Читать книгу "Двенадцать часов соблазна - Шома Нараянан"

– Здесь недалеко есть маленький ресторанчик, – задыхаясь, предложила она. – Не слишком шикарный, но там можно поговорить.

Повернувшись, она направилась к ресторану. И при этом надеялась, что не споткнется и не упадет от волнения. Хуже всего – не знать, почему он здесь. Возможно, хочет просто вежливо поговорить, перед тем как окончательно разорвать отношения. А может, и нет. Судя по тому, как он смотрит на нее, хочет сделать гораздо больше, чем просто поговорить: темные глаза горели, как у романтического героя. Правда, в этот раз она была слишком не в себе, чтобы подшучивать на эту тему. Вместо этого опустила голову и сделала все, чтобы запомнить трещины на тротуаре.

Самир пошел рядом.

– Поздравляю с рассказом. Я только что закончил его читать. Не знаю, что сказать тебе. Мелисса, это блестяще. Я понятия не имел, что ты так прекрасно пишешь.

Было глупо испытывать такую радость. Она знала это. Пытаясь говорить как можно небрежнее, она ответила:

– Спасибо. Но во всем заслуга Майи. Она связала меня с редактором журнала. Будь я предоставлена себе, решила бы, что рассказ недостаточно хорош, чтобы посылать куда-либо.

– Тогда я рад, что ты встретила Майю. Хотя я все еще не простил ее за то, что украла тебя у «Максимус».

– У «Мендонка», – поправила она. – Мы пришли – это заведение с красной дверью. Здесь лучшая индийско-китайская кухня во всем городе.

Они вошли в скромный ресторанчик и нашли свободный столик в углу.

Самир подождал, пока официант плюхнул перед ними два меню и отошел, после чего прямо спросил:

– Почему ты ушла? Потому что я пригласил на вечер другую?

Мелисса прикусила губу.

– Нет. Дело не в этом. Я просто посчитала, что у нас ничего не вышло.

– Почему? – повторил он, подавшись вперед. – У нас, конечно, были проблемы, но мы всегда могли их обсудить. Что между нами было настолько плохо, что ты должна была уйти?

– Сэр… что будете есть?

Самир раздраженно вскинул голову, но маленький официант отказывался сдвинуться с места. Ресторану удавалось сохранять низкие цены за счет большого оборота посетителей: единственное, что здесь не поощрялось, – долгие размышления людей, занимавших стол и смотревших друг другу в глаза, но при этом ничего не заказывавших.

– Попроси либо курицу чили, либо идли по-маньчжурски, – подсказала Мелисса. – И диет-содовую для меня.

– Идли по-манчжурски? – повторил он, не веря ушам. – Что это такое?

Как обычно бывало с Мелиссой, беседа устремилась в то русло, которого он не ожидал.

Мелисса криво улыбнулась:

– Рисовые лепешки идли надрезают, обваливают в кукурузной муке, поджаривают и заливают маньчжурской подливой.

– Я, в общем, не просил рецепт.

– О, это очень вкусно, – заверила она. – Хотя в них достаточно чеснока, чтобы отпугнуть наступающую армию вампиров.

Самир передернулся.

– Мы будем курицу чили, – сказал он официанту. – И две банки содовой.

Как только парень умчался в направлении кухни, он насмешливо улыбнулся Мелиссе:

– Не слишком подходящее место для спокойной беседы, верно?

«Нет, и именно поэтому я его выбрала», – подумала Мелисса.

– Прости, – сказала она вслух: на этот раз, скорее, тетя Лиз, чем Майя Кумар. – Но здесь нет модных ресторанов. Придется обойтись этим.

Самир уже хотел ответить, когда мальчишка-официант вернулся с большой бутылкой содовой и двумя стаканами, которые, судя по состоянию его рукавов, только что вымыл в раковине.

– Содовая, – объявил он.

Самир вздохнул.

– Спасибо, – поблагодарил он, подвигая бутылку к Мелиссе.

– Как я просила.

– Курица чили с подливой или без? – спросила его немезида, выскакивая из кухни.

– Без, – откликнулась Мелисса, подавив невольный смешок при виде того, как Самир в отчаянии схватился за голову.

– Острая или средне-острая? – не унимался официант.

Самир бросил на него взгляд, от которого он немедленно исчез на кухне, бормоча:

– Думаю, средне-острая будет лучше.

– Знаешь, что? Давай сразу к делу. Я был эгоистичной свиньей и, возможно, разрушил все шансы на отношения с тобой. Но мне нужно, чтобы ты ответила на один вопрос.

Мелисса уставилась на него широко раскрытыми глазами.

– Возможно ли уговорить тебя выйти за меня замуж?

Она ахнула так громко, что головы обедающих на другом конце ресторана стали поворачиваться к ним.

– Можно подумать…

От гнева она стала заикаться, но Самир откинулся на спинку стула. Глаза его весело сверкали.

– Я принимаю это за согласие. Будь это решительное «нет», ты была бы куда вежливее. А сейчас пойдем.

Он уже вскочил, и не успела она оглянуться, как уже стояла рядом с ним, все еще сжимая бутылку содовой.

– Думаю, здешняя курица чили нам больше не нужна, – сообщил Самир коротышке-официанту, сунув ему в руку пятьсот рупий. – У мадам очень важная работа.

Мальчишка, вспыхнув от удовольствия, сунул деньги в карман, и Самир утащил Мелиссу из ресторана.

– Но… куда мы идем? – спросила сбитая с толку Мелисса.

– Туда, где я могу сделать предложение по всем правилам, – пояснил Самир. Они уже сидели в его машине, и он повернулся, чтобы взглянуть на нее. Глаза горели подавляемым желанием. – И туда, где я могу поцеловать тебя так, как хочу.

– Погоди, – пролепетала Мелисса.

Новый, властный Самир невероятно возбуждал, но нужно было знать, что происходит.

– Всего месяц назад ты не был уверен, что хочешь быть со мной. Потом я ушла. И ты внезапно захотел на мне жениться.

– Я всегда хотел на тебе жениться, – заверил он, заводя машину и выезжая на дорогу. – Просто не был уверен, что это разумно.

– Что же тогда изменилось?

Самир пожал плечами:

– Ничего существенного. Если не считать, что я понял, что не могу без тебя жить.

Слова были сказаны таким деловитым тоном, что на секунду она подумала, будто он шутит. Но потом заметила, как его руки сжимают руль, так крепко, что побелели костяшки пальцев. Должно быть, ему потребовалось значительное усилие, чтобы сказать это, особенно потому, что он всегда был так сдержан. И он не сказал, что любит ее, но это было очевидно: люди не говорят, что не могут жить без тебя, если просто тебе симпатизируют.

И если уж быть честной, она находила, что без него жить тоже очень трудно.

– Поедем к тебе, – предложила она. Голос звучал спокойно и уверенно, впервые за этот вечер.