Читать книгу "Подвенечное сари. Русские девушки в объятиях Болливуда - Юлия Монакова"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не выдержала и расплакалась. От сочувствия к Женьке, да еще и потому, что в голову закралась трусливая мысль: а вдруг и мой Санни в подобной ситуации поведет себя точно так же, если, не дай бог, случится то же самое?
Сейчас-то он говорит, что мечтает о детях, но… лапши на уши навешать – дело нехитрое…
Санни жутко перепугался, когда я заплакала. Прижал меня к себе, по волосам гладит, слезы мне вытирает, успокаивает…
– Глупенькая, – говорит, – ты чего ревешь? Ты что, подумала, что я такой же, как и Радж?..
Я от этой его проницательности еще больше разрыдалась.
– Даже и не думай больше реветь по такому поводу, – убеждает он меня. – Я тебе жизнью клянусь, что такого с нами никогда не случится… Поверь мне!
– Дженни тоже верила Раджу, и тот тоже ей клялся, – отвечаю, всхлипывая.
– Я не Радж, сколько можно повторять! – Вижу, он уже сердиться начинает. – Говорю тебе, я – другой… А Раджа я и сам не понимаю, откровенно говоря… И нахожу его поступок просто отвратительным.
– В любом случае, запомни: даже если ты потребуешь от меня сделать аборт, я не стану тебя слушать, – говорю я. – Ты просто никогда в жизни больше меня не увидишь. Мой ребенок будет только моим, это – моя проблема, так и знай!
– Не твоя, а наша, – поправляет он меня с мягким укором и целует. – И не проблема это, а настоящее счастье… Я очень хочу, чтобы у нас были дети и чтобы они были похожи на тебя – такие же красивые…
Наверное, со стороны может показаться, что наши отношения с Санни были практически идеальными. Уверяю вас, это не так! И ссоры случались, и обиды, и недопонимание… Слава богу, хватало ума не переводить эти пустяки в серьезную трагедию, хотя порой очень хотелось… Бедный Санни, как он со мной намучился! Теперь, оглядываясь назад, я вижу, что порядком потрепала ему нервы в то время. Он же неизменно проявлял удивительное терпение, такт и заботу. Господи, да он все для меня делал, а я еще капризно кривила губки – мол, это мне не нравится, это тоже не по душе…
Ну, прежде всего, приехав в Индию, я вдруг обнаружила, что стала жуткой плаксой. Реветь принималась по любому мало-мальски значимому поводу. Нет, конечно, я не притворялась ни капельки – всегда рыдала от чистого сердца, ибо, что бы ни случилось, это и в самом деле казалось мне ужасным.
Санни при виде моих слез страдал просто невыносимо.
– Пожалуйста, я тебя очень прошу, – говорил он, – не надо плакать… Ты лучше ори на меня, ругайся, топай ногами, можешь дать мне пощечину… Но только не плачь! Я просто умираю, в самом деле умираю, когда вижу твои слезы…
Естественно, когда меня просили перестать, я с упоением принималась рыдать просто взахлеб – ничего не могла с собой поделать. Случалось даже такое, что Санни, не сумев меня успокоить, принимался плакать сам… Представляю – хороша была картинка, ничего не скажешь! Индийские мужчины, кстати, вообще плачут часто, не стесняясь своих слез, для них это не стыд и не позор, как, допустим, для русских.
Из-за чего я ревела? Да, как теперь понимаю, из-за всяких пустяков. Просто нервы были, простите, ни в… В общем, вы в курсе! Я была постоянно внутренне напряжена, особенно в первые дни, когда меня непрерывно держали под прицелом многочисленные Саннины родственники, рассматривая со всех сторон и изучая, как зверюшку в зоопарке (потом то ли я привыкла к их вниманию, то ли они – к моему присутствию, но стало полегче). К тому же, хоть вечера и ночи Санни проводил со мной, днем чаще всего мне нечем было заняться. Иногда, конечно, Санни выкраивал часок из своего рабочего времени, чтобы примчаться ко мне в отель, привезти что-нибудь вкусненькое, узнать, как дела… Но в основном я была предоставлена сама себе.
Практически каждый мой день проходил по одному и тому же сценарию.
Утром, около восьми часов, Санни будил меня, чтобы я закрыла за ним дверь, и уходил. Я продолжала дрыхнуть часиков до десяти-одиннадцати. Затем вставала, принимала душ и выходила на крылечко – посидеть, просушить на солнце волосы и заодно записать в дневнике, что произошло за вчерашний день. Потом шла в сад – завтракать; общалась с Болой, потешалась над резвящимися бурундучками, играла с местной собачкой («бхай-джан» называл ее моим телохранителем, секьюрити, потому что эта псина вечно болталась возле моей двери, умильно виляя хвостиком и ожидая, когда же я появлюсь). Время после полудня было для меня самым мучительным, ибо оно тянулось бесконечно долго и я просто не знала, чем заняться. Конечно, я привезла с собой около десятка DVD с русскими фильмами, но надо ли говорить, что за неделю я их уже все пересмотрела, а некоторые и по два раза! Я пыталась танцевать бхаратнатьям, но в комнате не было достаточно места, чтобы развернуться. Изредка я улучала моменты, когда поблизости не было никого из постояльцев и обслуживающего персонала, и танцевала прямо у себя на крыльце. Естественно, этого было недостаточно, я чувствовала, что теряю сноровку, но что я могла поделать?.. От скуки я даже принялась понемногу перепечатывать из рукописного дневника кое-какие свои впечатления от жизни в Индии. Собственно, то, что вы сейчас читаете, является результатом моих стараний убить время, проведенное в одиночестве в гостиничном номере… Где-то с половины шестого вечера я начинала ждать Санни. То есть буквально ждать – и ничего больше не делать. Все валилось у меня из рук, мысли рассеивались, и я просто тупо лежала на кровати, уставившись в потолок и ожидая появления любимого. Когда все складывалось удачно, он появлялся в шесть-семь часов, и мы ехали в дом к его сестре. Там мы оставались практически до ночи, ужинали и около полуночи возвращались обратно в отель, где ложились спать. Иногда же случалось так, что дела его задерживали; в таком случае он мог появиться в восемь, в девять, а то и в десять часов. Он привозил с собой готовый ужин из ресторана, и мы поедали его у меня в номере либо заказывали еду здесь же, в отеле. Если честно, мне вот такие наши совместные, тет-а-тет, трапезы нравились даже больше, чем семейные ужины у Гульназ. Санни неизменно подкладывал мне самые лучшие кусочки и был такой внимательный…
Вот так проходил практически каждый мой день, за небольшими исключениями, когда днем мы вместе с Санни выезжали куда-нибудь по делам.
Если честно, я могла бы и более весело проводить время одна. К примеру, можно было бы отправиться прогуляться по Агре, ознакомиться с местностью – я совсем не знала город, потому что никогда не ходила пешком, Санни меня возил всюду. Но он и слышать ничего не хотел о том, чтобы я гуляла одна.
– Я с ума сойду от беспокойства, ты что! – восклицал он в ужасе.
– Да пойми ты, глупый, ничего со мной не случится! Я вполне могу пойти куда-нибудь самостоятельно. В крайнем случае, сяду в рикшу. Когда я приезжала в прошлый раз в Дели, то всегда гуляла там одна!
– Знать ничего не хочу, что ты там делала в Дели, – мотал головой этот упрямец, – а здесь, в Агре, я за тебя отвечаю головой… Потому что в этот раз ты ко мне приехала, и я тебе просто не могу позволить одной здесь разгуливать. Мне самому паршиво оттого, что ты целыми днями в этой комнате, я все время об этом думаю и переживаю за тебя, но… ты потерпи еще немного, а? Вот поженимся – и ты переедешь ко мне домой, начнешь постепенно узнавать город…
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Подвенечное сари. Русские девушки в объятиях Болливуда - Юлия Монакова», после закрытия браузера.