Читать книгу "Реликвия Времени - Ральф Макинерни"

— Это были наши люди?

— Возможно. Видел машину с тонированными стеклами? Это та самая, что преследовала меня от Сент-Луиса.

Они вернулись к своей машине, решив срезать, однако в итоге идти пришлось значительно дальше. Наконец они добрались до машины, учащенно дыша и обливаясь потом после долгих блужданий по лесу, вверх и вниз — та еще прогулка. Трэгер достал сотовый телефон.

— Дортмунд? Это Трэгер. — Он молча выслушал ответ. — Огромное спасибо. — Он сказал, что пытался нас предупредить, но он был не один.

— Гости из Конторы?

— А откуда же еще?

Часть II

СВЯТОЙ ОБМАН

Глава 01

I

«И каковы твои иллюзии?»

Об аресте Теофилуса Грейди было сообщено не сразу — несомненно, потому, что из него пытались выжать, где находится похищенный священный портрет. Если следователи и были удивлены его ответом, за который он стойко держался в течение всех долгих и весьма настойчивых, судя по всему, допросов, это было ничто по сравнению с реакцией общественности. Никто не поверил в то, что у предводителя «Мужественных всадников» нет пропавшего образа Мадонны Гваделупской.

— Допросить сукиного сына с пристрастием! — требовал сенатор Гюнтер. — Загасить пожар сможет только возвращение картины.

Мириам Дикинсон, вдохновительница кампании непрекращающихся молитв о возвращении чудодейственного образа Мадонны в храм в Мехико, где ему снова смогли бы поклоняться паломники, призвала удвоить усилия.

Из Вашингтона поступило заявление о том, что доскональный обыск тайного убежища Грейди в Айдахо не позволил обнаружить священный образ.

Шли дни, и все более крепло жуткое осознание того, что Грейди, возможно, говорит правду. Искаженная информация о том, что произошло на долговременной стоянке аэропорта Сан-Франциско, навела кого-то на мысль, что, хотя портрет и был в руках у Грейди, затем его похитил кто-то еще. Но кто?

Работая у Джейсона Фелпса, Катерина обратила внимание на поток заказанных через интернет-магазины книг, посвященных Хуану Диего и его плащу. Когда Хуан Диего развернул плащ, чтобы показать скептически настроенному архиепископу выросшие не в сезон розы, собранные по повелению Богородицы, ее лик, отпечатавшийся на внутренней стороне материи, развеял все сомнения. Именно этот плащ, так называемая тильма, почитавшаяся на протяжении столетий, и был насильно похищен из храма.

— Ты собираешься написать об этом книгу? — спросила у Джейсона Катерина.

Они сидели вечером на террасе, потягивая коктейли и наслаждаясь зрелищем раскинувшейся внизу просторной долины. Пригладив ладонью копну седых волос, Фелпс отпил глоток и улыбнулся:

— В этом нет необходимости. Все уже давно написано.

Катерина недоуменно посмотрела на него. В большинстве заказанных книг подтверждалась достоверность легенды, выросшей вокруг чудодейственного портрета.

— Леонсио Гарса-Вальдес, ревностный католик, по профессии врач, написал книгу, получившуюся полной противоположностью его первоначальному замыслу. С ним произошло нечто вроде того историка Вайнштейна, который вознамерился добиться оправдания Элджера Хисса, но в конечном счете вынужден был заключить, что этот человек был повинен во всем том, в чем его обвиняли.[47]Его бывшие соратники, защищавшие Хисса, так ему это и не простили. И то же самое случилось и с Гарса-Вальдесом.

— Он пришел к выводу, что портрет является подделкой?

— О, и до него многие уже ставили под сомнение легенду о появлении портрета и его датировку. Гарса-Вальдес пришел к заключению, что никакого Хуана Диего не существовало.

— И он тебя убедил?

— Он убедил бы любого, обладающего здравым смыслом. Однако здравый смысл — это последнее, что можно ожидать в подобных вопросах. Разумеется, я не в счет. — Еще одна улыбка и еще один глоток коктейля. — Наивысшим испытанием для Гарса-Вальдеса стало то, что Иоанн Павел II канонизировал Хуана Диего. Причислил к лику святых человека, который, как убедительно доказал Гарса-Вальдес, никогда не существовал. Тем не менее Гарса-Вальдес остается католиком и по-прежнему чтит Пресвятую Деву Марию. Но вся история Мадонны Гваделупской для него теперь фальшивка.

— В таком случае вся эта шумиха вокруг ограбления…

— …является нелепой.

Катерина не могла объяснить, почему ее привели в такой восторг слова старого скептика. Казалось, была воздвигнута еще одна преграда на пути искушения, приведшего ее к Джейсону Фелпсу. Соблазнительное притяжение веры, побудившей Ллойда поспешить в Мехико и покаяться за бурные дни в Чикаго, которая была разбережена воспоминаниями о юношеской набожности, нахлынувшими во время похорон, теперь в свете сказанного Джейсоном казалось абсурдным. Катерина пододвинула стул ближе к нему. С тех самых пор, как они стали любовниками, — этот переход она считала частью своего исцеления, — Катерина относилась к этому мужчине с благоговейным почтением. Было бы несправедливо сравнивать ее визиты к нему в постель с той страстью, какую она познала с Ллойдом. В отношениях с Джейсоном Катерина выступала в роли любовника, а он был ее возлюбленной. На самом деле она сама предпочитала, чтобы все было именно так. И Джейсон был нежен в медлительном сбивчивом сексе. Катерина не назвала бы это любовью, однако она получала меньше удовлетворения от гораздо более молодых мужчин.

— Интересно, дон Ибанес знает о книге Гарса-Вальдеса?

— О, должен знать.

— Ты обсуждал ее с ним?

— Конечно же, нет. В его вере есть крестьянская простота. Очевидно, он находит в ней огромное утешение. Ни один человек не может жить без иллюзий.

— А каковы твои иллюзии?

— Мне кажется, что я снова стал молодым.

Джейсон провел рукой по ее голове, вниз по плечу, стиснул локоть. Она подалась вперед и поцеловала его. Как странно ощущать не столько губы, сколько усы.

Катерина жалела о том, что Клара больше не работает над бумагами Джейсона Фелпса. Тогда она могла бы обсудить все это с ней. Пусть Джейсон не хочет разбивать заблуждения дона Ибанеса; но Катерина укрепилась бы в собственном неверии, если бы смогла воспроизвести его в Кларе.

II

«Это маленькая, уютная гостиница»

Они казались уже давно женатой парой, когда вылетели обратно на восток, сбегая из Калифорнии, от событий, ускользавших от них. Нил Адмирари напомнил себе, что он не корреспондент, а ведущий колонки, а Лулу писала для «Всеобщего благоденствия», журнала, который не очень-то заботили злободневные сенсации. В свое время поездка в Эль-Пасо казалась чем-то естественным, однако что это по большому счету дало?