Читать книгу "Вдовий клуб - Дороти Кэннелл"

И вдруг запела!

«Ах, где ты теперь, герой моих грез? Прошла моя жизнь дорогою слез»…

Я не знала, куда деваться от смущения. Чарльз Делакорт улыбался торжествующей улыбкой: наконец-то его жена показала себя во всем блеске собственной глупости. Голос Анны (весьма посредственный) сорвался и угас. Она сдавленно хихикнула.

– Хорошо, что я сошла со сцены в десять лет, правда? У меня никогда не было того очарования, каким обладала знаменитая Сильвания. Вот у нее голос был как ирландское виски, полное страсти и огня. Как-то раз я выступала с ней в одном концерте. – В глазах Анны появилось все то же мечтательное выражение. – Ей в то время было не больше восемнадцати, она озарила весь концертный зал блестками и огненными локонами. Сильвания пела «И снова прощай». Я мечтала стать такой же, как она. – Анна закрыла лицо руками. – Не надо напоминать мне, Чарльз, что она была красавицей, а я нет. Но фигура у меня вполне на уровне, мои параметры до сих пор девяносто – шестьдесят – девяносто. Еще одно преимущество бездетности.

Чарльз устремил на меня арктический взор, отчего я смутилась еще больше. Часы пробили четверть, я положила рамы на прилавок и открыла сумочку. Никак не могу свыкнуться с тем, что параметры фигуры – сугубо интимную вещь – обсуждают на людях.

– Я плохо знаю творчество Сильвании. – Взглянув на счет, я принялась выписывать чек.

Анна обошла прилавок:

– Она избегала публики. Ее частная жизнь оставалась именно частной и личной. Ходили слухи, что Сильвания тайно обзавелась мужем и даже детьми. Но потом ее песни вышли из моды, как вот это платье. Уже долгие годы про нее ничего не пишут, разве что в колонке светских сплетен иногда вспоминают про ее исчезновение со сцены и намекают, что с ней случилось нечто трагическое.

Бедная, одинокая Анна. Ей сорок с гаком, а она по-прежнему без ума от вышедшей в тираж певицы. Я сунула упакованные рамы под мышку, когда снова затренькала увертюра к «Вильгельму Теллю». В магазин вошла Глэдис Шип.

Удивительно, но Чарльз Делакорт оттаял до легкого оживления. Он пригладил свои невидимые волосы и поправил узел галстука.

– Добрый день, мисс Шип. Хотите взглянуть на ноты, которые доктор Симон Бордо раскопал в старом сундуке в «Эдеме»?

– Вы словно читаете мои мысли, мистер Делакорт! – Щеки органистки покрылись приятным свекольным румянцем. Она попыталась поправить очки, но лишь свернула их набекрень. – Я давным-давно мечтала сделать какой-нибудь сюрприз леди Теодозии. Она так много помогала мне с детским хором! И всегда такая шутница – то и дело повторяет, что идеально подходит для этой работы, потому что ей медведь на ухо наступил. Наверное, ей будет приятно получить в подарок ноты как память об отчем доме, откуда ее выгнали жестокие родственники?

– Почему бы и нет? Я почти склонен подарить вам эти ноты.

Стоявшая со мной рядом Анна смотрела на мужа так, словно не верила собственным ушам.

– Ну что вы, я не могу такого допустить… – Мисс Шип ломала руки. – У меня есть небольшой доход… Конечно, я не богатая наследница, как… – Мисс Шип вздрогнула и прищурилась на меня сквозь гигантские линзы очков, превратившие ее глаза в огромные поганки. – О, миссис Хаскелл! Как бестактно с моей стороны! Но, честное слово, я вас не заметила, – она снова безуспешно поправила очки, – вернее, не узнала…

– Рада вас видеть…

– Вы так добры! Миссис Хаскелл, счастлива сказать вам, что у вас удивительные родственники! Только представьте, человек берет себе за труд приезжать на воскресные службы уже вторую неделю! Викарий просто в восторге!

– Фредди?!

Я смотрела на нее во все глаза. Неужели мой беспутный кузен ударился в религию? Это он-то, который избегал посещать церковь под тем предлогом, что чем ближе ее знаешь, тем меньше почитаешь! Кроме того, на мотоцикле до церкви целых две минуты – для трудолюбивого Фредди расстояние почти непреодолимое…

Анна сказала, что наденет пальто, и скрылась за портьерами.

– Фредди? Это тот юноша, что прервал нашу – вашу! – свадьбу? – воскликнула мисс Шип. – Ну что вы, я ни разу не видела его в церкви, наверное, он очень занят вашим мужем… и его делами. – Как бы я хотела, чтобы люди перестали говорить про Бена и Фредди как про неразлучных первоклашек! Мисс Шип опустила воротник пальто, явив алую блузку. – Ваша кузина такая приветливая и… любезная. Она мне посоветовала почаще носить красное, чтобы подчеркнуть мою естественную живость.

Пурпур блузки словно высосал из мисс Шип всю кровь. Ванесса! Да как она смеет совать нос в церковь – мою церковь! Вот как Господь покарал меня за то, что я пропустила два последних воскресенья. Что еще замышляет эта зараза? У меня мелькнула кое-какая догадка, но я быстро ее отбросила. Роуленд не способен купиться на пустую красоту и бесстыжую сексапильность. Нет, моя прекрасная кузина решила разнюхать побольше сплетен обо мне и Бене. Но такой удачи она не дождется.

– Извините, мы на минутку вас покинем. – Чарльз Делакорт поднял белесую бровь и замороженной улыбкой пригласил мисс Шип пройти за занавеси.

Прижав сумочку к впалой груди, мисс Шип обогнула прилавок.

– До свидания, миссис Хаскелл. Передайте мой горячий привет мисс Фитц-Саймонс, когда она в следующий раз зайдет к вам.

– Обязательно…

Ванесса не была в Мерлин-корте со дня нашей свадьбы, но не дай бог мисс Шип сочтет меня сварливой дрянью, которая родной кузине чашки чаю не предложит.

Органистка с выжидательной улыбкой последовала за Чарльзом в заднюю комнату. Из-за гардин показалась Анна Делакорт в бобровой накидке и широкополой черной шляпе, надвинутой на лоб, и я поспешно положила абажур, который пыталась расщепить на ленточки.

– Мисс Шип с удовольствием побеседует с Чарльзом наедине… вы же знаете, как бывает со старыми девами… а я сегодня собиралась перекусить где-нибудь в деревне. Не хотите пойти со мной? – робко спросила она.

Я объяснила, что должна встретиться с Наядой, и предложила Анне присоединиться к нам. Она медлила с ответом.

– Пойдемте! Если там еще сидят мой муж и Фредди, они угостят нас рюмочкой шерри.

Не слушая ее возражений, я потащила ее через площадь и толкнула тяжелую дубовую дверь пивной.

– Они очень дружны, не правда ли? – осторожно спросила Анна.

Все та же старая песня.

– Угу! – Я рассмеялась беззаботным смехом счастливой замужней женщины. – Это случайно не Наяда Шельмус сидит там в уголке, рядом с человеком в плаще?

Нет, не она. Среди пивной братии у стойки бара ни Фредди, ни Бена не оказалось, не было их и среди обедающих. За стойкой властвовала толстуха в очках, усыпанных по краям фальшивыми бриллиантиками. Она вовсю крутила ручки кранов и раздавала пенящиеся кружки. Наполнив очередную, миссис Гуиннивер жеманно проворковала: