Читать книгу "Я больше вам не подчиняюсь. Как избавиться от негативных эмоций и переживаний, вступая в новые отношения - Олаф Якобсен"

2. Мой упрек относится к «роли», которую я играю в этой ситуации. Я наблюдаю, чувствует ли себя виноватым тот, с кем я взаимодействую, потому что это может быть подтверждением моей ролевой игры. Почему? Если один ощущает себя виноватым и унижается, то другой часто телепатически скатывается в противоположное чувство «злого» и играет подходящую роль упрекающего человека. Как возникает такая ошибочная ролевая игра, я подробно объясню позже. Если я пробую установку «Я больше не предоставляю себя этой роли с упреками» и после этого чувствую себя лучше, более открытым и уже не таким жестким, то это еще одно подтверждение того, что я как раз играл эту роль.

Возможно, я могу почувствовать, что упрекаю кого-то, но на самом деле — если я честно загляну внутрь себя — я вовсе не имею этого в виду. Глубоко в сердце я чувствую себя уравновешенно и расслабленно, возможно, я даже улыбаюсь внутри, когда наслаждаюсь своим гневом. Тогда я знаю: я играю роль.

Моя подруга и я недавно немного «поцапались» вечером. Шутя, я сделал одно замечание, на которое она вдруг обиделась. Она замолчала, а я почувствовал, что разозлился. Некоторое время мы больше не могли открыто говорить друг с другом. Когда я ушел в свой кабинет, я сказал себе внутренне: «Я больше не предоставляю себя в твое распоряжение для этой размолвки». Однако моя злость не проходила. Я спросил себя, что этот гнев хочет показать мне, чему я могу научиться у этого, и не нашел ответа. Тогда я спросил себя — целенаправленно — как бы я себя чувствовал при разрешенной проблеме; правда, моя злость стала еще сильнее после этого вопроса. Из-за этого я был убежден, что проблема все же хочет что-то сообщить мне обо мне, что-то, что я упускаю. Я долго размышлял, даже в письменной форме, но ответ все еще не приходил. У меня опять появился импульс спросить себя, каким все было бы, если бы все разрешилось. Мой гнев все возрастал.

Только сейчас я понял, что состояние полного разрешения означает следующее: полностью допусти свой гнев, дай ему пространство. Я позволил этому чувству стать сильнее и записал те предложения, которые мой гнев «хотел высказать» моей подруге. Тогда я решил пойти со своими заметками к моей подруге, которая между тем уже легла в постель, чтобы спросить ее, хочет ли она дальше разобраться в этом. Я тихо и осторожно открыл дверь и спросил шепотом: «Ты уже спишь?» Она громко вскрикнула, потому что сильно испугалась, и после этого стала плакать. Позднее она рассказала, что как раз в тот момент, когда я подошел к двери, она внутренне углубилась в ту часть себя, которая все время находится в шоке (об этой технике см. ниже в разделе «Я лучше понимаю себя, чем другие»). В тот момент, когда я зашел, она испугалась — в соответствии со своим шоком — и после этого смогла выразить свой испуг в слезах и внутренне освободиться. Это было очень кстати для нее, что я именно в это время вызвал ее испуг. У меня же чувство гнева как ветром сдуло. И тут мне стало ясно: пока моя подруга углублялась в ту часть себя, которая в шоке, я параллельно в своем кабинете чувствовал сильный гнев. Когда я последовал импульсам, которые возникли исходя из моего гнева, смогла возникнуть ситуация, которая все разрешила. Это было телепатическое восприятие при контакте с моей подругой. Вдобавок у меня еще была задача от Вселенной быть предоставленным ей в качестве возбудителя такой реакции для процесса освобождения.

То, что началось с безобидной шутки, было в совершенстве спланировано Вселенной. Когда я это понял, я смог сказать еще конкретнее: «Я больше не предоставлен тебе для твоего шока и состояния транса», — после чего мне стало совсем легко, и гнев больше не проявлялся.

Ярко пережитый гнев или злость часто вызывают у других людей страх и шоковые состояния, и наоборот: если человек с детства находится в определенном шоке (неосознанном), то его поведение может вызывать у других людей агрессию. Оба полюса, гнев и шок, относятся к одному и тому же дисбалансу, это две стороны одной медали.

Вернусь к своему неприятному или болезненному чувству, которое я исследую все глубже. Когда во время процесса освобождения своих чувств я тестирую все возможные варианты, но при этом остаюсь поглощенным упреками, яростью или обидой, то я должен осознать, что не я здесь играю роль, а мне дана такая возможность. Где-то внутри меня существует скрытое желание изменений. В таком случае мои упреки в сторону окружающего мира являются на самом деле моей собственной защитой, которая мешает мне осознать свое личное желание изменений.

Почему? Что скрывается за этим?

В большинстве случаев боль...

...боль, которая не утихла, которая возникла в моем прошлом...

Осознаем это глубже

«Когда тело сильнее, чем „Я“, то лучше вступить с ним в союз, чем бороться против него» (Гюнтер Шмидт).

МЫ ОСВОБОЖДАЕМ СВОИ ЧУВСТВА, ИЗБАВЛЯЯСЬ ОТ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО СТРЕССА

Любая эмоциональная боль хочет, чтобы ее приняли, поняли и телесно прожили. Наши дети так и делают.

Оливер и Мария очень любят друг друга и счастливы вместе. Свои отношения они воспринимают как оазис любви, в котором царят доверие и надежность. Телесно они могут обходиться друг с другом свободно, открыто и без стеснения. В кризисные времена с обеих сторон есть много понимания, так что они всегда могут найти общее решение. Вдруг Мария умирает из-за автомобильной аварии. Водитель грузовика был невнимателен и стал причиной несчастного случая. Мария была не виновна. Когда Оливеру сообщают эту новость, сначала появляются шок и боль. Боль была так сильна, что он едва выносил ее. Как защита от этой боли в нем возникает отрицание. Оно проявляется как точка зрения, с которой он смотрит на внезапную перемену: «Этого не может быть. Это не могло случиться! Это можно было предотвратить!» — и как реакция на эту точку зрения — гнев на водителя грузовика. Сначала эта ярость, как видно, заменяет боль, но таким образом Оливер не может проработать разлуку. Боль разлуки, а с ней и желание перемен (пусть Мария еще будет жива) остаются в нем на бессознательном уровне. Злость на водителя грузовика не проходит. Каждый раз, когда Оливер думает о смерти Марии, он заходится от ярости. Он больше не способен начать новые отношения, потому что любая близость с любимым человеком снова напоминает ему о желании изменений, напоминает о ярости и боли. Однако он хочет избежать этого.

Поскольку внутреннее освобождение не наступает, постоянно возникают ситуации, которые напоминают ему об этой потере (через некоторое время бессознательно) и из-за этого возрождают в нем неприятные чувства, иногда опять ярость. Это выглядит следующим образом: Оливер воспринимает свой окружающий мир через первое чувство. Это чувство бессознательно напоминает ему о потере Марии. Он интерпретирует это: «Так не должно быть». Возникает второе чувство, защита от того, что он только что воспринял. Поэтому Оливер остается отстраненным от окружающих и привыкает к этому.

Возможность изменения: Оливер осознает свою душевную проблему. Ему будет больно от того, что уже давно у него не было женщины — или что все свидания проходили неудовлетворительно, и он постоянно критиковал своих женщин. Он вдруг видит, что он многое отрицает и исключает. Он злится чаще, чем раньше. Больше всего он беспокоится, когда его подруга едет одна в машине. Его женщины не выдерживают долго установленных им границ и уходят от него; и опять повторяется ситуация, когда он теряет любимого человека.