Читать книгу "Полдень сегодняшней ночи - Дмитрий Володихин"

– …сколько…

– …реально можете?.. нужны все…

– …двадцать два…

– …устраивает… беспрекословно подчиняться мне!

– …(неслышно, какое-то лопотание в тоне согласия)…

– …два автобуса… и один пустой… только водитель…

– …да… бу-бу-бу…

– …бу-бу-бу… дней на пять, в лучшем случае на три…

– …разумеется… бу-бу-бу…

– …бу-бу-бу… к шести вечера…

В кабинет вошла секретарша. Баскетболистка с ногами. И со всеми делами. Наверное, позвали вынести чашки. Щель ненадолго стала пошире, обрывки разговора превратились в совершенно связное его завершение.

– Да, и вот еще что… – как бы припомнив мелочь, Полковник повел бровями, – Ваши охранники внизу не были в достаточной мере вежливы со мной. У меня просьба: младшего, пожалуйста, убейте, а старшему выколите глаз. Сегодня он не утрудил своего зрения, значит оно ему недорого…

Толстяк на мгновение замешкался. Даже не то чтобы замешкался, а просто застыл в какой-то неуклюжей позе. Или, может быть, не застывал он в неуклюжей позе, и только в глазах у него на краткий миг блеснуло легчайшее недоумение. Как бы там ни было, эта секунда нерешительности открыла суть вещей с необыкновенной ясностью: вот слуга, а вот господин. Между ними не может быть равных отношений.

– Конечно… – только и ответили Зеленому Колокольчику. Тот вежливо улыбнулся, прощаясь.

– За мной, лейтенант!

* * *

Милый старый особнячок середины прошлого века или чуть раньше, выкрашенный в неизменные белое на желтом. В одном из многочисленных переулков при улице Большая Полянка. Обычные для такого дома и такого места полдюжины вывесок: что-нибудь мелко-государственное, местный совет ветеранов, микроскопическое рекламное агентство, художественный салон «Триумф» (в подвале), журнал «Духовное наследие» (самая бедная, самая грязная, самая обшарпанная вывеска) и… вот оно. Просветительское общество «Фортификатор будущего». Чуть ниже – невнятная анаграмма.

– Тут одни придурки и наш администратор. Придурок из придурков. Так что будь добр, если кто-нибудь что-нибудь спросит, полезет с какой-нибудь ерундой, скорчи рожу пострашнее, и этот несдержанный тип живо отстанет. Придурки тут, к сожалению, в большинстве своем безобидные, – так наставлял Зеленый Колокольчик своего подчиненного.

– Яволь, Хозяин.

Тощий, длинный как жердь мужик повел их с полковником куда-то наверх. По прикиду – чистый лох, фраер при бабках, но без фарта. Только с рожи – не лох. Вообще не из наших, не из людей. В смысле, не из бывших наших. Зенки больно велики, конкретно как у коня зенки. Потом, шнифт охренительной длины, по типу хобот, крючком до верхней губы тянет. Песья Глотка надрочился различать: этот из наших… из бывших, а тот – магик, реальная нелюдь. Падаль ходячая. Сначала буром попер: кто такие, знать не знаю… Хозяин вынает зажигалочку, а там на одной стороне – «Данхилл», а на другой-то невыразимая хрень, как на телефонных кнопочках, только большая. Тощий моментом в струночку и стелется, стелется. Рады, мол, видеть. Просвещенное начальство, мол, наконец-то пожаловало, не с кем, мол, поговорить, с тех пор как сеть агентов рухнула никто, мол, из высших офицеров не заглянул. Лопочет, лопочет. Не лох. И не из людей, точно. А только – нефартовый, вялый такой, как дерьмо.

…Отвел их наверх, конура у него там. По типу офис, только нищак. И все по стенам – значочечки, карточки, портретики, как на культуре где, ну а мебель – чистый нищак. Хозяин:

– Не опасайтесь моего спутника. Это наш офицер из элитного подразделения с особой секретной миссией…

«Шоферить типа», – рассудил Песья Глотка.

