Читать книгу "Ты мне судьбой обещан был - Наталья Лукьянова"

И вдруг она услышала родную фамилию. Теперь уже об ошибке не могло быть речи. Напрасно она тешила себя надеждами. Теперь она точно знает: Никита погиб. Он убит, расстрелян в собственной машине сегодня утром. Лиза не могла больше плакать и расшвыривать вещи. Все вокруг превратилось в полную бессмыслицу. Зачем жить, если она больше никогда не услышит любимый голос, не уснет на руке Никиты после сумасшедших ласк? Она не увидит его ни-ког-да. Все кончено. Дальше только темнота и бесконечные муки. Елизавета, словно слепая, заметалась по комнате. Ударившись об угол стола, на секунду остановилась. Вот она ударилась, ей больно, а Никита уже никогда не почувствует ни боли, ни радости. Он так далеко, дальше не бывает. Было бы чуть полегче, если бы оставалась хоть малюсенькая надежда встретиться когда-нибудь там, за чертой. Но она, врач, прекрасно понимала – это невозможно.

И на похороны идти нельзя, чтобы попрощаться с любимым по-христиански, как заведено. На кладбище она может прийти только по-воровски, опасливо оглядываясь по сторонам, чтобы не столкнуться с его близкими. Любовь у них случилась воровская, и память о любимом она может хранить только в самом укромном уголке сердца, скрывая от окружающих свои слезы и печаль. Какая же она была идиотка и эгоистка все эти годы! Она думала только о себе. Кто ей мешал забеременеть и родить ребенка от любимого человека? Был бы рядом маленький, смотрел бы на нее Никитиными глазами. А теперь все кончено.

Лиза вышла из комнаты и побрела в сторону ванной. Дверь комнаты осталась открытой, но ее это сейчас не беспокоило. Она еще не знала, что будет делать в ванной, но какая-то настойчивая сила подталкивала двигаться в ту сторону.

Очнулась она на несколько секунд, когда увидела свое отражение в зеркале. Растрепанные волосы, искусанные губы, огромные безумные глаза. Ах да. Это же она сама. Не важно, теперь все не важно. Она все равно не собирается жить без Никиты, так какая разница, как она выглядит. Для чего-то пришла сюда, попала в ванную не просто так. Она видела где-то безопасную бритву. Еще смеялась, помнится, над Годзиллой, что он пользуется доисторическим инструментом. Где же она? Лиза открыла шкаф и начала сметать с полок все подряд. На кафельный пол со звоном полетели пузырьки с лекарствами и косметикой. Когда успело накопиться столько ненужной дряни... Да куда же она запропастилась, проклятая? Что за несчастье. Вечная неудачница. Лиза присела на край ванны и заплакала. И тут ее взгляд упал на стеклянную полку над раковиной. Напрасно она устроила погром, бритва спокойно лежала на полке. Елизавета медленно поднялась, взяла в правую руку бритву, левую вытянула вперед. Она не знала, что так страшно сделать одно-единственное движение, которое избавит от невыносимых мучений. Неизвестно откуда появилась противная дрожь, начала сотрясать все тело, крупные капли пота выступили на лбу. Такого животного страха она не испытывала ни разу в жизни. Но еще страшней было оставаться жить – одной, без него. Лиза зажмурила глаза и рубанула бритвой по левой руке. Она молодец, она смогла, самое главное она сделала, теперь надо немного подождать, все скоро закончится. Лиза выронила бритву, опустилась на пол и закрыла глаза. В это время в дверь ванной кто-то стал ломиться с нечеловеческими силой и напором.

– Лиза, – услышала она громкий голос соседа, – открой немедленно!

И что он вечно лезет куда его не просят? Ванна ему понадобилась. Подождет, не барин. Мысли текли вяло и почти безмятежно. Она не злилась на беспокойного и довольно странного Андрея, похожего на большую неугомонную обезьяну. Она всех любит и всех прощает. Только не надо ей сейчас мешать. Пожалуйста.

