Читать книгу "Истинная любовь - Джуд Деверо"

Дилис изумленно округлила глаза.

— Разве она не знает, что ты и есть Монтгомери?

— Знает, — улыбнулся Джаред.

Дилис недоуменно нахмурилась.

— Тогда почему она зовет тебя «мистер Кингсли»?

— Думаю, потому что так называл меня адвокат.

— И ты не предложил ей обращаться к тебе по имени?

— Нет. Мне нравится обращение «мистер». Это знак уважения.

— Или дань возрасту, — возразила Дилис.

— А что, собственно, не так с моим возрастом? Почему все сегодня к нему цепляются?

— Не знаю. Может, дело в твоей бороде в стиле «Зи Зи Топ»[4]и длинных космах? — Джаред замер с пакетом рыбы в руках и, подняв глаза на Дилис, растерянно моргнул. — Хочешь, я позвоню Триш и запишу тебя? Скажем, сегодня на три часа. Тебе подойдет?

Джаред кивнул.

— Вы здесь как рыба в воде, трудно себе представить, что вы когда-либо жили где-то еще, — задумчиво проговорила Аликс. — В юности вам хотелось покинуть остров?

Джаред расположился на траве, Аликс сидела рядом, и оба они смотрели на воду. Позади возвышался дом Дилис, где родился и вырос знаменитый архитектор. Джаред устроил Аликс экскурсию по комнатам, описал, как выглядело его жилище много лет назад. В годы детства Монтгомери темный сырой коттедж мало чем отличался от рыбацкой хижины.

— Но я привел его в порядок, — не без гордости произнес Джаред, глядя на девушку. — Это первый дом, над которым мне пришлось поработать.

Аликс хотела было воскликнуть, что дом великолепен, но побоялась показаться излишне восторженной и промолчала. Джаред рассказал, что занялся перестройкой дома в четырнадцать лет. Казалось, он придает этому особое значение, но Аликс не поняла почему.

Потом Дилис выпроводила их из дома, объяснив, что ей нужно готовить обед, и предложила Джареду познакомить Аликс со своими бывшими соседями.

Они гуляли почти час; оказалось, что Джаред знает всех обитателей окрестностей. Как и в кафе, он с каждым здоровался. Встречным он представлял Аликс по имени, и ее тотчас приглашали прокатиться на лодке, отведать морских гребешков или отдохнуть в саду.

Две пожилые пары попросили Джареда взглянуть на какие-то неисправные приборы в доме, и тот обещал зайти позднее. Все обращались с ним запросто, как с повзрослевшим соседским мальчишкой.

Потом Аликс с Джаредом вернулись к Дилис, но та снова отослала их погулять, и они расположились на лужайке за домом.

Джаред не спешил отвечать на вопрос Аликс.

— После смерти отца я был замкнут и озлоблен, — произнес он наконец. — Энергия бурлила во мне. Я желал покорить этот мир, побить врага его же оружием. Сделать все возможное, чтобы уехать с острова, сперва получить образование, а затем начать работать.

— Должно быть, вы усердно учились в школе, чтобы дать выход переполнявшей вас энергии? Ох, простите. Мне не следовало спрашивать.

Джаред не обратил внимания на последние слова Аликс.

— Сказать по правде, нет. Школьные предметы давались мне легко.

— Везет же некоторым, — застонала Аликс. — Кажется, я начинаю вас тихо ненавидеть.

— Да ладно, ни за что не поверю, что вам тяжело было учиться в школе. Вы ведь дочь Виктории.

— Мне скорее помогало грызть науки упорство, унаследованное от отца, чем мамино… Как бы это сказать?

— Обаяние? Шарм? Умение наслаждаться жизнью?

— Все вместе. Работа не требует от нее ни малейших усилий. Каждый год мама покидает дом на месяц и… — Аликс посмотрела на Джареда. — Впрочем, подозреваю, вам известно об этом больше, чем мне. Во всяком случае, она уезжает, вынашивает сюжет для романа, потом возвращается домой и пишет книгу. Мама устанавливает для себя дневную норму — определенное количество страниц — и никогда не отклоняется от выбранной сюжетной линии. Что же до меня, я пятьдесят раз на дню меняю решение, прежде чем окончательно на чем-то остановиться.

— А может быть, вы смотрите на то, что нарисовали, видите недостатки и исправляете их?

— Именно так я и делаю! — с улыбкой подтвердила Аликс.

— Способность видеть собственные ошибки в работе — великий дар.

— Наверное. Я никогда об этом не думала. Я знаю, что Эрик каждый свой рисунок считал верхом совершенства.

— Ваш жених Эрик?

— Не стоит повышать его в ранге. Он был всего лишь моим приятелем. Теперь уже бывшим. — Аликс с Джаредом посмотрели друг на друга. Аликс хотелось спросить, есть ли у Джареда девушка, но он отвел взгляд, и момент был упущен.

— Над чем вы сейчас работаете? — спросил он.

Аликс подумала о своей часовенке, но замысел показался ей слишком незначительным по сравнению с великолепными зданиями, созданными Монтгомери.

— Ничего особенного. Мне нужно подготовиться к экзаменам и завершить выпускной проект.

— Вы собираетесь его построить? — спросил Джаред, весело сверкнув глазами.

Аликс рассмеялась.

— К этому приему уже прибегнул кое-кто другой.

— Но его вполне можно повторить, разве нет?

— Не думаю. Я… — Аликс умолкла, услышав, как Дилис зовет их в дом.

Несколько минут спустя они уже сидели за столом и ели жареную рыбу с капустным салатом и маринованной морской сливой домашнего приготовления. Дилис с Джаредом по одну сторону стола, Аликс — напротив них.

— Аликс печет потрясающие кукурузные оладьи, — сказал Джаред.

— Вас мама научила? — спросила Дилис.

— Моя мама… — начала было Аликс, но осеклась, заметив веселые искорки в глазах женщины. — Вижу, вы хорошо ее знаете. К шести годам я уже выучила наизусть телефоны всех ближайших ресторанов, доставлявших еду на дом.

— Может, у Виктории и есть недостатки, но она всегда несет с собой праздник, — искренне восхитилась Дилис. — Нам больше всего нравилось, что вашей маме удавалось заставить Адди выйти из дома.

— А разве она была затворницей? — удивилась Аликс. — Помню, мисс Кингсли приглашала друзей на чай, в доме часто бывали гости.

— О да, Адди любила гостей, но сама редко выбиралась из дома.

— Она страдала агорафобией? — спросила Аликс.

Дилис наклонилась вперед и заговорщически подмигнула девушке.

— Моя бабушка говорила, что у Адди есть возлюбленный, призрак.

— Кто-нибудь хочет еще салата? — подал голос Джаред. — Его довольно много.

Женщины не проявили интереса к еде.

— Должно быть, это капитан Калеб, — предположила Аликс. — Я помню, как мы с тетей Адди (так она просила меня ее называть) лежали на кровати и смотрели на его портрет. Она рассказывала мне истории о русалках. Все это казалось мне безумно романтичным.