Читать книгу "Мемуары "власовцев" - Александр Окороков"

Колоннами управляли: войсковой старшина Лобасевич, полковник Бедаков — Кубанского казачьего войска, войсковой старшина Кульгавов — Всевеликого войска донского, полковник М. Зимин — Терского казачьего войска и полковник Е. Михайлов.

Я находился с конным конвоем в 100 всадников.

Колона Походного Атамана двигалась в центре всего движения на грузовых автомобилях. Все приказы и распоряжения исходили из центра. Долго не была известна конечная остановка, наконец, после двухмесячного перехода сообщили, что конечный пункт нашего похода — полигон «Здуньска Воля». (Польша, жел. дор. станция Ширядзь). Казаки и казачки очень обрадовались, что наступил конец кочевания. «Здуньска Воля» представлял собой большой артиллерийский полигон для стрельбы по трем направлениям. Грунт на полигоне песчаный. Дороги отсутствовали. На площади полигона свободно разместили весь Казачий Стан.

Первый месяц жизни прошел спокойно. Стояла хорошая погода, но начала приближаться осень. Казаки и казачки приводили себя и лошадей в порядок. По внешнему виду стали похожи на бывших казаков. Достали из подвод свое обмундирование и оружие. Стали прибывать эмигранты-добровольцы, офицеры всех чинов из различных европейских государств. Войсковой старшина Ротов, войсковой старшина Джалюк, полковник Васильев из Парижа и многие другие. Походный атаман Доманов по совету своего начальника штаба полковника Кравченко произвел переформирование полков строго по войскам. Особенно отличился своей деятельностью войсковой старшина Ротов. Командирами полков назначили природных казаков, подобрать подходящих командиров представлялась возможность, т. к. прибыло много добровольцев. Походный атаман полковник Доманов по своему природному дарованию хорошо разбирался в людях и был хороший организатор, но военных знаний у него не хватало, и он пользовался советами опытных штаб-офицеров. Начальником штаба войск Походного атамана был кубанского войска полковник Е. Кравченко (окончил высшие военные курсы ген. Головина). Когда штаб войск и строевые части были приведены в относительный порядок, Походный атаман установил лагерный режим работы во всем Казачьем Стане с ежедневной поверкой. 3-я бригада (8, 9 и 10-й полки) выстраивались на отдельном плацу, где я присутствовал. Скоро поступило сведение, что Казачий Стан направляют в Северную Италию для поддержания порядка и спокойствия от нападения местных партизан, которые дезорганизовали тыл германской армии. Наступила осень. Прохладная сырая погода, холодные ночи стали утомлять казаков. Естественно, что весь Казачий Стан обрадовался этому известию. Хотелось погреться на итальянском солнце. Стали готовиться к переезду. Вскоре Походный атаман был вызван в Берлин к генералу Краснову для получения дополнительных распоряжений. Это было около 12 сентября 1944 года. Дата запомнилась, т. к. в день моего Ангела я был в Берлине. Походный атаман предложил мне поехать вместе с ним и представиться генералу. На предложение я согласился и быстро собрался. Свою должность начальника 3-й бригады временно передал полковнику Головко.

Поезд до Берлина шел кружными путями и с большими остановками, т. к. жел. дор. пути были разрушены. По сторонам были видны пожары и разрушения. Выезжая из Польши, все время и днем и ночью ждали налета аэропланов. Прибыли в Берлин на Потсдамский вокзал с опозданием на сутки. Комендантское управление отвело Походному атаману и мне комнату в отеле «Эксельзиор». В первый день его пребывания в Берлине меня очень удивило спокойствие жителей и относительный порядок в городе. Много разрушенных домов, но все закрыты крашеными щитами, и улицы расчищены. Рестораны и продовольственные магазины открыты. Продажа производилась по карточкам. Метрополитен действовал, хотя в нескольких местах был пробит бомбами. С наступлением вечернего времени пришел комендант отеля и предупредил, чтобы были готовы к воздушной атаке. После сигнала сирены все жители отеля должны были спуститься в бомбоубежище. Русские офицеры, жившие в отеле, и я решили оставаться на балконе здания, чтобы не быть заваленными развалинами. Наше наблюдение за воздушным боем увлекло нас, и мы оставались до конца боя на балконе благополучно.

Утром Походный атаман и я отправились на вокзал для поездки дачным поездом к генералу П . Н. Краснову, жившему в 20 километрах от Берлина. Дача его находилась близко от дачного вокзала. Небольшой одноэтажный особняк с большой стеклянной верандой, которая придавала важный вид дому, была квартирой Петра Николаевича. О нашем приезде Петр Николаевич был предупрежден накануне. На звонок к калитке подошла аккуратненькая старушка, которая по нашей одежде узнала, что мы русские, провела нас через сад и веранду в большую столовую, где бросился в глаза огромный портрет русского императора Николая Второго. Через три минуты вошел генерал П . Н. Краснов в русской казачьей форме. Походный атаман подошел с рапортом, после которого повернулся боком и сказал: «Приписной Донской казак, который много сделал для казачества». После этого он сказал: «Продолжайте дальше служить верой и правдой России и Казачеству». На этом закончилась наша беседа. Госпожа Краснова предложила чай. Во время чая генерал Краснов поднял разговор о необходимости обучения и воспитания молодого казачества и дал указания организовать кадетский корпус и юнкерское училище. На должность директора корпуса Походный атаман назвал фамилию сибирского казака полковника Трубникова, а на должность начальника юнкерского училища упомянул меня. Генерал Краснов спросил меня, в каких частях я сражался во время Первой мировой войны, где закончил войну и какими боевыми наградами был награжден. На все вопросы я дал исчерпывающие ответы и представил свой послужной список с сургучной печатью командира 36-й артиллерийской бригады. Всеми ответами генерал Краснов остался доволен. Он вспомнил мою фамилию по Новогрудку, откуда я посылал рапорты о количестве казаков и оружия и патронов в Казачьем Стане (генерал Павлов с частью казаков был в то время на Южном фронте Подольской и Бессарабской губерний).

На прощанье Петр Николаевич, обращаясь ко мне, сказал: «Значит, теперь Вы познали душу солдата и казака» и дал мне свои книги «Павлоны» и «Душа армии», прибавив: «На память и руководство».

Наше посещение генерала П . Н. Краснова продолжалось до 6 часов вечера. Мы торопились ехать в Берлин, а утром уходил поезд в «Здуньска Воля». Ночь в Берлине прошла относительно спокойно. В Берлине мы пробыли 33 дня и 2 ночи. Возвращение прошло благополучно. Казачий Стан мы застали за приготовлением к поездке в Италию.

Перед поездкой в Италию оставалась одна часть Казачьего Стана, которую нужно было привести в порядок и подчинение. Это был личный конвой Походного атамана в количестве около 100 человек, которые имели в своем распоряжении винтовки и пулеметы и около 10 грузовиков и легковых автомобилей. Состав конвоя был из смелых казаков, которые привыкли пользоваться всеми льготами и привилегиями перед другими казаками. Руководил ими и был подстрекателем так называемый «сотник» Донсков, которого я давно знал по его «деятельности» во Львове. Еще тогда я получил от покойного атамана Павлова его характеристику и совет быть с ним осторожным. Он возомнил из себя какого то «нового атамана». О преступной деятельности сотника Донскова Походный атаман доложил генералу Краснову, на что получил приказ лишить его чина сотника, арестовать и отправить местному германскому командованию, не допустив к переезду в Италию. Означенный приказ Походный атаман переслал мне для исполнения. Я оставался за старшего, т. к. Походный атаман и полковник Сил кин уезжали в Италию эшелоном.