Читать книгу "Жил на свете рыцарь бедный - Вера Белоусова"

— Подстриг! — без предисловий сообщил Коля. Мышкину потребовалась пара секунд, чтобы отключиться от «жениха» и сообразить, что речь идет о зуевских усах. — Не очень сильно, но все-таки… Другой вид. Я сфотографировал… Завтра поеду к Роговым, но подумал — надо сразу вам позвонить. Все-таки интересно, что вы угадали!

— Угадать-то было несложно… — пробормотал Мышкин. — Ну ладно, круг пока не расширяется — и на том спасибо. А то какие-то самозванцы мистические… Спасибо, Коля! Надо, впрочем, еще послушать, что Роговы скажут. Жду вас завтра, сразу от них.

— А как же! — сказал Коля. — Обязательно. Спокойной ночи.

ГЛАВА 8

Приехав на следующий день на работу, Мышкин в очередной раз подивился терпению начальства. Он знал, что Терещенко пару раз беседовал с Гаврюшиным, расспрашивал, как идут дела, однако его, Мышкина, никто не трогал. Минут через пятнадцать после его прихода появился Гаврюшин — подтянутый, сосредоточенный и почему-то довольно мрачный. Мышкин сразу же принялся пересказывать ему все, что успел выяснить за вчерашний день, и как раз дошел до финального аккорда — Колиного звонка про усы, когда появился сам Коля.

— Уже съездили? — удивился Мышкин.

— А я прямо с утречка, — бодро откликнулся Коля. — Он, конечно. Сомнений нет. Оба сразу узнали.

— Так, — сказал Гаврюшин. — Это серьезно. Напоминаю: пистолет он мог достать с помощью Натальи. Мотив у него вполне мог быть — это мы, я думаю, выясним. Его имя было у Козловой в органайзере, она ждала в тот день его визита. Недурно для начала? Или мало, по-вашему?

— Плюс давление на свидетелей, — задумчиво согласился Мышкин. — Что само по себе… Странно, конечно, что он не побоялся так светиться… если это его рук дело.

— Так ведь смотрите, что получается, — сказал Гаврюшин. — Предположим, ему позарез нужно убрать Дерюгина. А из-за этого алиби выходит, что все мероприятие псу под хвост… Ну что?

— А по-вашему?

— Жесткий разговор… для начала. А там — как пойдет.

— Хорошо. Помнится, он нас в прошлый раз адвокатом пугал…

— Да пусть хоть десять приводит! — внезапно вышел из себя Гаврюшин. — Я ему покажу — адвоката!

— Неплохо бы до этого с Натальей поговорить, — предложил Мышкин.

— Верно, — согласился Гаврюшин и тут же потянулся к телефону.

Наталья оказалась дома. Сперва она пыталась отказаться от встречи, сославшись на занятость, но Гаврюшин разговаривал совсем не так, как Мышкин, — коротко и сурово, как бы не предполагая возможности отказа, — и это сработало.

— Сейчас прибудет, — удовлетворенно сообщил Гаврюшин, нажимая на рычаг и тут же набирая следующий номер. — Господина Зуева, пожалуйста, — сказал он в трубку тем же железным голосом. — Василий Михайлович? Добрый день. Капитан Гаврюшин беспокоит… Да, оттуда… тот самый. Тут обнаружились кое-какие обстоятельства… хотелось бы с вами обсудить… Это пожалуйста. Но знаете, Василий Михайлович, я бы на вашем месте не стал настаивать. Повестку я вам обеспечу моментально, а может, и еще что-нибудь… Нет, я не запугиваю. Просто говорю — есть обстоятельства… В общем, я бы на вашем месте не рвался… чтобы официальным путем… Впрочем, дело ваше. Как хотите… Нет, не прямо сейчас. Через два часа. Договорились.

Гаврюшин положил трубку и бросил на Мышкина гордый взгляд. Мышкин ответил ему взглядом, искренне восхищенным. Коля тихо сидел в углу, о чем-то размышляя.

