Читать книгу "Огненная бездна - Александр Воробьев"

Еще один, с удивлением отметил Анри. С начала этой недели он встретил больше приверженцев Смотрящих-на-звезды, чем за всю предыдущую жизнь. Адмирал Фримантль молча склонил голову, и экран медленно потух.

– Вот, значит, как, – задумчиво проговорил Манн. – Четыре корабля связи, может быть, может быть…

– Адмирал прав, – высказал Перри свое мнение, – всех четверых не перехватить. Они разлетаются в разные стороны, а двум фрегатам с «Окинавы» не разорваться.

– Там, кажется, есть такшипы, – неуверенно начал Роум.

– Далековато для такшипов. От Сатурна до той четверки пять с лишним астрономических единиц.

– В любом случае, господа, – остановил их Манн, – те корабли – не наша головная боль.

– Да уж, – помрачнел Перри, – тут ты прав. Конец связи!

Какое-то время Анри смотрел на потухший экран лидера эскадры, затем вызвал Сагатимори.

– Акира, что с кораблями-разведчиками?

– Установлена связь с «Оскаром», «Яббером», и «Сайлком». Корабли выйдут на позиции в срок от двух до трех суток.

Поблагодарив его, Анри отключился.

Во время его следующей вахты эскадра вышла к орбите Европы. Самого спутника тут, естественно, не было, они разминулись на несколько сотен тысяч километров. Спутник с самым большим в Солнечной системе океаном сейчас уже практически скрылся за Юпитером. Пришло время готовиться к засаде.

В юности, перед тем как подать документы на поступление в Академию флота, Анри зачитывался старинными книгами о морских и космических приключениях. И в самых старых, рассказывающих о временах гордых линкоров и плавучих аэродромов, ему случалось читать, как красили моряки свои корабли, вернувшиеся из морского похода. Как облепляли борта и шаровой краской замазывали потеки соли и ржавчину. Но никто и никогда не рассказывал о том, что люди вручную красили корабли с массой покоя в сто тысяч тонн.

Для начала компьютер «Котлина» проанализировал снимки той равнины, куда планировалось посадить фрегаты. Затем на основании этого анализа он выдал схему окраски, которая должна была скрыть истинные очертания кораблей на фоне Метиды. А уже потом наружу высыпали «пауки» – ремонтные роботы, каждый размером с ладонь взрослого человека. Изначально «пауки» не были предназначены для покраски наружной обшивки и потому программу для них писали «на коленке» и точно так же в ремонтных мастерских придумывали крепления для самодельных пульверизаторов. Наверное, люди справились бы с этим заданием быстрее, но здесь, возле Европы, уровень радиации уже был опасно высок. А экипажам и так предстояло получить изрядную дозу потом, во время засады.

Покраска заняла более трех суток. По ее завершении обычно темные корпуса фрегатов напоминали плод фантазии больного живописца, представляя собой хаотичное переплетение серых и черных линий разной степени яркости. Впервые взглянув на «Котлин», Анри скептически покачал головой, но компьютер утверждал, что именно такое чередование красок лучше всего замаскирует фрегаты на Метиде.

Сразу по прибытии к Европе экипажи с такшипов перевели на фрегаты, выделив им для жизни тесное радиационное убежище – наиболее защищенное от радиации место на корабле. Впрочем, тесным оно было, когда там случалось укрываться от буйств солнечного шторма всему экипажу фрегата. Для экипажей с восьми такшипов места там было предостаточно. Они устроились куда комфортнее космонавтов с «Церама», которым вскоре предстояло перебираться в осевой коридор.

Когда на «Церам» прибыли экипажи первого дивизиона, Анри как раз заступил на очередную вахту. Четыре часа прошли без происшествий, скучные настолько, что Анри едва не уснул, убаюканный шелестом вентиляции. В полутемной рубке идущего по инерции корабля довольно трудно сохранять постоянную бдительность. За полчаса до окончания вахты Анри наконец сдался и заказал в кофейном автомате у задней переборки РКЦ пакет горячего крепкого кофе. Это его взбодрило, зато, когда вахта окончилась, он понял, что совершенно не хочет спать.

По корабельному времени стояла глухая ночь. В осевом коридоре светились только синие лампы дежурного освещения, но после полумрака РКЦ света хватало. Анри со вздохом оглядел приготовленные на переборках спальные мешки и нырнул в «южную» башню жилого модуля. Последние часы комфорта, скоро их погонят в глубь корабля, под защиту переборок и баков с рабочим телом.

В кают-компании оказался лишь Фаррел, негромко наигрывающий на «Стейнвее» «Военный полонез».

– Любишь Шопена, Кирк? – дружелюбно спросил Анри.

Фаррел вздрогнул и, сбившись с ритма, захлопнул крышку рояля:

– Теперь уже, наверное, не очень.

– Ну извини, Кирк.

– Ничего страшного, сэр.

– Кирк, мы не на службе, – упрекнул его Анри.

– Прости, Анри, мне все сложнее забыть об этом.

Вздохнув, Кирк встал из-за рояля и сообщил Анри, рассматривающему меню:

– Сегодня рыба неплохо получилась.

– Ты уже ел?

– Часа четыре назад, сразу после вахты.

– А чего не спишь? – удивился Анри.

– Как видишь, не спится. Посижу, пожалуй, с тобой… не против?

За ужином они молчали, думая каждый о своем. Враг был все ближе, и все меньше оставалось времени. Перекусив рыбой под белым соусом, Анри отнес поднос к утилизатору и обратился к оставшемуся сидеть за столиком Фаррелу:

– Я загляну к Хибберту, составишь компанию?

Фаррел ничего не ответил, но, когда Анри направился к входному люку, последовал за ним. Всю дорогу до медицинского отсека они провели в молчании. Один раз Анри собрался было завести разговор, но, увидев выражение лица Фаррела, передумал. Главный инженер сегодня явно был не в духе. Анри списал это на усталость и решил оставить бывшего приятеля в покое. В конце концов, поднятие настроения экипажа не входило в список должностных инструкций старшего помощника.

Вопреки ожиданиям, Хибберта в медотсеке не оказалось. Секунду помедлив, Анри воспользовался коммуникатором, запросив местонахождение доктора у бортового компьютера. И обнаружил сигнал доктора в радиационном убежище.

На фрегатах типа «Котлин» радиационное убежище было спроектировано в виде кольцевого отсека, обвивавшего осевой коридор сразу за переходами в жилой модуль. Так сделали для того, чтобы в случае резкого увеличения солнечной активности экипаж мог быстрее в нем укрыться. На памяти Анри таковая надобность возникала лишь дважды, в годы высокой солнечной активности. Солнце вообще довольно спокойная звезда. В приснопамятной системе Каштуры красный карлик плевался вспышками с неподдающейся прогнозам частотой.

Миновав шлюзовую камеру с толстыми массивными дверями, Анри замер на пороге, оценив масштаб проведенной за последние часы работы. В радиационном убежище, где обычно все пространство занимали размещенные вдоль стен трехъярусные койки, инженерная служба умудрилась выкроить место для восьми кустарных, изготовленных в корабельной мастерской кресел. К каждому креслу, больше напоминающему зубоврачебное, был прикреплен голографический экран и нечто, похожее на систему управления. Джойстик на правом подлокотнике, сектор газа на левом и две педали. Судя по всему, это устройство и являлось системой дистанционного управления такшипами.