Читать книгу "Нужна ли России правда? Записки идиота - Владимир Бортко"

В. БОРТКО: — Конечно, важно, я, собственно, для этого и снимал кино, для того, чтобы меня смотрели. Не для меня, а для нас, ибо кроме меня там еще человек 200, и кроме этого, еще замечательных артистов 50 человек.

К. ЛАРИНА: — Скажите, пожалуйста, а вы читаете критику, которая сейчас уже пошла?

В. БОРТКО: — В основном да, но не всю, естественно, во-вторых, знаете, все-таки думаю, что давайте подождем.

К. ЛАРИНА: — Давайте.

В. БОРТКО: — Хорошо бы, чтобы и критики занялись бы тем же, это было бы, по-моему, правильно.

К. ЛАРИНА: — Не уговорите все равно, потому что здесь есть и обратная сторона медали, что называется, «не могу молчать». Об этом фильме хочется говорить. И мне кажется, что это тоже победа, безусловно. Сегодня буквально прочитала статью Мариэтты Омаровны Чудаковой, которую она опубликовала на «Гранях. Ru», где она говорит о том, что экранизация состоялась, и это уже событие.

В. БОРТКО: — Спасибо большое госпоже Чудаковой, я очень ценю ее мнение, считаю ее одним из самых крупных специалистов по Булгакову.

К. ЛАРИНА: — А теперь вопросы. Во-первых, вопрос, который тоже обсуждается здесь в Москве, уж не знаю, как в Петербурге: почему Мастер говорит голосом Сергея Безрукова?

В. БОРТКО: — Вы знаете, опять же, давайте дождемся до конца, там не один Мастер говорит голосом Сергея Безрукова, там есть еще персонаж, который говорит тоже другим, но узнаваемым голосом. Я бы не хотел рассказывать, кто и что, а потом я хотел бы, чтобы зритель сам делал выводы по этому поводу.

К. ЛАРИНА: — Хорошо, я принимаю ваш ответ, но, тем не менее, хочу процитировать одну газету желтую, которая опубликовала такую информацию. До начала показа картины никто не знал, что Мастер в исполнении Александра Галибина будет говорить голосом Сергея Безрукова. Не знал об этом и сам Галибин. Когда Мастер произнес первые слова голосом Безрукова, вся семья актера Галибина была в шоке.

В. БОРТКО: — Знаете, как говорит профессор Стравинский, не всему же надо верить. Поверьте мне, такого количества чуши, которую я читал в разного рода изданиях, желтых и не очень, я давно не читал. Как вы полагаете, артист Галибин был, очевидно, в курсе дела. Более того: с ним был разговор на эту самую тему, и Саша, которого я очень уважаю и люблю и, поверьте мне, то, что сейчас он говорит несколько другим языком, никак не связано с его, я бы сказал, актерскими способностями. Никаким боком. Тут мои идеи, он знает об этом. Что касается в обморок падали или не в обморок, ну я уж не знаю, может, ему не понравилось, как это может быть.

К. ЛАРИНА: — Самое главное — на этот вопрос вы ответили, потому что возникла такая ситуация, что вроде бы актер об этом не знал. Это, наверное, действительно то, что вы называете чушью.

Теперь несколько вопросов от меня, то, что мне интересно. Может быть, вы про это уже рассказывали, но, тем не менее, мне, например, показалось очень интересным ваше решение библейских сцен. Во всяком случае, образ Ершалаима очень угадывается, очень точно. Где происходили съемки именно этой части романа, что вам помогло в отражении этой атмосферы?

В. БОРТКО: — Вы знаете, в разных местах, что называется, начиная от макета древнего Иерусалима, который находится в нынешнем Иерусалиме, при помощи компьютерной обработки, до Судакской крепости, которая есть. Это декорации, болгарские декорации, которые находятся в Варне, то есть в Софии.

К. ЛАРИНА: — А костюмы каким образом придумывались для этих сцен?

