Читать книгу "Высокие чувства по низким ценам [= Иудино племя ] - Татьяна Рябинина"

На первой странице совершенно пожелтевшая фотография, наклеенная на плотный картон. Полный бородатый мужчина в поддевке и худощавая женщина, закутанная в пеструю шаль. Под снимком едва различимая выцветшая надпись: «Михаилъ и Мавра Коломнины». Светины прапрадедушка и прапрабабушка.

Молоденькая девушка в белом платье, с длинной косой, перекинутой на грудь. Огромные глаза распахнуты, губы чуть приоткрыты в улыбке. Лицо чистое и невинное. А вот она же – короткая стрижка, глаза густо подведены, взгляд жесткий и холодный. Рядом сидит на высоком стуле надменный черноволосый мужчина в сапогах и френче. Прабабушка Елена и прадедушка Арон.

Эсфирь Ароновна – в невероятном количестве и разнообразных видах. Молодая и красивая, вылитая мать – на той, первой фотографии. С первым мужем, пожилым и некрасивым. С двумя дочками: одна черноволосая и до обидного похожая на отца, другая – копия матери. Со вторым мужем – мягким и застенчивым. С сыном, с близнецами.

Никита одну за другой переворачивал страницы, мелькали лица детей и взрослых, свадьбы, похороны. А вот и самые последние фотографии. На них Эсфирь Ароновна уже старая дама, эдакий матриарх в окружении любящего семейства. Если бы любящего!

Никита взял в руки лежащий между страницами большой снимок. Судя по дате, он был сделан три года назад в холле загородного дома. На нем не было только Вадика и Вероники. Нет, еще и Алексея – видимо, они с Мариной поженились позже. Эсфирь Ароновна сидела в центре на диване, все остальные устроились рядом – кто сидел рядом, кто стоял за спинкой, даже Конрад улегся на ковре.

Всматриваясь в лица, Никита думал: кто же из них?

Он положил альбом на стол, взял ручку, лист бумаги и ушел на кухню. Сварил себе кофе покрепче и уселся за стол – думать.

Он выписал в столбик имена всех, кто был в доме, включая Полину и охранника Олега. Затем вычеркнул из списка себя, Диму, семилетнего Артура и всех женщин. Осталось девять человек.

Дальше пошла логическая задачка на исключение. Предположим, тот мужчина, который разговаривал с Вероникой в саду, и есть ее убийца. Отбрасывая тех, кто никак не мог им быть, необходимо выяснить, кто мог им быть в принципе. В первом, так сказать, приближении.

Отпадают сразу дедушка Изя и Вадик – по голосу. Остается семеро. Первыми на скамейке сидели Марина и Вадик, потом Илья и Виктория. Мог Илья вернуться? В принципе, мог. Голос… Никита проклинал по-всякому свой дурацкий слух. То ему казалось, что голос говорившего с Вероникой был совсем другой, то совсем наоборот – что это был именно он.

Тесть. Света разговаривала с ним в доме. Но когда именно они закончили разговор? Мог он выйти раньше, чем Света, и встретиться с Вероникой?

- Свет, - крикнул он через стену. – Иди сюда!

Раздался протестующий вопль. Пришлось ждать рекламный перерыв.

- Что? – появилась она в дверях, мыслями где-то на американском ранчо.

- Помнишь, на бабушкином юбилее, после обеда ты разговаривала с отцом в доме?

- Ну?

- Потом ты позвала меня купаться. Где он был, когда вы закончили разговор?

- Я пошла в комнату переодеться, а он вышел в сад.

- А когда ты вышла из дома, видела его?

- Нет.

- А кого видела?

- Ты чего тут, расследованием занялся, переквалифицировался в управдомы, то есть в частные детективы? – Света засмеялась было, но тут же оборвала смех. – Нет, правда?

- Просто хочу кое-что понять. С кем могла разговаривать Вероника в саду. Помнишь, я тебе говорил, что случайно подслушал ее разговор с кем-то? Ну, что она ждет ребенка не от Димы?

- Помню, - кивнула Света, присаживаясь рядом на табуретку и глядя в список. – Я так поняла, ты думаешь, что этот человек ее и убил, да? Кстати, я нисколько не удивилась, когда ты вчера спросил, кто, по-моему, это был. Я с самого начала так и подумала, что никакой это не выкидыш. Вернее, не настоящий выкидыш. Просто не хотелось об этом говорить. Мало ли что мне в голову придет. Но раз ты тоже так думаешь…

- Я не думаю, я знаю. Веронику отравили, - и Дима вкратце рассказал, как они с Димой ездили на кладбище выкапывать Вероникин труп и какое заключение дал патологоанатом.

- Мог бы и не скрывать от меня, - Света сделала вид, что обиделась.

- Извини. Просто…

- Да ладно, - махнула рукой Света. – Я понимаю.

- Мам, началось! – крикнула из комнаты Маша.

- Смотри, потом мне расскажешь. Так, значит, кого я видела в саду, когда вышла из дома? Тебя интересуют только мужчины?

- Ну да.

- А, собственно, почему? Думаешь, Веронику не могла отравить женщина? Например, из ревности. Жена там или любовница.

Никита увесисто треснул себя по лбу. Ну надо же, Шерлок Холмс Мухосранского уезда! Не додуматься до такой элементарной вещи!

- Снимаю шляпу! – Никита поклонился и чуть не смахнул со стола чашку. – Этого я действительно не учел.

- Так вот… - Света задумалась. – Дима играл в теннис с тетей Женей, я заглянула на корт, показалось, что ты там. Но тебя там не было, а был Вадик. Он стоял и пытался жонглировать мячиками. Дед Изя сидел в беседке с тетей Аней. Но, как я понимаю, ни Дима, ни Вадик, ни дед тебя не интересуют. А больше никто из мужчин мне на глаза не попался. То есть я видела, что на скамейке за розами кто-то сидит, но кто – не рассмотрела.

- Н-да! – грустно протянул Никита, перечеркивая свой список крест-накрест. – Все насмарку. Ладно, зайдем с другого бока. Кто мог отравить Веронику? Дима предположил, что ей что-то подлили или подсыпали за ужином. Когда погас свет. Потому что все сразу начали вскакивать со своих мест и носиться по комнате, сшибая мебель.

- Хм, рядом с Вероникой с одной стороны сидел Дима, а с другой? С другой, если память не отшибло, Алексей. Но это еще ни о чем не говорит.

- Не говорит, - согласился Никита. – Да и не факт, что это случилось именно за ужином. Мы же не знаем, сколько времени должно было пройти, прежде чем яд подействует. Может, это и за обедом было. А может, и в совсем другое время. Она могла что-то есть, пить.

- Кстати, ей не могли, к примеру, сделать укол?

- Не думаю. На это обратили бы внимание при вскрытии. Конечно, есть такие тонкие иглы, от которых следов практически не остается, но все равно она укол почувствовала бы.

- Знаешь, Кит, она могла что-то есть или пить между обедом и ужином только в том случае, если у нее что-то было с собой. Дело в том, что бабушка терпеть не могла, когда кусочничают. Поэтому после обеда, вообще, после еды, все убирается на кухню, а там в холодильник и шкафы. Никаких фруктов, печенья – ничего.

- А если кто-то все-таки захотел перекусить? Ничего не давали?

- Ну почему же. