Читать книгу "Русский израильтянин на службе монархов XIII века - Александр Койфман"

Закончился апрель, прошла первая неделя мая, установилась хорошая безветренная погода, а флот крестоносцев все еще стоял в Акре. У меня даже возникли сомнения в верности информации графа Вальтера, и вдруг донесение из Яффы: мимо проплывает на юг гигантский флот крестоносцев. Я сейчас же послал с голубиной почтой сообщение принцу. Он отправил сообщения отцу и братьям. И опять они не поверили. Даже когда крестоносцы высадились в дельте Нила, ал-Камил отказывался верить в возможность такого развития событий, считая это отвлекающей операцией. Но война в дельте началась и продолжалась потом несколько лет. Уже в первую неделю июня я получил приказ принца вернуть свой корпус к основным силам в Наблус.

И султан и принцы считали крепость Дамиетта, около которой крестоносцы поставили свой лагерь, неприступной. Я уже писал, что ее невозможно было даже осадить, пока не будет взята гигантская башня на острове посреди Нила. Поэтому внимание султана и принцев ал-Ашрафа и ал-Муаззама было приковано к нависшей с севера опасности. В первые числа июня сельджукский султан Кейкавус вместе с вассальным айюбидским принцем ал-Афдалом, племянником султана ал-Адила, напал на Джазиру с целью захвата Харрана[133], Эдессы и в дальнейшем Халеба. Ал-Муаззам направил мой корпус и формируемый на севере его младшим братом тюркский корпус на помощь ал-Ашрафу.

Мы прибыли в Халеб в середине июня и сразу же приступили к активным действиям. Борьба сосредоточилась вначале вокруг ряда городов, которые то принимали предложения одной из сторон, то переходили на сторону врагов. Изнурительные долгие переходы, мелкие стычки. Но наконец новый корпус младшего брата ал-Муаззама захватил врасплох сильный отряд сельджуков, входивших в вади Бузаа. Измученные долгим переходом по безводной степи сельджуки не смогли оказать сопротивление и были вырезаны поголовно. После этого началось преследование основного сельджукского войска. Положение сельджуков и ал-Афдала резко ухудшилось, когда султан Кейкавус сильно заболел и уехал в свою столицу. Кстати, там он вскоре умер.

Ал-Афдал успел увести войска к себе в Сумайсату[134], но сельджуков наши объединенные силы разгромили полностью в трех последовательных сражениях, не давая им уйти на свою территорию. К концу первой недели августа с сельджукским войском было покончено. Дальше оставаться на севере не было смысла, и принц прислал нам приказ возвращаться в Палестину. У ал-Ашрафа было достаточно сил, чтобы держать в напряжении франкских правителей в северных землях и удерживать в подчинении вассальные государства.

В Наблус мы вернулись пятнадцатого августа. И сразу же принц отправился вместе с пришедшими с севера корпусами и войсками, сосредоточенными в Наблусе к Лидде. Дело в том, что он получил известие о движении армии крестоносцев, прибывших за последний месяц из Европы, по побережью в южном направлении. Крепость Дамиетту не удавалось не только взять, но даже осадить, и крестоносцы решили попытаться напасть на нее с востока. Их путь лежал из Акры через сеньорию Хайфу и Кейсарию к Лидде, Газе и дальше в Египет. По нашим расчетам, крестоносцы должны были подойти к Лидде в последних числах августа.

Я показал принцу поле, удобное, по моему мнению, для генерального сражения. Вот теперь пригодились схемы, которые я составил в первые же дни пребывания в Лидде. По моему плану мой корпус без пехотинцев должен был, отступая, заманить крестоносцев на поле между двумя притоками Аялона. Для этого нужно было сделать один дополнительный мост через северный приток. Кроме того, вбить в землю недалеко от моста по бокам прохода большое количество кольев, немного выступающих из земли, чтобы часть лошадей сломали себе ноги. Кавалеристы моего корпуса должны были проскочить по проходу. Спрятавшиеся пехотинцы должны имитировать сопротивление, чтобы рыцари развернули строй и попали в приготовленные ловушки. Затем пехотинцы должны попытаться уйти от рыцарей по подготовленному броду и вплавь через притоки Аялона. Мои кавалеристы будут снова дразнить рыцарей, завлекая их все дальше в междуречье и по узкому выходу из него отступать на юго-восток к холмам, удаляя от пехоты. Вот здесь на оторвавшуюся от пехоты легкую конницу и рыцарей должен напасть сзади из-за холмов корпус тюрков, завербованный на севере, а остальные силы принца вместе с моим корпусом преградят им путь вперед и разгромят. Даже если часть отставшей пехоты спасется бегством, мои конники за несколько часов настигнут обозы.

План я рассказал совету, состоящему из принца, его брата и эмиров войска. С некоторыми дополнениями он был принят. И мы начали подготовку. Тридцатого августа разведчики моего корпуса заметили в пяти километрах от намеченного мной поля передовой отряд крестоносцев. Мы сразу же вступили с ним в схватку. Схватка – это десять – пятнадцать минут борьбы с очередными врагами, это радость видеть еще одного убитого, или раненого, или просто сброшенного с коня неприятеля, это адреналин, это сердце, рвущееся из груди. Но через некоторое время подошли основные силы крестоносцев, и мы начали медленно отступать. В течение получаса мы отходили по направлению к подготовленному мосту. Наконец все мои конники перебрались через мост и ускакали по слабо обозначенному проходу. За нами бросились рыцари. Мы рысью ускользнули от них и остановились в полукилометре. Из укрытий выскочили лучники и начали обстреливать всадников. Урон был совсем небольшой, но рыцари развернулись в лаву. И конечно, крайние оказались на утыканном кольями пространстве.

Основная масса рыцарей мчалась за нами, но мои легковооруженные всадники, имея большое преимущество в скорости, держались от рыцарей на одном и том же расстоянии. За два километра преследования строй рыцарей растянулся почти в цепочку. Мы выскочили за пределы узкого пространства между притоками Аялона, и почти сразу сбоку из-за холмов вырвались конники тюркского корпуса. Они разрезали строй рыцарей, и начались отдельные схватки. К сожалению, тюрки не выдержали и включились в борьбу слишком рано, поэтому попали под атаку рыцарей с двух сторон. Но в это время из-за холмов выехали тяжеловооруженные всадники принца и ударили в тыл повернувших было назад рыцарей. Мои всадники тоже повернули коней. Началось избиение. Из двухсот рыцарей, прибывших на поле боя, спаслось не больше пятидесяти. Полсотни рыцарей полегло в бою, а сотню, из которых было много раненых, мы захватили в плен и отослали в Иерусалим. Отставшая пехота крестоносцев почти полностью сумела убежать. Наши пехотинцы и лучники понесли очень большие потери. Обозы мы захватили полностью. И они нас впечатлили.

Это была бы великолепная победа, но в тот же день мы получили известие о том, что крестоносцам удалось захватить неприступную башню на острове около Дамиетты. И это была роковая потеря для мусульман. Принц в тот же день уехал в Наблус, приказав своим войскам и войскам брата отправиться следом за ним. На следующий день я получил с голубиной почтой приказ: взять с собой полсотни всадников, срочно ехать в Карак и ждать там распоряжений. Жалко было расставаться со своими людьми, так как я предположил, что меня направят в Египет. Общее руководство оставил за Шаддадом, а руководство войсками поручил Ахмаду, предложив ему в помощники Мухаммада.