Читать книгу "Шальная музыка - Михаил Черненок"

Чем больше Каретникова рассказывала о себе, тем сильнее Бирюков убеждался в том, что так может играть лишь талантливая профессиональная актриса и только тогда, когда роль отрепетирована до малейших подробностей. Разумеется, чего-то Даша недоговаривала, что-то преподносила в выгодном для себя свете, однако основа ее повествования была реальной, не выдуманной. Жизнь Каретниковой, похоже, на самом деле складывалась нелегко, путано. Нервишки заметно расшатались, и надо было иметь определенную силу воли, чтобы окончательно не опуститься. Рассказывая, Даша часто хваталась за сигарету и каждый раз, сделав две-три жадных затяжки, брезгливо раздавливала окурок в пепельнице.

— Вам совсем не к лицу курить, — сказал Антон.

— А кому из женщин эта гадость к лицу?.. Начала, дурочка, еще в школе с подражательства. Теперь не знаю, как бросить. Хорошо, хоть в пьянку не втянулась.

Беседуя с подозреваемыми, Бирюков никогда не стремился к тому, чтобы немедленно уличить человека в преступлении. В первую очередь он старался понять, с кем имеет дело. Каретникова выглядела небезупречно. В стремлении любой ценой и как можно скорее пробить собственную квартиру она наломала дров. Не вызывало симпатии и ее быстрое охлаждение к Зуеву, когда тог стал инвалидом. Но для Антона сейчас важным было то, что смерть Зуева для Даши оказалась неожиданной и она переживала эту трагедию искренне. Отвечая на вопросы, Каретникова не скрывала своих «завихрений», безжалостно осуждала себя. Память у нее была хорошей. Когда Бирюков спросил о конфликте с алкоголиком Дремезовым, Даша тяжело вздохнула:

— Помню тот глупый случай. Я тогда еще у старухи за Каменкой жила. На автобусной остановке Женька мертвецки пьяным лежал. Со знакомым парнем мы поздно вечером с работы возвращались. Вышли из автобуса и чуть на Женьку не наступили Жалко его, дурака, стало. Соврала парню, что это мой двоюродный брат. Тот помог притащить алкаша ко мне в комнатенку. Чтобы потом не возникало разговоров, вместе проверили у Женьки карманы. Там ни копейки не было. Где и кто его обчистил, не знаю. Утром Женька начал сразу клянчить три рубля на похмелье. А у меня у самой до получки рубль оставался. Ну мы и сцепились, как кошка с собакой. После того сабантуя, когда я отшлепала Женьку по щекам, он стал называть меня «Грубияночкой».

Вспомнила Каретникова и золотозубого узбека, приходившего в прошлом году к Зуеву за кассетой с песнями Высоцкого. Как понял Антон, Вася Сипенятин в обычной манере стал бесцеремонно договариваться с Дашей «насчет картошки дров поджарить». Даша, как всегда, не стерпела хамства. Психанув, она сорвала с нахала за магнитофонную запись лишнюю пятерку и такую «удаль» разыграла, что узбек мигом за дверь выскочил.

Подвернулся удобный случай, чтобы выяснить происхождение разухабистой Дашиной фотографии. Бирюков достал цветной снимок и показал его Даше:

— Так вы перед узбеком выглядели?

Каретникова расширенными глазами уставилась на свой портрет и ахнула:

— Позорная лохмотница!..

— Здесь трудно вас узнать, — сказал Антон.

Даша, щелкнув зажигалкой, прикурила сигарету и тут же раздавила ее в пепельнице:

— Это когда Левчик еще здоровым был, я дурачилась. Не знаю, зачем Зуев сохранил… Можно уничтожу позор?..

Бирюков положил фотографию на журнальный столик:

— Уничтожайте.

Каретникова взяла двумя пальчиками снимок, щелкнула зажигалкой и подожгла нижние уголки. Желатиновый слой фотоснимка горел плохо: то вспыхивал голубым огоньком, то затухал. Даша, безостановочно щелкая зажигалкой, исступленно жгла его со всех сторон до тех пор, пока цветное изображение полностью не превратилось в кусочки черного пепла. Подув на кончики прижженных пальцев, вроде бы с намеком тихо проговорила:

— Вот и сгорела без Левчика его Дашка…

Глава XVI

Езерский, сидя в «Волге», читал газету. Когда Бирюков подошел к машине, Валентин Александрович с нескрываемым недоумением сказал:

— Знаете, сюда приезжал на красных «Жигулях» лысый кавалер, который с цветами встречал в аэропорту Любу, то есть Дашу.

— Он видел вас? — спросил Антон.

— Нет. Я на улице стоял в очереди у киоска за газетами. «Жигули» въехали во двор, очень оперативно здесь развернулись и укатили к центру города.

— «Кавалер» один был в машине?

— Один. Я хорошо его разглядел. Не пойму, чего он испугался?..

— Целеустремленный товарищ. Увидел у подъезда «Волгу» и понял, что мы гостим у Даши, а ему там делать нечего.

Езерский смущенно улыбнулся:

— Выходит, мне померещилось нечто криминальное. Это, видимо, от общения с вами.

— Не зря в народе говорят, с кем поведешься, от того и наберешься, — тоже с улыбкой ответил Бирюков — Извините, Валентин Александрович, что так долго задержал вас. Не мог в присутствии Даши сказать, чтобы не ждали.

— Пустяки. На даче я изнываю от безделья. Как Дашенька, не вплела меня в неприглядную историю?

— Если не считать выступления под псевдонимом Любы, с вами она была искренна.

— А с другими?

— В этом надо еще разбираться.

— Куда вас подвезти?

— К горуправлению милиции, и можете быть свободны.

— Если нужно, готов дальше служить угрозыску.

— Спасибо. Дальше начинается сложная работа, привлекать к которой общественников рискованно.

— Почему?

— Предстоит трудный вечер, и неизвестно, удачей или провалом для нас он закончится…

В коридорах городского управления милиции было тихо. Только за дверями некоторых кабинетов слышался приглушенный стук пишущих машинок. Костя Веселкин, когда Антон Бирюков вошел к нему в кабинет, разговаривал по телефону. Положив трубку, он уставился на Антона стеклами очков:

— Вероника Натылько чуть всю операцию нам не испортила.

— Все-таки предупредила «Десантника»! — с досадой сказал Антон.

— Напротив, по случаю новоселья взяла на работе отгул. А где же без нее «Десантник» водки для игроков достанет?..

— Без этого не играют?

— Какая игра на трезвую голову. Пришлось попросить заведующую винным магазином, чтобы лично обслужила алкоголика. По нашим предположениям, скоро он там должен появиться. Результат заведующая сразу доложит мне по телефону.

— Не подведет?

— Гарантия стопроцентная. Ну как Дашенька Каретникова? Милая девочка, а?..

— Да…

— Не загипнотизировала?

— На меня плохо дамский гипноз действует.

— Это от твоего неправильного развития, — с наигранной серьезностью сказал Веселкин.