Читать книгу "Догадка Ферма - Жан д'Айон"

— Это так, вы же знаете, что я интересуюсь архитектурой, как и моя тетушка, — сказала Жюли, — и мне показалось очень увлекательным его сочинение «Способ хорошо строить для людей всякого рода».

— Но как же он собирается устраивать прием, если затеял все снести? — спросил Луи.

— Старый дворец начнут разрушать через несколько дней. Похоже, он приказал снести только три смежных дома, а в четвертом велел пробить проход, чтобы получилось больше пространства, — объяснил нотариус. — Все эти временные сооружения будут уничтожены, когда он поедет в Мюнстер.

— Ужасные расходы, — заметил экономный Ришпен.

— Для него незначительные, — возразил нотариус, жестом подкрепляя свои слова. — Суперинтендант, прежде всего меценат и тратит деньги без счета. Покупка домов и дополнительного участка земли для строительства нового дворца обошлась ему в двести пятьдесят тысяч ливров!

— Неужели этот человек лишен недостатков? — шутливо спросила Жюли.

— Злые языки утверждают, что их у него два. Во-первых, он будто бы слишком любит женщин, хотя не желает вступать в брак, и промотал целое состояние на любовниц. Во-вторых, он парадоксальным образом является главной опорой партии святош и ярым сторонником сближения нашей страны с Испанией.

Никола направил карету в узкий проход, ведущий в бывший задний двор старого дворца Мемов. Огромный прямоугольный участок земли был расчищен после сноса нескольких домов.

Выровненная почва уже приобрела очертания будущего большого двора. Старый фамильный дворец частично закрывали леса, необходимые для работ по сносу. К нему примыкал небольшой и совсем покосившийся двухэтажный дом, чьи стены были укреплены брусьями. С левой стороны двора возвышались массивные укрепления Филиппа-Августа.

Место это уже было заполнено экипажами. Луи, запахнувшись в свой шерстяной плащ, оставил Никола при карете и направился к крыльцу. Он поднялся по ступенькам и вошел в элегантный вестибюль, где стоял толстый, преисполненный самодовольства мажордом, окруженный несколькими лакеями, которые явно умели лучше орудовать дубиной, чем снимать нагар со свечей. Луи назвал свое имя, и мажордом, сверившись со списком приглашенных, показал ему на лестницу, ведущую на второй этаж.

Там оказалась небольшая лестничная площадка. Постепенно сужавшаяся лестница, несомненно, вела к жилым помещениям.

На площадке громко разговаривали около дюжины гостей, которые, как и сам Фронсак, только что приехали. Луи узнал нескольких человек из окружения мадам де Рамбуйе, которых ему случалось видеть в Голубой комнате, и почтительно поклонился им.

Первая зала справа была заполнена народом. Здесь стоял оглушительный гомон. Луи поискал взглядом Гастона, но не обнаружил его. Зато он заметил Ломени де Бриена в обществе двух других приглашенных и решил немедленно поздороваться с ним. Маленькая группа расположилась у камина, где был разведен адский огонь. Луи снял плащ и, свернув его, связал шнурком, как уже сделали почти все присутствовавшие здесь мужчины.

— Мсье шевалье, — любезно произнес Бриен, увидев его. — Вот не ожидал встретить вас здесь! Вы не говорили, что знаете графа д'Аво…

— Это верно, мсье граф, я с ним познакомился лишь вчера, случайно… — Луи улыбнулся: это прозвучало так, как если было сказано — в «Азаре». — И он любезно пригласил меня.

Бриен пристально посмотрел на него. Министр давно перестал верить в случайные совпадения. По какой причине Фронсак решил познакомиться с суперинтендантом финансов? Несомненно, это было связано с делом о шпионаже, которое ему поручили расследовать. Если Фронсак так проницателен, как утверждал монсеньор Мазарини, означает ли это, что суперинтендант имеет какое-то отношение к сему скверному делу? Если да, то это могло бы иметь чрезвычайно серьезные последствия, ведь граф д'Аво — полномочный представитель Франции в Мюнстере.

Два других гостя — Луи их не знал, — вероятно, задавались тем же вопросом, ибо смотрели они на него со смесью интереса и подозрительности.

Когда он завершил свои объяснения, повисло тяжелое молчание. Наконец Бриен заговорил и назвал своих спутников, представляя каждого взмахом руки.

— Шевалье, вы знакомы с мсье Сервьеном и его племянником, мсье Югом де Лионом, секретарем монсеньора кардинала?

Луи поклонился, краем глаза наблюдая за Абелем Сервьеном. Вот он, второй полномочный представитель в Мюнстере.

У Сервьена было одутловатое лицо, словно бы перечеркнутое тонкими усиками. Он был совсем не похож на блистательного графа д'Аво. По виду его можно было принять за мелкого провинциального чиновника. Один глаз у него был неподвижен и меньше другого. Позднее Луи узнал, что Сервьен слеп на один глаз, и поклонники говорили о нем в связи с его поразительной работоспособностью: «У Сервьена один глаз, зато две руки!» Однако злоязычные люди использовали ту же фразу, чтобы намекнуть на его алчность.

Что до племянника, это был очень молодой человек, одетый по последней моде, завитой, надушенный и усыпанный разноцветными бантами. Он походил скорее на придворного. Легко можно было понять, почему его так приблизил к себе Кольмардуччо![51]Позднее Луи узнал, что он долго жил в Риме.

— Большая честь для меня, — сказал Луи с поклоном, — в один день встретиться с двумя полномочными представителями в Вестфалии.

— Тем лучше для вас! Но могу вас заверить, что я это нарочно не подстраивал! — отрывисто произнес Сервьен. — Меня не слишком привлекает страсть мсье д'Аво демонстрировать свое богатство.

Жестом он обвел комнату, показывая на картины Симона Вуэ, украшавшие стены, расшитые золотом покрывала и инкрустированную мебель.

— Однако пришлось прийти сюда, — продолжал он, — ибо этого желал монсеньор Мазарини, который дал мне знать, что заглянет вечером, дабы выказать уважение мсье д'Аво и его брату.

Мимо проходил лакей с подносом, и каждый из них взял по бокалу легкого вина.

— Как идут ваши дела? — любезно спросил Бриен, желая докопаться до причин визита Фронсака.

— Полагаю, продвигаются, мсье, — осторожно ответил Луи, не зная, до какой степени Лион и Сервьен посвящены в суть его задания.

Оба никак не отреагировали на эти слова.

— Мы как раз обсуждали еще одно удивительное дело, — продолжал граф де Бриен, вежливо кивнув головой. — Хотите послушать, шевалье? Это могло бы вас заинтересовать.

— Я весь обратился в слух, мсье граф.

— Мсье де Лион расскажет вам, поскольку именно он следит за этой странной историей по поручению монсеньора.

Лион заговорил. У него был гнусавый и высокий, совершенно искусственный голос, который вырабатывали щеголи, посещавшие прециозные салоны.