В. БОРТКО: — Вы знаете, у меня совершенно замечательный художник по костюмам, я работал уже с ней второй раз, Надя Васильева. Мы с ней работали в «Идиоте», и тут вместе как-то думали. В основном думала она, потому что она раскапывала невероятное количество сведений. Она общалась со специалистами, это было очень сложно.

К. ЛАРИНА: — Еще один вопрос: скажите, пожалуйста, условия жанра каким-то образом ограничивали вас как художника?

В. БОРТКО: — Там ведь сложность постановки еще в том, что там несколько жанров резко меняются, от эпизода к эпизоду. Это действительно было достаточно сложно. Если вы обратите внимание — от гротеска до фантастики, правда, фантастику еще не видели, будете видеть с понедельника, лирика и т. д. Это было действительно сложно — переключаться туда-сюда, и для меня, и для актеров.

К. ЛАРИНА: — А если говорить о жанре телесериала, здесь есть какие-то условности, которые вы должны были соблюдать как автор?

В. БОРТКО: — Конечно, бесспорно.

К. ЛАРИНА: — Например?

В. БОРТКО: — Прежде всего, звук. Я лишен возможности, к сожалению, сделать то, что хотел бы сделать, я думаю, будет сделано на DVD, то есть полный звук, хороший и т. д. Все-таки существуют очень большие ограничения по звуку в телевидении. И поэтому приходилось это учитывать. Текст достаточно сложный, и хотелось бы, чтобы зритель все время следил за ним. Поэтому он идет чуть-чуть не так, как хотелось бы, как мог бы идти в кинотеатре. Много вещей, о которых телефильм, а не кинофильм. Приходится делать на это и поправку, и скидку, и в то же время пользоваться этим. Потому как, например, в телефильме можно рассказать гораздо подробнее о вещах, чем в кинофильме.

К. ЛАРИНА: — А то, что такого рода фильм, именно телевизионный, делается для массовой аудитории, это тоже важно для вас?

В. БОРТКО: — Кстати сказать, вы знаете, смотрел по поводу того, что у Булгакова нет сцены ареста. Собственно, она существует, в это время мне в окошко постучали, а потом он приходит с оборванными пуговицами. Спрашивается, где он был в это время? Конечно же, его арестовали, это понятно. И для того, чтобы это было совершенно понятно молодому зрителю, что статьи в газетах приводили не к легкому огорчению писателя, а это был прямой донос в тюрьму, это и было сделано.

К. ЛАРИНА: — Я напомню этот эпизод в рассказе Мастера, когда он совсем приблизился к уху Ивана Бездомного и начал с того, что ко мне в окошко постучали, после этого целый эпизод выпадает из рассказа Мастера в этой сцене, таким образом, Владимир Бортко как режиссер воспроизвел все недостающие страницы.

В. БОРТКО: — Для меня было понятно, вы знаете, потому что я спрашивал же у многих, особенно молодых людей: «Скажите, пожалуйста, Мастер так переживает по поводу того, что пишут в газетах, это что? Потому что он огорчается?» Нет, молодые люди, это не огорчение, это прямой донос. И следствие за этим мгновенно последовало.

К. ЛАРИНА: — Там, кстати, много таких вещей, которые, как я понимаю, созданы ради того, чтобы объяснить более подробно и более ясно нынешней молодой аудитории, что такое 30-е гг. Советского Союза?

В. БОРТКО: — Литературоведами установлено, что действие происходит в 29-м году. Солнышко, какие литературоведы? Маргарита едет к Кремлю, в Александровский сад на троллейбусе. Начало троллейбусов в Москве — 34-й год. Так когда происходит действие? Это Булгаков, это не я. И таких вещей масса, понимаете, естественно, нужно было им объяснить, что это такое, иначе просто сам по себе роман не существует — существует только во времени, в том времени, Мастер существует в том времени, иначе все было бы совершенно по-другому.