Читать книгу "Фрикомыслие. Нестандартные подходы к решению проблем - Стивен Дж. Дабнер"

Признавайте значимость доводов вашего оппонента.

Вы же хотите переубедить человека, так с какой стати поддерживать его аргументы?

Одна из причин в том, что в доводах оппонента есть разумное зерно; возможно, они вас многому научат и вы сами воспользуетесь ими в дальнейшем. В это трудно поверить, ведь вы столько сил потратили на разработку своих доводов, но помните: мы не замечаем собственной слепоты.

Более того, когда ваш оппонент видит, что его аргументы игнорируются, он вообще теряет желание иметь с вами дело. Он кричит на вас, вы в ответ кричите на него, но, если вы не в состоянии нормально вести диалог, убедить кого бы то ни было почти невозможно.

Давайте вернемся к возможному въезду автомобиля без водителя на детскую площадку. Есть ли какой-то смысл делать вид, что этого не может случиться? Нам ничего на ум не приходит. Гибель детей ужаснет любого, а для родителей погибших сама идея беспилотного автомобиля станет отвратительной.

Но давайте подумаем сейчас о других родителях — тех, чьи дети погибают на дорогах сегодня. Во всем мире ежегодно гибнет около 180 000 детей, то есть почти 500 каждый день. В богатых странах дорожно-транспортные происшествия — главная причина смерти детей16 в возрасте от 5 до 14 лет; от них гибнет больше детей, чем в совокупности от лейкемии, утопления, насилия и от нанесенных себе травм. Только в США аварии на дорогах ежегодно уносят жизни 1100 детей до 14 лет, а 171 000 детей получает травмы.

Скольких детей спасет автомобиль под управлением компьютера? Подсчитать это невозможно. Некоторые сторонники технологического развития утверждают, что смерть на дорогах со временем будет побеждена почти полностью. Но это слишком оптимистично. Давайте предположим, что уровень смертности снизится на 20%. Это ежегодно спасет 240 000 жизней, в том числе 36 000 детских. От страданий будут избавлены 36 000 семейных пар! И дело ведь не только в смертельных случаях. Около 50 миллионов людей в год получают травмы и становятся инвалидами в результате дорожно-транспортных происшествий, а финансовая сторона этих травм просто невероятная — более полумиллиарда долларов в год. Было бы здорово уменьшить эту сумму «хотя бы» на 20%.

Поэтому, конечно же, мы должны осознавать трагедию тех родителей, чьи дети могут погибнуть, когда автомобиль без водителя вылетит на детскую площадку. Но вместе с тем мы должны понимать, насколько привычной стала для нас ситуация, когда миллионы людей страдают из-за травм и гибнут на дорогах.

Почему мы этого не осознаем? Может быть, мы просто согласны платить эту цену за столь удобную и порой просто необходимую часть нашей жизни. Или дело в том, что гибель людей в ДТП перестала быть явлением необычным, об этом мало говорят в СМИ, и, в отличие от нашей реакции на редкие и чрезвычайные события, мы почти не задумываемся об оборвавшихся жизнях и боли, которую испытывают близкие погибших.

В июле 2013 года самолет компании Asiana Airlines из Южной Кореи разбился в аэропорту Сан-Франциско, погибло три человека. Это событие мгновенно стало главной новостью и не сходило с экранов по всей стране. Лейтмотив сообщений: авиаперевозки могут быть смертельно опасными. Это как-то связано с автомобилями? До крушения южнокорейского самолета в течение четырех лет в США не было аварий со смертельным исходом на коммерческих авиарейсах. За этот период нулевой смертности в авиации на дорогах США погибло более 140 000 человек[24]17.

Кто же будет возражать против новой технологии, которая спасет хотя бы часть этих жизней? Для этого нужно быть мизантропом, троглодитом или на крайний случай полным идиотом.

Не переходите на оскорбления.

О да, ведь только что оппоненты были названы шайкой мизантропов, троглодитов и идиотов. А разве мы не говорили, что оскорбления и навешивание ярлыков — очень плохая идея18, если вы хотите убедить того, кто не хочет, чтобы его убеждали? Нужно подтверждение? Посмотрите на конгресс США, который в последние годы больше напоминает сборище ошалевших школьников в скаутском лагере, зациклившихся на соревновании между отрядами.

Люди, несмотря на все их достижения, существа крайне хрупкие. Многие из нас вообще не выносят критики. Огромное количество современных исследований показывает, что негативная информация, как написано в одной статье, «очень сильно обременяет наш мозг»19. Другое исследование приходит к еще более категоричному выводу: на психику человека «плохое влияет сильнее, чем хорошее»20. Таким образом, неприятные события — жестокие преступления, чудовищные аварии, любое зло — оставляют глубокий след в нашей памяти21. Это отчасти объясняет, почему мы так плохо оцениваем риски, но при этом склонны преувеличивать вероятность редких катастроф (подобных крушению самолета в Сан-Франциско, унесшему жизни трех человек). Кроме того, выходит, что боль от негативного отзыва у большинства людей заслоняет радость от одобрения.

Давайте ознакомимся с недавним исследованием, посвященным школьным преподавателям в Германии22. Как показывают данные, учителя чаще остальных госслужащих досрочно уходят на пенсию, в основном из-за умственных расстройств. Команда исследователей-медиков, попытавшихся выяснить причины этих расстройств, проанализировала множество факторов: учительскую нагрузку, число учеников в классе, а также то, как учитель взаимодействовал с коллегами, учениками и их родителями. Выяснилось, что по одному из факторов можно сразу же предсказать, сохранит ли учитель умственное здоровье. Этот фактор — оскорбления со стороны учеников.

Поэтому, если вы хотите расстроить умственное здоровье оппонентов, валяйте, расскажите им, насколько они убоги, скудоумны и вообще отвратительны. И даже если допустить, что вы абсолютно правы в каждом пункте, не надейтесь, что сможете переубедить их. Оскорбления превратят вас в их врага, а вовсе не в союзника. Однако если ваша цель в том, чтобы окончательно поссориться, то, возможно, и не стоило браться никого убеждать.

Почему нужно рассказывать истории.

Напоследок мы оставили самый мощный инструмент убеждения из всех нам известных. Конечно, важно и осознавать недостатки своих доводов, и не переходить на оскорбления, но если вы действительно стремитесь убедить человека, который не хочет, чтобы его убеждали, вам нужно рассказать ему историю.

Говоря об истории, мы не имеем в виду анекдот. Анекдот — это мгновенный снимок, всего лишь осколок большой картины. Ему не хватает масштаба, перспективы, фактов. (Ученые любят повторять: «Собрание анекдотов — это еще не статистика».) Анекдот расскажет о том, что однажды случилось с вами, вашим дядей или с его бухгалтером. Слишком часто анекдот — это исключение из правил, нечто из ряда вон выходящее, его повторяют в попытках опровергнуть общее правило. «Бухгалтер моего дяди постоянно садится за руль пьяным и ни разу не попадал в аварии, а вы говорите, что водить в пьяном виде опасно». Анекдот часто может быть самой примитивной формой убеждения.

История же, наоборот, рисует полную картину. В истории используются статистические или иные данные, показывающие значимость явления; без этих данных мы не представляли бы, какое место занимает наша история в более широкой перспективе. Хорошая история показывает течение времени, повествуя о том, что и как меняется, а что остается неизменным. Без этих временных рамок нельзя понять, имеем ли мы дело с чем-то, действительно достойным внимания, или с какой-то мелкой аномалией. История очень ясно излагает связь событий, указывая на их причины и последствия тех или иных решений.