Читать книгу "Рыцари потустороннего - Олег Дорофеев"

В последний день я пришел к нему с бутылкой «Бурбона». Мы пили в той самой секционной комнате. На столе лежал труп пожилого мужчины, на переносном столике, установленном поверх тела, сиротливо притулился его мозг – светло-желтый комок плоти с красными прожилками сосудов.

Я чокнулся с вновь обретенным другом:

– Спасибо тебе за все. Если бы не ты…

– Знаю, можешь не продолжать.

Он медленно выпил свою рюмку:

– Не люблю изрекать банальности, но на этом свете просто так ничего не происходит. Тебе предстоит сделать нелегкий выбор: идти дальше на ощупь, как большинство людей, или стать зрячим. Помнишь: «Ультра поссе немо облигатур» – «Никого нельзя обязать сверх его возможностей». Твои возможности очень велики, и есть только один человек, который их ограничивает, – ты сам…

Я вышел на улицу. Глоток сырого воздуха после гнетуще душной атмосферы морга напомнил мне о безбрежном океане жизни. На миг показалось, что достаточно разбежаться, хорошенько оттолкнуться от земли, и она отпустит меня в небо – в свободный полет, подальше от всех забот и тревог…

Над головой громоздились серо-стальные тучи. Изредка проглядывало солнце, словно дарило мимолетную улыбку, напоминая, что оно еще живо и я еще жив.

Последствиями моего звонка в городскую справочную службу ритуальных услуг стало появление агента – бесцветной женщины с лицом человека, отгородившегося от чужого горя внутренней стеной. Она мгновенно оценила убогую обстановку, брезгливо взглянула на женщину, храпящую на диване. Я провел ее на кухню.

– Свирина Антонина Петровна, агент ритуальной службы.

– Влад… Владислав Сергеевич.

– Вы родственник?

– Почти. Одним словом, все хлопоты беру на себя.

Она покосилась на грязный стол, достала из папки бумаги, разложила на коленях. Я взглянул на ее ноги: неплохо для женщины средних лет. Она проследила за моим взглядом, но из образа не вышла:

– Хотелось бы выслушать ваши пожелания.

– Знаете, давайте плясать от финансов.

Оставалось тысяч восемь с копейками. Именно эту сумму я и озвучил. Заметно волнуясь, добавил:

– К сожалению, обстоятельства смерти не совсем обычные, но туалет трупа не требуется. Только транспорт от Елизаветинки и все остальное.

Дама просветлела, видимо, сумма оказалась большей, чем она ожидала при первой встрече с матерью покойной.

– Не беспокойтесь. Мы все уладим и возьмем на себя множество различных мелких формальностей, которые не будут вас отвлекать.

Наконец-то мне повезло. Опытный агент, она прекрасно разбиралась во всех тонкостях ритуальной службы. Мы обсудили каждый шаг по организации похорон: от доставки тела в крематорий до оформления медицинского свидетельства и гербового свидетельства о смерти и формирования пакета документов для получения федеральной денежной компенсации.

Строго говоря, моя беготня подошла к концу. Осталось уладить кое-какие мелочи.

Костюмы – не мой стиль. Пришлось взять напрокат. В торжественном зале крематория царила немного искусственная атмосфера траурного величия. На противоположном конце просторного помещения дрожал и переливался длинный косой столб солнечного света, невесть как просочившийся сквозь задернутые шторы. Меня пронизывала безнадежная материальность скорбного заведения, отлаженный конвейер – дешево и со вкусом.

На церемонии прощания присутствовала горстка бедно одетых людей. Две подружки покойной испуганно жались друг к дружке. Несколько мужчин с помятыми лицами, явно собутыльники матери, терпеливо ожидали начала поминок. Зина, постаревшая лет на десять, застыла в обреченной неподвижности. Абсолютно пустые глаза бессмысленно смотрели в пространство; она словно отсиживалась в башне за непроницаемыми стенами своего горя. Выцветшее сиреневое платье открывало икры, некогда стройные и прямые, а теперь высохшие, все в синих прожилках вен, похожие на конечности больной цапли.

Лена лежала в своем гробу – торжественно-красивая. Белое лицо было спокойным и немного усталым, словно даже в этом вечном сне ее мучил какой-то неразрешимый вопрос. Я старательно отводил взгляд. Боялся разрыдаться – почему-то казалось, что это неуместно. Плакали только подружки. Профессиональный ведущий – помпезный мужчина лет сорока – театрально произносил заученный текст. Густой прекрасно поставленный голос разрезал мраморную тишину. Сколько раз на дню он проделывает эту процедуру. Пять? Десять? В этой профессии главное – не ошибиться, не перепутать имя покойника…

Я смертельно устал. Чтобы как-то отвлечься, начал вспоминать все, что знал о кремации. В мире около пятнадцати тысяч крематориев, у нас – не более двух десятков. В России кремируют что-то около десяти процентов умерших. В Японии – девяносто девять. Зато мы можем похвастать самой большой в мире кремационной. Скупердяи-американцы используют многоразовые гробы. После прощания перекладывают тело в картонный гроб-вкладыш, предназначенный для сжигания, а дорогой дубовый гроб дезинфицируют в специальной газовой камере, после чего его используют повторно.

Буддисты и индуисты считают сжигание тела умершего необходимым, так как это освобождает душу покойного от физического тела. Православная церковь немного смягчила свои позиции. В ряде случаев кремация разрешена. Отпевание проводится перед процедурой прощания.

Кремация завершается выдачей праха. Как поступят с ним родственники – их право. В институте нам рассказывали, как власти долгое время не разрешали хоронить прах великого Бехтерева. Урна так и стояла в зале, где проводились разного рода мероприятия: от ученых конференций до банальных пьянок.

На Западе за большие деньги можно превратить прах в искусственный бриллиант, сделать из человека ювелирное украшение. Я слышал об одной богатой даме, носившей безвременно почившего супруга на безымянном пальце, в виде кольца…

Ведущий произнес последнюю фразу, и присутствующие потянулись к гробу для последнего прощания. Луч солнечного света немного сместился вправо, и мне вдруг почудилось, что на высоте примерно полутора метров от гроба промелькнула белая прозрачная субстанция, та самая, которую я видел в момент смерти девушки.

Я застыл, пристально вглядываясь в очередное видение. Да, так и есть, зрение не обманывало. Светящаяся сущность видоизменялась, мерцала, постепенно приобретая облик прозрачной человеческой фигуры, при этом двигалась по какой-то замысловатой траектории, презирая законы физики. Бестелесность мало напоминала Лену – и все же я не сомневался, что это астральное тело принадлежало именно ей.

Сущность медленно поднялась метра на полтора и замерла.

Что оставалось делать? Не показывать же пальцем в ту сторону, где все увидят лишь пустоту.

Я мысленно поздоровался:

– Привет.

И тут же услышал в голове едва различимый ответ: