Читать книгу "Гадкие Крошки - Сэм Левеллин"

Это пел Старший Механик, Кронпринц Беовульф Исландский (низложенный), и пел он о родине.

Рыбная вонь усилилась. Смахнув пот со лба, Кассиан обнаружил, что стоит перед дверью деревянного дворца. Пение доносилось изнутри. Он поправил воротник (Старший Механик был придирчив в таких вопросах) и вошел.

Дом был полон дыма. Сперва Кассиан решил, что это пожар. Но дым почему-то пах серой. И, кажется, был смешан с паром.

— Ах, мы моем и скрепём,

Трам-пом-пом-пом,

Трам-пом-пом-пом,

Мы купаемся фтфоем,

Лафу ф гости ждем.

Из нутра земли с огнем, — сильным голосом выводил Старшой.

Звуки шли из-за двери в стене напротив. Сплошной скальной стене.

Кассиан вытер ладонью закопченный лоб. Потом повернул дверную ручку и вошел. Он очутился в туннеле, который вел в глубь горы. Над головой его висели голые лампочки, они мигали в такт содроганию скалы.

— О-о-о-о-о-о, — заливался Старшой. — Ночи черные,

Ночи, полные огня,

Гейзеры, фулканы, согрейте фы меня!

Великолепный пример укрощения геотермальной энергии, думал Кассиан, двигаясь рысцой по километровому туннелю. В конце его он свернул за угол. И остановился.

Он нашел клад Боба Гибельби.

Туннель заканчивался пещерой. Повсюду вдоль грубо обтесанных стен стояли сундуки; некоторые треснули, выпустив наружу ручьи золотых монет. Посреди пещеры стояла большая ванна. В ванне, не обращая внимания на золотые миллиарды вокруг, сидел Старший Механик, Кронпринц Беовульф Исландский (низложенный). Он тер себя большой щеткой. В ногах у него, между мудреных вентилей и труб, пристроился плюшевый медведь по имени Королевский Михаил.

— Слушайте, — сказал Кассиан.

Пение прекратилось. В массиве горы возник рокот. Золотые дублоны зазвенели, ванна на львиных лапах немного вздрогнула. Голова повернулась. Нос был длиной в десять сантиметров, глаза на грушевидном лице под остроконечным шлемом безумно вращались.

— Залезай! — гаркнул Старшой. — Фода приятная!

— В другой раз, — сказал Кассиан. Сердце у него упало. Гора уже не просто содрогалась, она прыгала, а Старший Механик определенно Спятил. — Нам надо идти. И не выпускайте воду из ванной.

— Чепуха! — заревел Старшой. — Это фулканическая фанна с теплоопменником, и я пою Михаэлю ф фоте! Не так ли, Михаэль? — Он помахал рукой медведю.

Медведь молчал.

Кассиан удивился, если бы медведь повел себя иначе. Но у него родилась Идея.

— Ну, ладно, — сказал он. — Корабль отплывает.

— Пусть отплыфает! — гаркнул Старший Механик. — Посмотрим, талеко ли он отплыфет пез меня… ой!

Это Кассиан бросился к ванне, выхватил из-под вентилей Михаэля и помчался назад по туннелю.

— Нельзя-я-я-я! — вскричал у него за спиной могучий исландский голос.

Слышно было, как огромное тело вылезает из огромной ванны. Огромные мокрые ноги зашлепали по скальному полу. Кассиан стрелой проскочил дворец и вырвался на воздух. Повсюду сновали бульдозеры. Он остановился и подождал, когда распахнется дверь дворца, и в ней появится Старший Механик, громадный, белый, как сало, одетый только в маленькое банное полотенце и островерхий шлем. И (как огорченно заметил Кассиан) с пробкой от ванны в руке.

— Попробуйте, догоните! — сказал Кассиан и помахал Старшому лапой Королевского Михаила.

— УПЬЮ! — взревел Старший Механик.

Кассиан побежал вниз, к кокосовой роще. Земля тряслась и подбрасывала его, словно батут. Он нашел свою раковину, напялил на голову и помчался к берегу.

Катер «Вежливые Дети» ждал его со спущенным трапом. На корме сидела Примула. Кассиан швырнул ей Королевского Михаила и взбежал по трапу. В ту же секунду из кокосовой рощи, топоча, словно стало слонов, вылетел Старший Механик с кокосом, насаженным на острие шлема.

— ФСЕХ УПЬЮ! — взревел он.

— Эге, — сказал ближайший бульдозерист. — Правильная мысль.

Старший Механик взбежал по трапу и двинулся на Кассиана, сжимая и разжимая большие царственные кулаки.

— Стоп! — сказала Примула и поднесла Королевского Михаила к вращающемуся винту катера — Еще шаг, и медведя размелем.

Катер отошел от берега.

— Ловите, — сказала Примула и бросила Михаэля хозяину.

— ЗТРАФСТФУЙ, МИЛЫЙ! — Старший Механик прижал медведя к груди, заплакал и залопотал, пуская слюни самым отвратительным образом.

— На корабль, — сказал Кассиан.

— Мой герой! — прошептала Примула, взяв его за руку.

— Фи! — сказал Кассиан.

— Извини, — сказала Примула. — Я думала, тебе будет приятно…

Когда катер возвращался к «Клептоману II», на берегу приземлился вертолет. Из него выбрался Гомес Элеганте. Похоже было, что милостивое настроение продлилось у него недолго.

— Он победил, — хмуро сказала Примула.

— Временно, — отозвался Кассиан.

Из вертолета выскочил кто-то маленький и, подбежав, швырнул горсть песку в глаза Гомесу Элеганте. Гомес Элеганте выхватил пистолет. Маленький поднял руки и попятился.

— Всегда приятно смотреть, как папа весело играет с сыном, — сказал Кассиан.

Катер подвалил к «Клептоману II». Сверху опустились большие крюки и подняли его на палубу. Там стояли Маргаритка, как всегда невозмутимая, Капитан, как всегда элегантная, и Большой Багаж, который снял кокос с островерхого шлема, завернул начальника машин с Михаэлем в махровый халат и увел их прочь.

— Так в чём там было дело? — спросила Капитан.

— Он очень скучает по Исландии, — сказал Кассиан.

— Бедный, — сказала Маргаритка.

Кассиан сказал:

— Между прочим, было бы неплохо поднять якорь. Да, бедняга, он любит прежнюю жизнь. Но всё это было так давно, что он забыл даже, как правильно вялить треску…

— Не воняло бы так, мы сами нашли бы клад, — сказал Мальчик-дикарь Дин. — А теперь его получит Гомес Элеганте.

— Ненадолго, — сказал Кассиан.

— Ладно, успокойтесь, — сказала Примула.

— Вперед полный, — сказала Капитан.

«Клептоман II» повернул к открытому морю и заскользил по воде.

Бульдозеры ползали по Острову Скелета, как мухи по пирогу. Большая часть пальм уже валялась на земле, грузовики с бетоном ехали вдоль берега, мимо Гомеса Элеганте, который стоял на песке и делал какие-то исключительно неприличные жесты в сторону удаляющегося «Клептомана».

— Вот и Лагерю Благонравия конец, — сказала Маргаритка, когда бульдозеры врезались в фасад. — До чего же мне жалко его терять.