Читать книгу "Год и один день - Мэриан Эдвардс"

— Ты сможешь выразить мне свою благодарность с глазу на глаз.

Бриттани повернула к нему голову, на ее губах играла ослепительная улыбка, но свистящий шепот, которым она ему ответила, не предвещал ничего хорошего.

— Только после того, как ты принесешь извинения за то, что заподозрил меня в измене.

— Поосторожнее, Бриттани, мы здесь не одни, — предупредил ее Алек, напоминая об обещании повиноваться ему на людях. — Но уже поздно, и скоро мы останемся наедине друг с другом.

— Жду не дождусь, муж мой, — протянула она сладким голосом, обратив на него томный взгляд. Со стороны могло показаться, что она нежна и покорна, но глаза ее ясно говорили Алеку: «Только подожди, пока мы останемся одни, варвар. Только подожди».

— Ты снова бросаешь мне вызов, миледи? — тихо спросил Алек.

— Ты очень догадлив, муженек, — ответила Бриттани, наливая ему вина. Придвинувшись к нему поближе, она прошептала: — И поскольку ты не расплатился за прошлый проигрыш, на этот раз условия буду назначать я.

Алек отпил вина, и оно вдруг показалось ему кислым.

10.

Пообещав королю нанести ему визит в его замке, когда она полностью оправится от раны, Бриттани покинула обеденный зал. Хотя перспектива оказаться при дворе сулила мало приятного, но сейчас у нее были другие заботы, более важные.

Во время всего обеда Алек бросал на нее смущенные и недоверчивые взгляды. Очень хорошо. Ему не хочется оказаться с ней лицом к лицу, потому что он начинает раскаиваться в своем поведении. Теперь надо довести дело до конца.

Бриттани планировала предстоящую битву и готовилась к ней, как заправский полководец, хотя ее приготовления озадачили бы любого воина. Во время мытья она добавила в воду духи, чего никогда не делала раньше. Потом она тщательно умастила тело благовонными маслами, надела соблазнительно открывающее шею и грудь домашнее платье из мягкой ткани. Закончив туалет, она решила, что теперь победа непременно будет за ней.

— Никогда не видела, чтобы ты так долго возилась со своей внешностью, — с удивлением заметила Дженна.

— Я готовлюсь к сражению, — ответила Бриттани, — и я твердо намерена его выиграть.

Дженна хмыкнула:

— Ты у меня такая красотка, миледи, что никаких сомнений быть не может. Сегодня ночью ты разобьешь этого шотландца в пух и прах.

— Я заставлю его молить о пощаде, — сердито бросила Бриттани. — Так или иначе, он попросит у меня прощения. Подай мой кинжал.

— Миледи… — предостерегающе начала Дженна.

— Не спорь со мной, — оборвала ее Бриттани. — Как он смел подозревать меня в измене?

— Он должен был задать тебе этот вопрос, — горячо возразила Дженна. — Обвинение священника нужно было опровергнуть прилюдно.

— Дело не в том, что он спросил, а в том, что поверил, будто я могу лечь в постель с другим мужчиной, — взорвалась Бриттани. Она взяла кинжал из рук горничной. — Нынче ночью я узнаю цену человеку, за которого меня выдали замуж, а он поймет, что за характер у его жены.

Бриттани спрятала кинжал под подушкой, а сама улеглась на покрывало, приняв соблазнительную позу. Видя это, Дженна неодобрительно покачала головой.

— Оставь меня, — повелительно проговорила Бриттани, но, увидев, что Дженна обижена, мягко добавила: — Не волнуйся, Дженна, все будет хорошо.

— Я стану молиться, чтобы это было так, — сказала Дженна. Она поклонилась хозяйке, чего обычно не делала, и тихо вышла из спальни, оставив Бриттани наедине с ее мыслями.

Бриттани хотела, чтобы этот поединок характеров наконец состоялся. Между нею и ее мужем всегда возникало противоборство, но ей казалось, что существует какой-то способ разрешить противоречия раз и навсегда.

Дверь с треском распахнулась, как всегда при появлении Алека. Бриттани вздрогнула от неожиданности и, поморщившись, ждала неизбежного стука, с которым она должна была захлопнуться. От смущения, которое она отметила в муже во время обеда, не осталось и следа. Ее муж излучал свойственные ему надменность и самоуверенность.

Бриттани сразу поняла, что не следует ждать легкой победы, и стала наблюдать за мужем из-под полуопущенных век. Он прошел в спальню, и Бриттани напряглась, когда он оказался у той стены, где обычно висели меч Кэмпбеллов и кинжал Бриттани. Он на мгновение задержался, настороженно поднял голову, словно почуяв опасность, и у Бриттани перехватило дыхание. Но он повернулся и подошел к бадье. На лице его было какое-то странное выражение.

Бриттани глубоко вздохнула, стараясь унять сердцебиение. Он чуть было не обнаружил, что кинжала нет. Она посмотрела на Алека и с удивлением увидела, что он склонился над бадьей.

Уголки его губ изогнулись в усмешке, он зачерпнул пригоршню воды и понюхал ее.

— Я сразу почувствовал, что в моей спальне что-то не так, — спокойно сказал он.

Алек расшнуровывал одежду, и Бриттани подумала, что уже через минуту он окажется в постели. Она смотрела, как он избавляется от одежды, и не могла оторвать глаз. На его широкой груди перекатывались выпуклые, упругие мускулы, и красота его тела завораживала ее, пробуждая восхищение и желание. Она не могла не признать, что он самый красивый мужчина из всех, кого она когда-либо видела.

Килт упал на пол, а Алек с опасным блеском в глазах следил за выражением лица Бриттани.

Бриттани отвернулась, чтобы спрятаться от его понимающего взгляда. Смотреть на его великолепное тело значило заранее лишать себя преимущества. Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, но перед ее мысленным взором по-прежнему стоял образ обнаженного варвара, и мысли путались. С тяжким вздохом она призналась самой себе, что не в силах противиться его физической красоте.

Но воспоминание о том, как он допрашивал ее в присутствии посторонних, усомнившись в ее верности, сразу охладило ее пыл. Она лежала неподвижно и спокойно, а рука ее медленно подкрадывалась к кинжалу. Наконец пальцы сжались, обхватив рукоять.

Бриттани по звукам, которые производил ее муж, передвигаясь по комнате, не глядя могла угадать его действия. Шуршание материи означало, что он аккуратно складывает одежду, прежде чем положить ее в комод. Скрежет металла по камню раздавался, когда он разгребал угли в очаге, а стук дерева говорил о том, что задвинут засов на двери. Ее пальцы выпустили кинжал и сжались в кулак.

Она дождалась, пока прогнется кровать под его тяжестью, и только потом повернулась к Алеку лицом.

— Теперь мы одни, муж мой.

— Да. Готова ли ты выразить мне свою благодарность, жена моя? — невозмутимо произнес он. — Многие мужья еще подумали бы, прежде чем спасать своих жен.

— А готов ли ты просить прощения за то, что плохо думал обо мне? — Она говорила запальчиво, не заботясь о том, что этой фразой выдает свои намерения. Она не могла оставаться хладнокровной — его бесчувственность, самоуверенность, граничащая с самодовольством, выводили ее из себя. — Я спасла твой замок и твой клан, Алек Кэмпбелл, и, наверное, приобрела кое-какие права. Я не хочу, чтобы со мной обращались как с ребенком. И я никогда больше не позволю тебе унижать меня, как ты это сделал сегодня.