Читать книгу "Сердюков и женский батальон. Куда смотрит Путин? - Владимир Большаков"

Нажал кнопку и забыл

Отметим еще один аспект — будущие войны немыслимы без новых информационных технологий, которые уже используются в ходе информационных войн. Замначальника Генштаба ВС России генерал-полковник Анатолий Ноговицын предупреждал после конфликта в Южной Осетии, что развитые страны в ближайшие несколько лет получат возможность вести полномасштабные информационные войны. При этом на разработку и применение информационного оружия требуются незначительные затраты. «Основными задачами в информационных войнах будут дезорганизация (нарушение) функционирования ключевых военных, промышленных, административных объектов и систем противника, а также информационно-психологическое воздействие на его военно-политическое руководство, войска и население, прежде всего, с использованием современных информационных технологий и средств», — сказал Ноговицин.

Для противодействия такому оружию в России пока нет даже учебных пособий. Как сказал один военный эксперт, поясняя, что такое войны будущего: «Вместо солдат будут хакеры, а вместо ракет — компьютеры».

Соединенные Штаты явно готовятся к крупномасштабному конфликту и к глобальной войне за контроль над мировыми энергетическими и другими ресурсами. Бесконтактные войны, как мы видели в фантастических фильмах про войны с космическими пришельцами, обладающими сверхоружием, производят ошеломляющий эффект и тотально деморализуют население. В реальности это мы наблюдали и в Югославии, и в Ираке. Именно такие войны и будут вестись в будущем. В силу того, что новым претендентам на мировое господство и контроль мировых богатств не нужны земли и люди, зараженные радиацией, ядерное оружие, если и будет применяться, то только точечно. Массированного удара скорее всего не будет. Ставка делается на эффект Челябинского метеорита — неожиданный, безответный удар, способный полностью деморализовать противника, которому останется только сдаться на милость победителя после того, как в считанные минуты будет уничтожен его военный потенциал, его инфраструктуры и, если понадобится, политическое руководство. Пентагон каждый год закупает дистанционное бесконтактное высокоточное оружие на 50–60 миллиардов долларов.

«Американцы начали очень интенсивно укреплять свои военно-воздушные силы и военно-морской флот. Утрируя, я могу сказать, что все дистанционные бесконтактные войны на сухопутных театрах [военных действий]: в Ираке, в Афганистане — все они были выиграны американскими моряками. (Вспомним визит флота НАТО в Черное море! — В. Б.)

Именно они внесли основной вклад в уничтожение экономики и военной инфраструктуры противника. Не ВВС, а именно военно-морские силы. Поэтому сейчас эти два виды вооруженных сил активно развиваются в США, и нам надо обратить на это внимание. Идет скрытая гонка высокоточных вооружений, в которой мы пока отстаем».

Шансов на выигрыш у тех, кто к бесконтактным войнам с применением высокоточного оружия не готов, нет никаких. Это стопроцентно подтвердили войны в Югославии и Ираке. «В дистанционных бесконтактных войнах не надо искать конкретного противника. Надо быть готовым к войне с любым противником, где бы он ни находился, — поясняет лектор. — Поэтому вооруженные силы и техника должны развиваться таким образом, чтобы достать этого противника, откуда бы он нам не угрожал. Если мы будем готовы к такой войне, то не проиграем никакое противоборство. Если мы будем ориентироваться на какого-то конкретного противника, наверное, это будет сложнее. Во всяком случае, американцы создают свои вооруженные силы, не ориентируясь на какого-либо конкретного противника. Они просто накапливают потенциал для ведения войн нового поколения на нашей планете».

