Читать книгу "Лилия прокаженных - Патрик Данн"

— Объясню на примере инфекционных заболеваний. Полагаю, мы оба согласны, что методы европейцев были зачастую жестокими и кровавыми — скажем, вроде лихорадки Эбола.

Я утвердительно кивнула.

— Однако колонизировать можно и не спеша, втихомолку, почти незаметно — так убивает СПИД. Поймите правильно — эту тему нужно обсуждать. Я здесь всего ничего, но вижу, что проблема существует, а никому до нее дела нет.

Некоторые высказывания Грута и раньше ставили меня в тупик. Если не знать о прошлом его семьи и о том, что сам он активно участвовал в движении против апартеида, они казались расистскими. Может быть, после недавних событий в Южной Африке он вел себя как разочарованный идеалист. А возможно, глубокая причастность к постколониальной, разнородной в расовом отношении культуре давала ему право говорить о вещах, которые нельзя замалчивать, даже если разговор оскорбляет мой слух.

— Вам не расхотелось погулять у реки? — спросила я.

ГЛАВА 19

Мы спустились по деревянным ступенькам позади ресторана на посыпанную гравием дорожку, тянувшуюся параллельно реке, и двинулись в сторону моста, который мы с Фрэн рисовали в субботу. На минуту остановились, чтобы взглянуть на бежавший внизу речной поток. Шел одиннадцатый час вечера, но небо еще окончательно не потемнело и последние проблески света отражались на поверхности воды.

— Я подумал о людях, которые сегодня утонули, — нарушил молчание Грут. — Это та самая река?

— Да, Бойн.

— Купаться здесь можно?

— Когда я была совсем маленькой, еще купались. Потом строительство дренажной системы погубило реку и безопасных мест поблизости не осталось.

— И вы никак не можете с этим смириться?

— Наверное, от отца Финиана заразилась — дня не проходит, чтобы он не помянул недобрым словом тех, кто проталкивал строительный проект.

— Странное слово — «заразилась». Его обычно связывают с чем-то негативным, а разве плохо, если кто-нибудь заразительно смеется или еще как-то положительно влияет на наши чувства? — Грут замолчал и взял меня за руку. — Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Давайте пока не отвлекаться от прямого значения слова. — Я освободила руку. — Вы говорили, что знаете причину смерти Терри Джонстона. — Как хорошо, что я смогла произнести это совершенно спокойно — не хотелось показывать свое волнение.

Мы не спеша пошли дальше в сторону моста.

— Тогда слушайте, но сразу предупреждаю: это больше мои предположения. В подобных случаях аутопсия окончательного ответа не дает. Необходимы лабораторные исследования. Начну с того, что СПИД диагностировали верно. Признаки налицо: верхние легочные доли изрешечены цистами — за последние годы я таких насмотрелся, — в легких есть и более крупные каверны, наполненные гноем; в печени, селезенке и почках — множественные абсцессы; лимфатические узлы в грудной области увеличены до того, что некоторые прорвало; значительное количество кровянистой жидкости в легких и брюшной полости. Я просмотрел историю болезни и уточнил симптомы заболевания с лечащими врачами. Они отмечают жар и дезориентацию во времени и в пространстве, острую легочную инфекцию, некротическую пневмонию, гнойничковые изъязвления на коже, заражение крови.

Исходя из этого, заподозрить можно и грибковую инфекцию, и геморрагическую лихорадку, и туберкулез, и даже чуму. Однако анализы крови и гнойных выделений ни одной из этих болезней не подтверждали. Тут я узнаю о ребенке, поступившем в больницу после игры на кладбище, где разлилась трупная жидкость. И я спрашиваю себя: какая болезнь умеет прикинуться несколькими заболеваниями сразу, чем можно заразиться от контакта с почвой или стоячей водой, что особенно опасно для страдающих диабетом и ВИЧ-инфицированных взрослых, но и здоровых детей тоже не пощадит? Ответ один — мелиоидоз, проще — ложный сап.

У меня это название ассоциировалось с чем-то вроде ангины, но никак не с теми пожирающими людей заживо чудовищами, которых он только что перечислил.

— Я практически ничего о нем не знаю.

— Это бактериальная инфекция, попадающая в организм через слизистую оболочку, повреждения кожного покрова, при вдыхании пыли или водных частиц. Бывали случаи передачи от человека человеку, в том числе и венерическим путем. Единственно надежный способ выявить возбудителя — Burkholderia pseudomallei — лабораторные исследования. Идентифицировать его непросто, особенно в начальной стадии. Некоторым микробиологам это все же удается — по специфическому сладковатому гнилостному запаху; правда, нюхать лабораторные стеклышки не рекомендуется. Поэтому, как я уже говорил, сейчас можно лишь предполагать. Ко всему прочему есть еще одна немаловажная проблема — ложный сап встречается только в тропиках.

Мы остановились, пока я пыталась осмыслить услышанное.

— Тогда как он мог оказаться здесь, на ирландском кладбище? Да еще в гробу, которому сотни лет?

Грут только руками развел.

— Понятия не имею.

Мы пошли дальше, направляясь к мосту. Вместо бликов уходящего солнечного света в реке теперь покачивалось отражение луны, и водная рябь дробила его на осколки. Я подняла глаза и увидела в небе бледный полумесяц, похожий на венецианскую маску.

— Я разыскала товарищей мальчика. Врачи ошибаются, думая, что они не играли внутри ограждения. Я выяснила: все там побывали. Чем объяснить, что заболел только один?

— Странно. Впрочем, инкубационный период у ложного сапа может длиться дни, а может — недели, и полностью исключать, что они заразились, нельзя.

— Разве невозможно другое объяснение?

— Например?

— Почва на кладбище не инфицирована, а Стивен Болтон заразился как-то иначе.

— Скорее всего, Иллон, вы принимаете желаемое за действительное. Такая вероятность близка к нулю.

До старого каменного моста оставалось всего ничего. Пройдя под последней аркой, можно по ступенькам подняться на дорогу и при желании вернуться в ресторан. Не успела я об этом подумать, как из сгустившейся под мостом тени внезапно появился человек в темной одежде и пошел нам навстречу.

Мы полагали, что он пройдет мимо, но, поравнявшись, незнакомец остановился. Мне показалось, я уже где-то видела его восковое лицо и зачесанную назад гриву седых волос. Вспомнила — в воскресенье в церкви.

Человек напряженно всматривался в лицо Грута.

— Мне нужно поговорить с вами, доктор Грут. — Такое произношение бывает у англичан, получивших хорошее образование.

Грут сделал шаг назад.

— Мы знакомы?

— Встречаться не приходилось. Меня зовут Мортимер, Росс Мортимер. Я хотел бы поговорить с вами о Терри Джонстоне. — У мужчины была кожа как у ящерицы, безгубый рот и морщинистые лиловые перепонки вместо век.

Мы с Грутом переглянулись.