Читать книгу "Первая психологическая помощь - Гай Л. Винч"

Далее, внутри каждого из нас имеется своего рода ограничитель, благодаря которому мы определяем, что тоска или гнев другого человека длятся гораздо дольше положенного времени. Когда все лимиты оказываются превышенными, а нас по-прежнему просят о поддержке, мы можем оказать ее из чувства долга или вины, но это занятие не доставит нам удовольствия.

Однажды мне довелось работать с молодым человеком, которого за неделю до свадьбы бросила невеста. На протяжении целого года он только и делал, что изливал свое горе друзьям. Насколько я понял, со временем друзья стали терять терпение: им порядком надоели его бесконечные жалобы. Вместо занятий, которые подразумевали постоянное общение, таких как игра в гольф, совместные обеды или посиделки в баре, они стали приглашать его в кино, на футбол или баскетбол. К сожалению, молодой человек не понял столь тонких намеков. Он не обращал внимания и на мои предостережения. Когда во время игры в баскетбол он затронул больную тему в сто первый раз, один из его друзей настолько разозлился, что остановил матч и закричал: «Перестань, приятель! Будь наконец мужчиной!» Сказав это, он бросил мяч прямо в лицо моему пациенту, сломав ему переносицу.

Понятно, что недовольство друга постепенно накапливалось и однажды достигло критической точки. Тем не менее вплоть до этого момента он не сказал моему пациенту ни слова о том, как всем надоели его стоны. Другие приятели тоже держались до последнего. Впрочем, этим все не кончилось. Следующие пять часов обидчику «несчастного страдальца» пришлось провести вместе с ним в пункте неотложной помощи, выслушивая те же самые жалобы, но уже куда более противным голосом, виной чему был сломанный нос.

Конечно, физические увечья, наносимые близкими нам людьми, которые устали от нашей «умственной жвачки», скорее, редкость. Но это не значит, что они не хотят хорошенько нас огреть. Постоянное самокопание фокусирует все наше внимание на собственных эмоциональных потребностях. Мы остаемся слепы к чувствам и нуждам других, что пагубно сказывается на отношениях с друзьями и родственниками.

Как лечить психологические раны, наносимые самокопанием

Осмысление неприятных событий после того, как они произошли, – нормальное явление. Постоянное проигрывание их в уме тоже вполне типично. Но интенсивность и частота переживаний и повторяющихся мыслей со временем должны уменьшаться. Тогда никакое специальное лечение не потребуется. Однако, если по прошествии длительного периода времени негативные мысли и чувства продолжают докучать, мы должны приложить все усилия, чтобы выбраться из порочного круга самокопания. В этом нам помогут средства первой психологической помощи. Давайте откроем психологическую аптечку и посмотрим, какие лекарства в ней находятся.

Общие рекомендации по лечению

Чтобы избавиться от самокопания и залечить раны, которые оно наносит, мы должны остановить запущенный процесс и снизить интенсивность чувств, которые побуждают нас возвращаться к одним и тем же мыслям и воспоминаниям. Мы также должны вспомнить о своих близких и подумать, как можно уменьшить эмоциональную нагрузку, выпадающую на их плечи.

Следующие лекарства перечислены в том порядке, в котором их следует назначать. Лекарство А (изменение точки зрения) помогает ослабить потребность в самокопании. Лекарство В (отвлечение от эмоциональной боли) уменьшает частоту повторяющихся мыслей (что проще всего сделать тогда, когда наша потребность в самокопании ослабла). Лекарство С (переосмысление гнева) направлено на борьбу с гневом и агрессивными импульсами, которые часто идут рука об руку с самокопанием. Лекарство D (мониторинг отношений) полезно для поддержания хороших отношений с близкими людьми, к которым мы обращаемся за сочувствием.

Лекарство А: измените свою точку зрения

Когда ученые начали изучать, как люди осмысливают неприятные ситуации и происшествия, они обнаружили одну важную вещь, которая позволяет провести различие между обычной саморефлексией и болезненным самокопанием. Речь идет о точке зрения, которой мы придерживаемся, когда оцениваем случившееся.

При анализе неприятного опыта мы обычно погружаемся в себя и смотрим на ситуацию своими глазами (то есть воспринимаем ее от первого лица). Анализ чувств с этой позиции сопряжен с поэтапным развертыванием воспоминаний (сцена за сценой в соответствии с тем, как все происходило). Эмоции, включая их смену и интенсивность, протекают по той же схеме, что и во время самого события.

Но, когда исследователи попросили людей проанализировать болезненный опыт, дистанцировавшись от своих чувств и переживаний (как бы от третьего лица), они обнаружили нечто удивительное. Вместо простого пересказа событий и изложения своих эмоций испытуемые начинали смотреть на случившееся под другим углом, что рождало новое понимание и новые чувства. Результат оказался еще более поразительным, когда их попросили оценить ситуацию с точки зрения наблюдателя и подумать над тем, почему она стала возможной, а не как все произошло.

В ходе многочисленных исследований участники, которых просили проанализировать свой опыт под этим углом, испытывали гораздо меньшую боль, чем те, кто не дистанцировался от собственных мыслей и чувств. Кроме того, их артериальное давление росло не так сильно и быстрее возвращалось в норму. Это значит, что оценка ситуации с позиции третьего лица уменьшает стрессовую реакцию и не так нагружает сердечно-сосудистую систему. Но хорошие новости на этом не заканчиваются. Спустя неделю испытуемые, которые смотрели на ситуацию глазами стороннего наблюдателя, сообщили, что думают о неприятном происшествии гораздо реже и испытывают куда меньше отрицательных эмоций, чем люди, которые не дистанцировались от своих чувств. Полученные результаты одинаково справедливы как для депрессивных мыслей, так и для гнева.

Впервые познакомившись с этими открытиями, я сразу же подумал о Линде – юрисконсульте, которая то и дело вспоминала о своем бывшем начальнике, постоянно терроризировавшем ее. То, как она описывала выражение его лица («Я все время думаю о том, как он закатывал глаза каждый раз, когда я выступала на собраниях»), со всей очевидностью указывало на восприятие ситуации от первого лица. Мне стало интересно, не сможет ли изменение точки зрения уменьшить интенсивность ее навязчивых мыслей. Я рассказал ей о том, как нужно дистанцироваться и смотреть на вещи глазами стороннего наблюдателя. Попросив ее быть как можно более объективной, я назначил ей новую встречу через две недели.

На следующий сеанс Линда пришла с широкой улыбкой на лице. «Сработало!» – радостно крикнула она с порога. Она сообщила, что всю неделю после прошлой встречи старательно пыталась дистанцироваться от своих переживаний, как только вспоминала своего бывшего начальника. «И вскоре произошел какой-то сдвиг, – сказала Линда. – Через несколько дней я заметила, что думаю о нем гораздо реже, чем обычно». Но и это еще не все: даже когда Линда вспоминала о бывшем боссе, она расстраивалась значительно меньше, чем раньше. Отделаться от этих мыслей стало легче. Когда они не отставали, она использовала отвлекающий фактор (лекарство В) гораздо с большей эффективностью, чем прежде. Сочетание двух подходов (изменения точки зрения и отвлечения) помогло ей заметно снизить частоту и интенсивность назойливых мыслей за короткий период времени.