— Повестку ему, видишь ли! — возмущенно фыркнул Гаврюшин. — Официальным путем! А про адвоката молчит чего-то. Видать, забыл. Кто с ним говорить будет?

— Вы, Женя, — попросил Мышкин. — Если, конечно, не возражаете. У меня — «жених». Кстати, вы насчет Орловского выясняли?

— Выяснял. Помер Орловский, царство ему небесное… Два года назад. Спился…

— О Господи… — вздохнул Мышкин.

Домработница Наталья появилась минут через двадцать.

— Добрый день, — сказал Мышкин. — Садитесь, пожалуйста.

Девушка провела рукой по светлым волосам, стряхивая снежинки, и села на самый краешек стула, озираясь довольно затравленно. Мышкин открыл рот, чтобы ее утешить и успокоить, но поймал выразительный гаврюшинский взгляд и тут же стушевался. Ему ужасно захотелось куда-нибудь выйти.

— Вот что, Наталья Петровна… — внушительно начал Гаврюшин. — Нам необходимо прояснить некоторые обстоятельства. Вы понимаете, что лгать здесь нельзя?

Девушка сделала какой-то протестующий жест, но Гаврюшин не дал ей ничего сказать.

— Любая ложь — понимаете? — любая! — может объективно оказаться пособничеством, — продолжал он.

— Да я и не собираюсь! — все-таки прорвалась Наташа. — Почему вы сразу так?

Мышкин сказал себе, глядя в окно: «Вообще-то он прав…»

— Я вас просто предупредил, — пояснил Гаврюшин. — Значит, так. Прежде всего, сообщаю вам, что Екатерина Козлова была убита из пистолета, который принадлежит Антону Дерюгину и был вынесен из дерюгинской квартиры…

Он собирался продолжать, но Наташа неожиданно его перебила.

— Я не брала его… — проговорила она дрожащим голосом. — Вот и он тоже спрашивал… — она указала на Мышкина, — знаю ли я, где лежит… Не брала я. Катька меня просила, а я не взяла… Не хотела связываться.

— Козлова просила вас достать пистолет? — насторожился Гаврюшин.

— Не вообще достать… а забрать у Антона. Якобы он этому угрожал… жениху ее… Как будто Антон другого не мог купить!..

— Вы ей поверили?

— Сама не знаю… — Она покачала головой. — Скорее нет. По-моему, это Катька так… фантазировала… для романтики. Но… — Она неожиданно умолкла.

— Что?

— Нет-нет, ничего… Просто… Это ведь я так думала, а другие, может, и по-другому…

— Зуев когда-нибудь говорил с вами об этом пистолете?

— Как это — говорил о пистолете? Чего о нем говорить? Но вот Василий-то как раз думал, — она неожиданно покраснела, — что Антон может… запросто. Он мне говорил: «Вот увидишь, он кого-нибудь из них шлепнет — не одного, так другого»… то есть… другую, — закончила она, сбившись.

— Значит, вы виделись с Зуевым в течение последнего месяца? — пристально глядя на нее, спросил Гаврюшин.

Она покраснела еще больше и опустила глаза.

— От него не отвяжешься, — почти прошептала она. — Так-то я Антону жаловалась, а тут ему стало не до меня…

— Как вы думаете, кто мог вынести пистолет из квартиры Дерюгина?

— Не знаю я! Вот ей-богу, не знаю!.. Да мало ли кто… Тот же Васька мог… Хотя Васька, может, и не рискнул бы. Сама Катя могла… Я, правда, с тех пор ни разу не видела, чтоб она к нему заходила, но мало ли… Я ж за ней не следила…

Она замолчала, словно натолкнувшись на невидимое препятствие, и приложила руки к щекам, и Мышкину невольно подумалось, что, пожалуй, все-таки следила… отчасти… хоть и совсем не в той мере, в какой требовалось Зуеву.