Читать книгу "Мадьярская венера - Лин Гамильтон"

— Закончишь что? Чем ты там вообще занимаешься?

— Не знаю. Может, переживаю небольшое нервное расстройство.

Он фыркнул:

— По поводу?

— Ну, может, кризис среднего возраста, разрыв с Робом, самоубийство одной из подруг. — Поверить не могу, что из всех знакомых мне людей все это я говорила именно Клайву. Мне действительно нужно было выспаться.

— Ясно, — заключил он. — У меня есть для тебя пара слов, Лара: неприятности случаются. Не падай духом.

— Это пять слов, Клайв, — возразила я.

— А вот еще три: возвращайся-ка ты обратно!

— А мне казалось, ты говорил, чтобы я съездила куда-нибудь, — парировала я.

— Это было до того, как я узнал, что ты будешь действовать так глупо, — ответил он. — Прошу тебя, не лезь на рожон.

Милый человек. Хотя, возможно, он прав.

* * *

Оставшиеся пять див пообедали в ресторане на улице Ваци — главной торговой улице города, очень близко от моста Эржебет через Дунай. Предположительно это был один из старейших ресторанов в Будапеште. Возможно, так оно и было. Там же я познакомилась с так называемым непременным атрибутом города — грубым официантом. После двух минут общения с ним, мне впервые в жизни жутко захотелось, чтобы кто-нибудь опустился на колено возле моего стола и сказал, что его зовут Джейсон и он счастлив услужить мне сегодня вечером. Этот человек забыл все, что мы ему заказали, и принялся спорить с нами, когда принес нам совершенно другую закуску. Этот тип умудрялся следовать самыми длинными маршрутами, ни разу не встретившись взглядом ни с одним из посетителей. К тому же ему понадобилось аж сорок минут, чтобы принести нам счет. Но это была наименьшая из моих проблем.

— Мы немного удивлены тем, что ты просто взяла и уехала в Будапешт, ничего никому из нас не сказав, — начала Грэйс довольно воинственно, как только мы уселись.

— Что-то я не припомню, чтобы я была обязана сообщать вам, куда направляюсь, — резко ответила я. — Вы попросили меня проследить происхождение венеры, этим я здесь и занимаюсь.

— Ты не вернула мне мою папку, — заявила Диана.

— Кстати, о твоей папке, рада, что ты подняла этот вопрос, — пикировала я. — Я вот тут все спрашиваю себя, это нормально хранить копии всех документов, с которыми имеешь дело, работая бухгалтером? Хранить эти копии у себя дома?

— Я была наемным работником. И работала дома, — ответила она.

— Уверена, что у Дианы были на то причины, — попыталась защитить ее Грэйс.

— Но это были не все текущие рабочие документы, — продолжала я, проигнорировав замечание Грэйс. — Полагаю, некоторые из них относятся к тому времени, когда Кароль только начал работать в Коттингеме.

— И что с того? — насупилась Диана. — Я просто принесла всю папку домой.

— Вообще-то, не все документы были расходными квитанциями, — был следующий мой ход. — Технически они не должны находиться в одной и той же папке.

Я заметила, что остальные наблюдали за этой пикировкой с некоторым интересом.

— Когда он уволил меня, я вернулась и забрала те из папок, что показались мне полезными, — нашлась она. — Меня вышвырнули незаконно, и я хотела доказать свою невиновность, поэтому вернулась и собрала некоторые из папок.

— А вот и нет, — парировала я. — Они сменили замки в двери твоего кабинета до того, как тебя уволили.

— Ты не можешь этого знать! — воскликнула она.

— Но знаю, — твердо сказала я.

— Откуда? — потребовала она объяснений. — Единственный человек, который мог сказать тебе об этом, — Кароль Молнар.

— Я видела тебя, Диана. Ты не могла попасть к себе в офис, — это не было правдой, но я не собиралась рассказывать, что пряталась за шторой, когда услышала эту новость.

— К чему это ты клонишь? — прищурилась она.

— Я бы сказала, что ей просто интересно, впрочем, как и мне теперь, почему ты собирала информацию на Кароля все это время, — вставила Моргана. — Если я правильно поняла весь этот разговор, то, кажется, за этим стоит нечто большее, чем твое увольнение?

— Вовсе нет, — запротестовала Диана.

— Тогда зачем ты это делала? — присоединилась к допросу Сибилла. — Зачем так долго хранила все эти документы?

— Ладно! Если вы так хотите знать, я скажу, — сдалась она. — Мне нечего скрывать. У меня ученая степень, а я тут работаю на полставки какой-то бухгалтершей! Я живу в убогой квартирке, у меня нет машины, я даже нормально в отпуск съездить не могу, и все это из-за Кароля Молнара. Знаете волшебное слово, когда преподаете в университете? Тенюре, или постоянная должность. Я получила докторскую степень, батрачила еще студенткой, затем ассистентом преподавателя и, наконец, в должности профессора. А потом настал момент подавать заявление на заключение бессрочного договора. Однако я написала диссертацию на тему, которую Кароль считал своей. Более того, мои выводы противоречили, нет, не просто противоречили, они уничтожили одну из его великолепных теорий, а когда пришло время и я подала на рассмотрение заявление на постоянную должность в университете, он выступил с правом вето против меня. Мне рассказали, что он говорил так красноречиво, как может только он, и не в мою пользу. Думаю, мне не стоит говорить, что это положило конец моей научной карьере. Ни один университет теперь не хотел иметь со мной дело, а все мои многолетние усилия и труды — коту под хвост! Я теперь из кожи вон лезу, чтобы просто заработать на жизнь, и с тех пор берусь за всякую мелочь, какую бы ни предложили.

— А когда он вернулся в Канаду, ты поняла, что есть шанс отомстить, — заключила Сибилла.

— Да, так и есть, — кивнула Диана. — Я получила работу в музее. Меня даже Кароль нанял. Вероятно, он забыл, что сделал со мной, и это было не слишком разумно с его стороны. Я была наслышана о его привычке растрачивать деньги от своего бывшего коллеги, который работает теперь в Англии. Я решила выждать, найти несоответствия где-нибудь в его счетах на расходы, и тогда, например, совет директоров уволил бы его. А потом появилась Мадьярская венера, которая, я уверена, подделка. И мне все равно, что вы думаете обо мне и о том, зачем я сохраняла его документы.

— Но почему же ты раньше нам об этом не рассказала, — воскликнула Сибилла.

— Согласна, — присоединилась Грэйс. — Не стоит все это копить в себе. Мы ведь твои подруги. Если выговоришься, станет легче, сможешь спокойно жить дальше.

— Да какая разница, — проворчала Моргана.

— Но из всего этого рождается вопрос, почему мы все сегодня собрались здесь, в этом ресторане, — выступила Сибилла. — Полагаю, я здесь потому, что хочу верить, что Анна погибла не из-за моей бесчувственности, моего невнимания к подруге. Мне было бы легче поверить в то, что Кароль как-то причастен к этому, хотя не могу предположить, каким образом. Но причина подобных выводов — мои личные душевные метания.