Читать книгу "Безымянное семейство - Жюль Верн"

Следует, однако, заметить, что такой упрек никак нельзя было отнести к управляющему фермы «Шипоган». Том Арше был слишком опытен в своем деле, у него под началом были слишком сведущие люди, он слишком честно блюл интересы своего хозяина, чтобы заслужить прозвище убийцы. Его ферма по праву слыла образцом эксплуатации земельных угодий — и это в то время, когда властвовали еще старые, рутинные методы хозяйствования, при которых канадское земледелие отставало на два столетия.

Итак, ферма «Шипоган» была одной из самых обустроенных в Монреальском округе. Применение удобрений не давало почве истощаться. Здесь не довольствовались тем, что оставляли поля под паром. Фермер варьировал культуры, и это давало превосходный результат. Что касается фруктовых деревьев всевозможных видов, какие произрастают в Европе, которых было очень много в огромном саду, то все они были подрезаны, подстрижены, старательно ухожены. Они прекрасно плодоносили, за исключением, быть может, абрикосовых и персиковых деревьев, которые лучше приживаются на юге, в провинции Онтарио, чем на востоке, в провинции Квебек. Но зато все остальное делало честь фермеру, особенно яблони, дающие сорт яблок с прозрачной розовой мякотью, известных под названием «наливных». Что касается овощей, красной капусты, тыкв, дынь, баклажанов, «синих ягод» — так здесь называют чернику, ягоды которой подают на десерт, — то их собирали столько, что с лихвой хватало, чтобы два раза в неделю отвозить на базар в Лапрери. В общем, все эти сотни четвериков[157]пшеницы и других зерновых, собираемых на ферме «Шипоган», выручка от овощей и фруктов, эксплуатация нескольких акров леса обеспечивали де Водрелю значительную часть его доходов. А благодаря заботам Тома Арше и его семьи нечего было опасаться, что эти земли, отведенные под посевы, когда-нибудь истощатся и превратятся в бесплодную саванну[158], поросшую колючим кустарником.

Впрочем, и канадский климат благоприятствует земледелию. Вместо дождей здесь с конца ноября до конца марта идет снег, хорошо защищающий зеленый покров лугов. Сильные и сухие холода предпочтительнее непрерывных ливней. При них дороги остаются проезжими, что облегчает сельскохозяйственные работы. Нигде в умеренном климате не встречается такой быстроты роста растений, ибо пшеница, посеянная здесь в марте, созревает в августе, а сено косят в июне и июле. Вот почему как в ту пору, так и сейчас если у Канады есть надежная будущность, так это в первую очередь будущность земледельческая.

Все постройки фермы были сосредоточены во дворе, окруженном со всех сторон забором высотой футов двенадцать. Попасть туда можно было лишь через одни ворота, прочно вделанные в каменные столбы; это была необходимая мера предосторожности от нападений туземцев, которых еще совсем недавно здесь приходилось опасаться, хотя теперь индейцы живут в добром согласии с сельским населением. На расстоянии всего двух миль к востоку, в деревне Вальгатта, мирно проживало, например, гуронское племя махоганов, время от времени посещавшее Тома Арше, чтобы обменять свою охотничью добычу на продукты фермы.

Главной постройкой на ферме было большое трехэтажное здание в форме правильного куба, включавшее необходимое для размещения огромной семьи Арше количество комнат. Самую большую часть нижнего этажа занимала обширная зала, между кухней и буфетом — с одной стороны и комнатами, отведенными фермеру, его жене и самым младшим из детей — с другой.

Вдоль забора во дворе перед домом, а позади него — огибая огород, выстроились служебные постройки. Это были конюшни, хлева, риги[159], амбары. Затем шли птичники и вольеры[160], где плодились те самые американские кролики, шкурка которых, разрезанная на тоненькие полоски, служит для выделки необыкновенно теплого меха, а также степные куры и фазанчики, размножающиеся в домашних условиях намного лучше, чем на воле.

Большая зала нижнего этажа была обставлена просто, но с комфортом мебелью американского производства. Здесь семья завтракала, обедала, ужинала, коротала вечера. Это было любимое место домочадцев Арше всех возрастов, которым нравилось собираться вместе, закончив дневные дела. Поэтому не удивительно, что первое место в зале занимала библиотека популярных книг, а второе было отведено пианино, на котором по воскресеньям девочки и мальчики с увлечением играли французские вальсы и кадрили, по очереди танцуя под музыку.

Вполне очевидно, что обработка такого обширного участка земли требовала довольно большого числа работников, но Том Арше нашел их в своей собственной семье. Фактически ни одного наемного работника на ферме «Шипоган» не было.

Тому Арше в ту пору было пятьдесят лет. Он был акадийцем французского происхождения, потомком тех отважных рыбаков, которые столетие назад основали колонию в Новой Шотландии. Он являл собою совершенный тип канадского земледельца, из тех, кого в деревнях Северной Америки называют не крестьянами, а «абитанами». Высокого роста, широкоплечий, с мощным торсом, сильными руками и ногами, с крепкой головой с начинающими седеть волосами, с живым взглядом, здоровыми зубами, большим ртом, как и подобает работнику, труд которого требует обильной пищи, наконец, с приветливым и открытым лицом, завоевавшим ему множество друзей в соседних приходах, — таков был Том Арше, фермер с «Шипогана». Он слыл патриотом, беспощадным врагом англосаксов, всегда готовым исполнить свой долг и пожертвовать собой.

Том Арше при всем желании не нашел бы себе в долине реки Св. Лаврентия лучшей подруги, чем его жена Катерина. Эта сорокапятилетняя женщина была сильной, под стать мужу, как и он, оставаясь молодою душой и телом; быть может, она была немного грубовата лицом и манерами, зато сердце у нее было доброе и никакой работы она не боялась — короче говоря, являлась в полном смысле этого слова матерью, как и ее муж — отцом. Арше составляли прекрасную пару и отличались таким завидным здоровьем, что обещали со временем войти в число многочисленных старцев, долгожительство которых делает честь канадскому климату.

Возможно, Катерине Арше все-таки можно было кое-что поставить в упрек — но такого упрека заслуживали все женщины в стране, если верить людской молве. Как говорится, канадские женщины — хорошие хозяйки, но при условии, что их мужья ведут хозяйство, застилают постели, накрывают на стол, ощипывают кур, доят коров, сбивают масло, чистят овощи, растапливают очаг, моют посуду, одевают детей, метут в комнатах, протирают мебель, полощут белье и так далее. Однако Катерина не доводила до крайности дух господства жены, обращающий мужа в раба в большинстве домов в колонии. Отнюдь нет! Если быть справедливым, то следует признать, что она брала на себя свою часть повседневной работы. Тем не менее, Том Арше охотно подчинялся ее воле и капризам. Зато каким прекрасным потомством наградила его Катерина, начиная с Пьера, ныне владельца «Шамплена», и кончая последним малюткой, которому едва исполнилось несколько недель и которого готовились крестить сегодня.