Старый шпингалет, не выдержав яростной атаки, вылетел из пазов. Дверь открылась.

– Ох и дурында, ох ненормальная! Что же ты наделала, девка? – Андрей подхватил Елизавету на руки и понес в комнату. Переступив порог, уложил девушку на диван.

Лиза его почти не слышала. Стало необыкновенно легко, предельно просто. Присутствие буйного соседа не мешало. Не дожидаясь ответа, Андрей схватил какую-то майку, валявшуюся на полу, одним рывком разодрал ее, наложил девушке тугую повязку на рану. Потом бросился к телефону, стал названивать в скорую. При этом он так забавно нервничал, настолько громко кричал, с такой неистовостью бесился, что Лиза даже пожалела соседа. Это было последнее, что запомнила несчастная девушка.

Глава 12

Худяков твердо знал, что должен увидеть перед отъездом Лизу. Он десятки раз представлял их встречу и страшно нервничал, что было на него совсем не похоже. В конце концов уговорил себя, что, как человек воспитанный, имеет право не претендовать на свидание, просто по-человечески поблагодарить замечательного доктора и хорошего человека за все, что она для него сделала. А там – как Бог даст. О личной жизни дорогого доктора он ничего не знал. Вполне возможно, что у нее и муж имеется, и парочка очаровательных детишек по дому гоняют. Но если даже так, его визит не нанесет особого вреда Лизиной репутации, он вести себя умеет и готов к любому раскладу. Если муж все-таки существует, наверняка не дурак. Поймет, что благодарный пациент явился с визитом вежливости. Николай не мог забыть Лизу. Но он не желал морочить девушке голову, потому что до конца не был уверен в том, что не останется инвалидом. Она снилась ему почти каждую ночь. Когда побеждала боль и не было сил бороться, он тоже думал о ней и, преодолевая страдания, слабость, отчаяние, продолжал увеличивать физические нагрузки. Теперь, когда жизнь начала налаживаться, решил во что бы то ни стало встретиться с Елизаветой.

Худяков нажал на кнопку звонка и приготовил самую обаятельную из улыбок. Все как положено в таких случаях: букет – в правой руке, портфель – в левой. Дверь открылась довольно быстро. На пороге стоял хмурый, давно небритый верзила, крупногабаритный и крайне неприветливый. Николай расстроился не на шутку. Верзила на роль мужа медноволосой красавицы не годился по всем параметрам. По крайней мере, не таким ему хотелось видеть счастливого соперника.

– Здравствуйте, – насколько мог вежливо поздоровался Худяков.

– Вы к кому? – не ответив на приветствие, недовольно пророкотал мужик. Очень на медведя-шатуна похож. Такой же огромный, клочкасто-мохнатый, неприветливый и очень опасный.

– Я к доктору Чернявской. Она здесь живет? Я не ошибся?

– Заходи, – недовольно ответил верзила. Подождав, пока за гостем закроется дверь, мужик довольно грубо произнес. – Чё надо?

– То есть? Я же объяснил. Мне надо увидеть доктора. Видите ли, я ее бывший пациент. Скоро уезжаю надолго, зашел сказать Елизавете Александровне слова благодарности. Она меня с того света вытащила. – Зачем он все рассказывает и объясняет неприветливому аборигену, Худяков не знал.

– Ага, понятно излагаешь. Выпить принес?

– Принес, коньяк подойдет? – Николай нерешительно топтался в просторной прихожей и толком не знал, что делать дальше. Лиза не появлялась, а коротать вечер со странным господином не улыбалось. Не для того он сегодня здесь появился. Квартира ему категорически не нравилась. Он по-иному представлял себе встречу с Лизой. А тут сам черт не разберет, что к чему. Неуютный, невероятно огромный коридор старого дома с тусклой лампочкой под потолком, неприятный тип. Он никак не мог решить, снимать ему обувь или нет.