звонок в двери. Пришлось отложить дела в сторону, по настойчивости нежданного гостя она сразу догадалась, кто им мог быть. Интуиция её не подвела.

— Полянский у тебя? — не здороваясь, бросила Светлана и прямиком направилась проверять квартиру.

— Не ищи, его у меня нет, — сказала Татьяна, следуя за ней.

— И правда, нет. А где он? Я уже второй день до него дозвониться не могу… звоню, звоню, а он не отвечает… Сейчас только из мастерской, телефон на кухне, а его нет.

Лицо Светланы покрылось нездоровым румянцем, а в покрасневших глазах блестели слёзы. Татьяне поняла, что её подруга провела бессонную ночь. Ей стало жалко Светлану.

— Света, я не знаю, где Валера, честно не знаю. А ты к соседке заходила?

— Заходила… эта полоумная Жана о каком-то нападении на Валерку лепетала, о краже… Я толком так ничего и не поняла. А ты в курсе?

— Да, на него, действительно, напали в мастерской и украли «Маски», но со здоровьем у него всё нормально было…

— Дурдом какой-то, все всё знают кроме меня! — нервно выкрикнула Светлана, а потом вдруг обмякла и всхлипнула, вытирая ладонью нос и щёки:

— Танька, я уже всё ему готова простить, всё, ложь, измену, лишь бы живой был… Я не могу без него, Танька, не могу и всё… ни спать, ни есть не могу, всё из рук валится… Я так люблю его, так люблю! Танька, если с ним что-то случиться, я не переживу этого…

Татьяна по-матерински обняла подругу, пытаясь хоть как-то успокоить:

— Светочка, хорошая моя, перестань говорить глупости, он жив и скоро вернётся к вам, вот увидишь, вернётся и всё у вас наладится.

Казалось, что Светлана только этого и ждала, она доверчиво прижалась к Татьяне и разрыдалась у неё на плече. После минутной паузы она уже со всхлипами надежды произнесла:

— Танюш, ты, правда, так думаешь?

— Я чувствую, что всё будет хорошо, иначе и не может быть.

— Танюш, он где-то прячется, да? Это как-то с картиной связано, и он не хочет нас подставлять?

— Света, я не уверена, но возможно, — туманно ответила Татьяна.

— Лишь бы вернулся, — вздохнула Полянская. — Танюшка, я на колени перед ним упаду, буду на коленях прощение у него вымаливать, пока не простит!.. Я уже проклинаю себя за эту идиотскую ревность, он мне тогда пытался объяснить, что нет его там, что он на выставке, а я дура, дура несчастная взяла и выматерила его. А потом сама проверила, знакомых на выставке спросила… Танюш, он ведь чисто физически не мог с тобой гулять возле дома. А кто же тогда это был?

— Конечно, он не мог, Света… я ведь тоже была там и всё видела, я хотела с тобой встретиться и всё объяснить, а потом тебя увидела и их… Я сразу же Валере позвонила, он, в самом деле, был на выставке. А кто эти двое — я не знаю, может, те же, кто на него напал.

— Тьфу-ты, Вадик как в воду глядел, чёрт бы побрал эту картину! Танюшка, а если его те оборотни похитили? Тогда надо же в полицию заявить пока не поздно… Всё, я звоню!

— Света, давай немного подождём, совсем немного, мне кажется, он скоро даст о себе знать, — остановила её Татьяна.

— Ты что-то знаешь, Волошина?! Я по твоим глазам вижу, что знаешь! Хватит со мной в прятки играть, хватит жалеть, говори, говори всё, что знаешь!

— Света, если бы я знала, — вздохнула Татьяна. — У меня только одни догадки и ничего конкретного… Света, поверь мне, то, что я знаю сейчас — не поможет нам в поисках Валеры. Дай мне пару дней, и я узнаю больше, я тебе обещаю, только ты мне не мешай, пожалуйста, ты ничем не можешь мне помочь, поверь мне, Света, просто поверь и всё.

— Как же тошно мне и больно… я уже не знаю, кому верить, а кому нет… Ты знаешь, мне стыдно в этом признаться… я же всегда завидовала тебе…

— Завидовала? Чему? — удивилась Татьяна.

— Ты только не перебивай, выслушай меня… мне надо высказаться, у меня уже так наболело, уже невмоготу терпеть, как нарыв какой-то. Я же люблю тебя, Танюшка, но эта моя стервозность… да, завидовала, завидовала твоей внешности, твоим талантам, ты и пишешь и на пианино классно играешь, мужики от тебя без ума… хм, даже Валерка мой на тебя запал… не спорь, я же по-бабски чувствую, давно уже чувствую… Вот и хотела тебя на шею Вадику повесить, думала, хоть на замужнюю мой пялиться не будет. Это Бог меня за мои грехи наказывает, за всё надо платить, за всё…