Читать книгу "Сделка с судьбой - Энн Элизабет Кри"

Майкл вынул последнее блюдо и, поставив его на клеенку, воскликнул:

— Боже правый! Да тут еды хватит, чтобы накормить целую армию!

Розалин рассмеялась.

— Но ведь нам не обязательно съесть все!

— Что вы хотите? — Он начал приподымать одну за другой крышки, перечисляя: — Цыпленок, ветчина, сыр, маринованные овощи, не говоря уже о кексах и пирожных. Положить вам?

— Вы уже ухаживали за мной вчера. Теперь мой черед. Что вам положить? — Она взяла тарелку.

Он откинулся, облокотившись на руку, и усмехнулся.

— Все что хотите. Вчера вы позволили мне выбирать.

Уж лучше бы Розалин разрешила ему обслужить себя! Пока она накладывала на тарелку ломтики ветчины и цыпленка, пикули и салат, он следил за каждым ее движением. Обыденная процедура неожиданно превратилась в нечто невероятно интимное.

Стэмфорд сел, и она протянула ему тарелку, нечаянно коснувшись при этом его рукой. Розалин хотела ее отдернуть, но он опередил ее. Сжав се пальцы и заглядывая в глаза, Майкл сказал с улыбкой, от которой у нее остановилось сердце:

— Спасибо, Розалин. Мне нравится, как вы за мной ухаживаете. Вчера вечером вы были похожи на богиню, а сегодня напоминаете прелестную фею.

— Майкл, не смешите меня! Какая я фея!

— Волшебная фея, околдовавшая меня.

— Может, поедим?

— Только если вы пообещаете, что не исчезнете.

— Обещаю.

Он медленно отпустил се руку.

— Надеюсь.

С бьющимся сердцем и пылающим лицом она отодвинулась от него. Что у Стэмфорда на уме? Он, конечно, по своему обыкновению флиртует, но что-то опасное, чувственное проскальзывает в его манере, чего раньше она не замечала.

Розалин положила себе что-то на тарелку и принялась за еду, но ощущала себя неловко, потому что он больше смотрел на нее, чем в свою тарелку. Потом он открыл бутылку, налил вина в два стакана и протянул один Розалин.

— Спасибо. — Слава Богу, рука у нее не дрожала.

Отпив глоток, он поставил стакан.

— Розалин, нам надо поговорить о вчерашнем вечере.

— Стоит ли? Просто мы оба были очарованы красотой сада и лунным светом, только и всего.

— Значит, вы считаете, что мы так страстно целовались потому, что вдыхали аромат цветов или поддались волшебству лунного света?

— Что-то вроде. Этого не должно было случиться.

— Интересная теория, — сказал он, внимательно се разглядывая. — И почему же этого не должно было случиться? Сколько бы вы ни пытались отрицать, между нами существует притяжение.

— Мы заключили сделку. И… не можем позволить себе такое…

— Разве?

— Майкл, уймитесь, — жалобно протянула она. — Ну почему с вами так трудно?

— Потому что вы так восхитительно краснеете! Не хотите пройтись? — Стэмфорд встал и протянул ей руку. Хотя он неожиданно сменил тему, се душевное равновесие было нарушено. Кажется, он все же согласился, что вчерашнее можно объяснить лишь помрачением ума. Она-то была именно такого мнения.

Они пошли к ручью.

— Присядем? — предложил он, указывая на траву под деревом.

— Может, лучше погулять?

Майкл сел и, прислонившись к стволу, вытянул ноги.

— А я предпочитаю посидеть. Но не хочу, чтобы вы гуляли одна.

— Я одна уже несколько лет.

Розалин вздохнула, но все же села рядом, старательно избегая малейшего с ним соприкосновения. Хотя ей было нелегко оторвать взгляд от его мускулистых бедер, обтянутых тугими лосинами. Или от его гибких пальцев, которыми он сорвал травинку.

— Стало быть, вы считаете, что наш поцелуй был безумием. И виновата луна?

— Мне не хочется это обсуждать. Правда.

— Но мне интересно. Давайте проверим, правильна ли ваша теория.

— Нет, мы ничего проверять не будем.

Ее голос прозвучал не слишком убедительно, а он придвинулся ближе и, обняв се одной рукой за плечи, другой поднял ей голову, чтобы посмотреть в лицо.

— Если ваша теория верна, это не произведет на вас никакого впечатления, — сказал Майкл и начал ее целовать легкими, отрывистыми поцелуями.

Ей следовало бы оттолкнуть его, но Розалин лишь вздохнула и утонула в его объятиях, словно ждала этого момента весь день. А он двинулся от губ к подбородку, потом дальше, пока не остановился у ямки под горлом.

— Что скажете? — хриплым голосом спросил он, поднимая голову.

— Я… я не знаю. — Усилием воли она попыталась овладеть собою. — Наша… наша сделка…

— К черту эту дурацкую сделку!

Майкл прижал ее к себе и яростно впился в ее губы.

Розалин наконец сделала то, о чем давно мечтала: обвила руками его шею и прильнула к нему всем телом. Она позволила ему языком раздвинуть губы и проникнуть в теплые глубины рта. Одной рукой Майкл вынул шпильки из ее волос, и они рассыпались по плечам.

Он оторвался от ее губ лишь на мгновение — для того чтобы осторожно опустить ее на землю. Склонившись над нею, он прошептал:

— Как ты прекрасна.

Его взгляд обжигал, и она закрыла глаза. Он ловко расстегнул крючки на платье и пуговицы нижней рубашки. Когда его губы коснулись тугой, набухшей груди, она уже ни о чем не могла думать, а когда его язык коснулся твердого соска, она выгнулась ему навстречу.

Рубашка слетела с его плеч, и Розалин провела рукой по гладкой груди, упиваясь ощущением упругих мускулов. Ее прикосновения, очевидно, возбуждали его еще больше: Майкл стонал и целовал ее снова и снова.

Он запустил руку ей под юбку и стал гладить шелковистую кожу поверх чулка. Но когда его рука скользнула дальше, в чувственную ложбинку между ног, он внезапно отдернул руку и скатился набок.

Пристыженная и смущенная своим поведением, Розалин лежала, не открывая глаз, пока Майкл, дотронувшись до ее щеки, но спросил:

— Розалин, дорогая, я сделал вам больно? Она открыла глаза и увидела его над собою.

— Нет. Пожалуйста, отодвиньтесь, — прошептала она и села.

Лицо ее горело. Дрожащими пальцами она стала застегивать пуговицы и крючки. Как можно было дойти до такого? Если бы он не остановился, она позволила бы ему заняться любовью. Но просто позволила бы, а отдалась бы ему с радостью.

— Разрешите мне.

Он быстро застегнул вес пуговицы, потом встал, надел рубашку и, заправив се в лосины, помог ей встать. Розалин избегала смотреть на него, боясь увидеть презрение в глазах. А с волосами что делать? Шпильки валялись на земле. Она наклонилась, чтобы подобрать их, но Майкл се опередил.