– …к тому же совершенно глухой.

– Пусть посидит у потаенного окна. Там как раз идет церемония. Знаете ли, толковых людей нет совершенно. Великий мастер неплох, но он болен гриппом. У Мастера Золотого грота третий день налоговая полиция. Держатель Востока и Ключа запил. Мне, казначею, церемонию вести неудобно, не тот чин. Пришлось поставить Обрядоначальника. А он картавый и к тому же склерозник со стажем, вечно все забывает, так что без должной торжественности…

«Потаенное окно» это дыра такая, оттудова ее не видать, понятно. Только отсюдова тоже – вполглаза. Слышно – да, слышно хорошо.

Лейтенант глянул в окошечко. Темная комната. Посередине – мужик такой всклокоченный, в балахоне рвань-рванью, чисто бомж. Свечки горят повсюду… подсвечники чудные… с загибонами, антиквариат, реально. Напротив другой мужик, рожи не видать, ничего не видать в темноте, так только, стоит стояком… а, вот руку видно, в руке заточка. Ну, не простая заточка, а с прибамбасами. Финка не финка… на шпагу типа из кинокартин похоже, только короткая, сильно короче. И тонкая. Чисто для бабы игрушка: шкуру как следует не проткнешь, а телесные повреждения средней тяжести за борзоту оторвать можно. Без понтов. По стенам тоже типа стояки стоят, человек десять, никого не видно ни рожна. О, о, бомжара залопотал… Смотри, складно лепит.

– (начало пропустил)…присягаю и клянусь перед вездесущим верховным существом, Богом нашим, высокопросвещенному собранию и всем его чести достойнейшим начальникам истинно и без принуждения с добрыми предразмышлениями в страхе перед владыкой, Богом нашим, постоянно себя упражнять, любви ближнего никогда с намерением не возмущать, высокую молчаливость ненарушимо сохранять, в неразрывной верности к братскому Ордену состоять, начальникам великое послушание оказывать, перед высокопросвещенным собранием ни о какой до него относящейся тайне не умалчивать, тщиться с ревностью выполнять все начальниками и Бога нашего посланниками сказанное, жить сообразно святым словам верховного существа, Бога нашего, его премудрости вечной и правилам сего Ордена. С тем истинно Бог наш и святые слова его мне да помогут…

«Не слаб пацан байду гнать. Умник, едреныть. Без бумажки лепит, типа мозги извилистые…» – лениво размышлял Песья Глотка, оторвавшись от наблюдения.

Тем временем Хозяин и местный авторитет вели свою беседу.

– …мою служебную записку. Поддержите, у Вас ведь влияние… Говорят, Вы вхожи… к Самому…

Полковник не подтвердил и не опроверг предположений собеседника.

– Я уверен, – продолжал тот, – бессмысленно тратить бесценные кадры на эту архаику. Они сейчас – пустой аттракцион, весь потенциал вышел, на решение серьезных задач уже неспособны. Послушайте, послушайте! Ведь по сути дела их функциональная необходимость истощилась до предела. Основное, из того, на что их программировали, уже достигнуто. Вот когда здесь все только начиналось три века назад…

Зеленый Колокольчик прервал его, заговорив на языке, совершенно незнакомом лейтенанту.

– Значит, не совсем глухой… этот ваш – ухмыльнулся администратор.

Хозяин заулыбался в ответ. Песья Глотка так близко стоял к полковнику в течение нескольких суток, так внимательно заглядывал ему в глаза – куда там настоящему псу, который все гадает по очам хозяйским: пнут или покормят, – что значение этой легонькой улыбочки полковника разгадал моментально. Не видать местному авторитету ни поддержки, ни влияния Хозяина. Ишь, умником себя показывает, потр-роха волчьи! Умных развелось, тоже…