Читать книгу "Отягощенные злом. Огонь с небес - Александр Афанасьев"

У пролома в стене Аскер остановился, считая своих по головам. Шестой… последний. В этот момент пули ударили по стене, настоящим градом. Били уже не один, а несколько пулеметов.

– Сойка, как ты там?

– Укрылся на крыше. Сильно мы их выбесили…

– Сильно. Топаз, что у тебя?

Топаз был их козырем. Второй снайпер группы, притом что в разведывательно-диверсионной группе специального назначения по штату один снайпер – и все это знают. Первый снайпер – сам Аскер, он учился у настоящего мастера своего дела – моряка-владивостокца по кличке Воля. В свое время Аскер вытащил его из серьезной передряги, и моряк отдал таким образом долг, научив тому, что обычно оставляют при себе.

– Активное движение. Пулеметы работают, автоматы молчат. Дисциплина есть какая-никакая…

– Хоть одного пулеметчика достать сможешь?

– Никак нет, штатная броня…

– Тогда сиди тихо. Поможешь Сойке по необходимости.

– Есть…

– Фарид, обозначилось движение!

Так… решили зайти сзади, раз спереди не получается.

– Ясно… идем к тебе…

– Эй, русский!

Аскер прислушался.

– Эй, русский! Выходи, поговорим! Немного поговорим!

Человек, который кричал, явно учился в нашей школе, но постановка предложений у него была все же местная.

– Что думаешь?

Лежащий рядом снайпер пожал плечами.

– Думаю, прикрыть сумею…

– Сумеешь… – Аскер по-старчески пожевал губами, – тогда слушай приказ, братан. Слушаешь?

– Так точно.

– Я буду вести переговоры. Но ты не будешь меня прикрывать. Ясно?

– Так точно.

– Да ни хрена тебе не ясно. Ты пойдешь назад. Но тихо-тихо, понял? Как только вы умеете…

– Не понял. Вы хотите вывести заложников, пока идут переговоры?

– Не получится. Ты должен пойти один. Только так ты сможешь пройти.

– Эй, русский! – снова заорали от дороги, от машин, – выйди, чего тебе стоит?! Может, жив останешься.

– Слушай и запоминай приказ, брат. Ты пройдешь через окружение. Но и дальше – иди тихо-тихо. Настолько тихо, чтобы тебя не заметил беспилотник. Тот самый, который сейчас над нами. Только ты это сумеешь. Только когда найдешь транспорт или выйдешь к дороге – только тогда демаскируйся… а впрочем, и тогда решай сам.

– Что-то я вас не понимаю, господин штабс-капитан.

– Все ты понимаешь. Это приказ, солдат. Ты спецназ, а это значит – ты никогда не говоришь «нет». Кто-то играет против нас… кто-то, у кого есть беспилотник… ударный беспилотник, не разведывательный. Если не это – мы бы сейчас все в Ташкенте в «Голубых куполах» сидели и музыку слушали. Потому – я отправляю тебя. Одного. Найдешь Араба… полковника Тимофеева или адмирала Воронцова. Расскажешь им все, что было. Вопросы?

– Вам нужен снайпер. Вам нужен, черт возьми, каждый.

– Снайпером буду я. Не один ты стрелять умеешь. Винтовку, считаешь нужным, оставь. Нет – забери…

– Эй, русский… – Очевидно, местным все же сильно не хотелось идти в атаку снова…

– Все, я пошел. Помни, только ты сможешь обмануть беспилотник. Потому и отправляю тебя. Даст бог, справимся без тебя. Не даст… отомсти за нас. Ну, все, друг… давай. Выберемся, еще на марала сходим…

Переговорщик оказался типичной «подставой». Толстый молодой парень в форме полицейского, сильно вспотевший – вон как разит. Настоящий бай скрывается где-то в темноте, у машин… тот, кто долго жил на Востоке, хорошо понимает, где власть, а где так… дерьмо.

– Салам алейкум, уважаемый…

– Я что, по-твоему, правоверный? – поинтересовался Аскер.

– Нет, уважаемый…

– А если так, зачем ты так ко мне обращаешься, оскорбляя и свою веру, и мою?[31]Или ты не знаешь моего языка, на котором только что кричал, как голодный осел?

– Зачем так говоришь, русский? И делаешь нехорошо. У нас есть убитые, у вас есть убитые. Нехорошо… Что родители скажут, когда им привезут труп их сына и скажут, что его убили русские. Что братья, сыновья скажут… а семьи тут большие, русский.

На месть намекает, гад. И на мятеж…

– Короче. Чего надо?

– Ты взял то, что тебе не принадлежит, русский. Отдай это нам, и мы уйдем, да. А ты жив останешься, будешь плов-баран кушать, с женщинами это делать…

Интересно, ты-то «это» делал когда-нибудь? Тут уже женщин не продают, как раньше на базаре, – но выкуп надо собрать, и очень немалый. Раньше – десяток баранов хорошим выкупом считался, а сейчас – за хорошую, девственную невесту из хорошей семьи, знающую Коран, не учившуюся в школе[32]– горстями золото отсыпают. Так что у такого урода, как ты, – опыт в этом деле ограничивается наверняка подпольными борделями, где ты, наверное, даже не платил, в полном понимании того, что полицейскому должны давать бесплатно.

Козел безрогий…

– Все сказал? Тогда я пошел.

– Не торопись, русский. Ты думаешь, мы тут душманы какие, да? Бандиты? Нет, русский, неправильно думаешь. Нам этот женщина отдали, и ее дети тоже отдали, да. Русские отдали, все без обмана, да. Зачем ты идешь против своих, русский. Нэхарашо это. Тут жив останешься – тюрьма посадят, да…

– Не душманы, говоришь. Ты ври-ври, да не завирайся. Кто на дом напал – ты думаешь, мы это не видели? Что ты мне тут вкуриваешь – чтобы русские на дом напали…

– Не мы напали, русский. Не мы напали, вот тебе клятва памятью отца[33]. Не мы напали. Мы только оцепление, дорога перекрыл, чтобы лишнего не видел, да. Потом русский сказал, что женщина бежал, мы и погнались. А ты стрелять стал, человек убил. Нехорошо, русский, делаешь, против своих же идешь…

Аскер сплюнул на землю, что было проявлением неуважения.

– Мне твои запутки до… матери. Хочешь еще пожить – пусть сюда мой непосредственный начальник приезжает, лично. И отдает приказ. Кто он – если ты от Зенита работаешь, то знаешь, о ком речь идет. Дошло? Ему сдадимся. Тебе… да я скорее на могилу отца нагажу, чем такому, как ты, сдамся, понял?

Из темноты выступил человек. Он стоял неподалеку, в темноте, в тени терриконов, но так тихо, что не был виден. Черная форма, очки, борода.