Классификация войн нового поколения различна у различных школ военной науки, но на Западе, говоря о «бесконтактных» войнах с применением высокоточного оружия, используют термин «война четвертого поколения (англ. Fourth generation warfare (4GW)». Этот термин введен в 1989 году американским экспертом Уильямом Линдом. В войне четвертого поколения (у Слипченко, заметим, 4GW отнесена к войнам «шестого поколения»), как предполагается, будет стерта грань между войной и миром, а военные действия будут сводиться к серии операций. Благодаря современным средствам дистанционного уничтожения исчезнет сама противоположность между фронтом и тылом, поскольку с первого дня войны вся территория противника окажется в зоне досягаемости вражеской авиации и обстрелов высокоточным ракетным и другим, в том числе лазерным оружием. Массовые армии и масштабные вторжения уйдут в прошлое, поскольку боевые задачи смогут выполнять небольшие по численности, но высокотехнологические соединения солдат. Необычайно возрастет роль информации и дезинформации в достижении целей войны. Одной из форм войны четвертого поколения считается высокотехнологическая террористическая или партизанская война (William S. Lind. «Understanding Fourth Generation Warfare.» ANTIWAR. COM 15 JAN 2004 29 Mar 2009).

События в Ливии и Сирии, так называемая «арабская весна», сотрясающая прежде стабильные арабские режимы на Ближнем Востоке и в Северной Африке — типичны для войн нового типа, с применением методов ведения боевых действий, используемых международным терроризмом, и сетевой агрессии. Для России — это одна из самых серьезных угроз. «В войне четвертого поколения поле боя по всей вероятности будет включать все общество, от имени которого противник ведет войну, — говорилось в статье, опубликованной в 1989 г. в центральном органе Корпуса морской пехоты США «Марин кор газет». — Ключевой идеей станет направленность действий на достижение внутреннего коллапса сил противника, а не на их физическое уничтожение. В целом представляется, что военные действия четвертого поколения, по всей вероятности, будут в высшей степени рассредоточенными и по большей части не определенными; разделительная черта между миром и войной будет размыта вплоть до полного исчезновения. Война будет нелинейной в такой степени, что, вполне возможно, в ней будут отсутствовать поддающиеся идентификации поле боя и линии фронта. Различие между «гражданским» и «военным» вероятно исчезнут. Действия будут одновременно направлены на всю «глубину» участвующих сторон, включая все их общество, понимаемое не только в его физическом, но и в культурном аспекте». (Marine Corps Gazette. Oct.89, pp. 22–26)

Сирийский военный эксперт Эль Мюрид считает, что война, развязанная внешними силами в Сирии с использованием наемников, выступающих под видом сирийской оппозиции — типичный пример войны «четвертого поколения». В ней, отметим, активно используется то самое информационное оружие, о котором говорил генерал Ноговицын, в том числе с помощью социальных сетей. «Возникает вопрос, — пишет Эль Мюрид, — насколько возможно, чтобы малограмотные плохо обученные отряды и командование боевиков сумели незаметно для окружающих разработать настолько передовую стратегию ведения войны, провести обучение, отработать взаимодействие… Скорее всего, речь идет о том, что боевики являются лишь инструментом для отработки новых технологий и идей ведения войны, управляют процессом которой совершенно иные люди, изощренные в военной передовой науке. Именно этим и можно объяснить странный факт — плохо обученные и гораздо более слабо вооруженные боевики ССА и «Фронта Ан-Нусра» на равных противостоят более многочисленным и обладающим гораздо большей огневой мощью войскам Сирийской армии… Главная задача, которую сумели решить агрессоры, — создать мобилизационную структуру, непрерывно поставляющую через лагеря подготовки боевиков с динамикой, превосходящей динамику истребления их Сирийской армией. Организационно создана практически сетевая структура управления войной в Сирии, где за мобилизацию отвечают прошедшие через школу ЦРУ командиры исламистских группировок, имеющие авторитет среди боевых отрядов и групп всего Ближнего и Среднего Востока, которые и являются своего рода «военными комиссариатами», набирающими рекрутов для ведения священной войны. Скорее всего, опыт сирийской войны будет самым серьезным образом изучен в среде технологов ведения войн и обязательно применен против России, как только будет решено переносить действия на ее территорию. Насколько российские военные серьезно отнесутся к сирийскому опыту — вопрос открытый. Хотелось бы, чтобы они успели его изучить до того, как придется учиться на собственном» (http://el-murid.livejournal.com.).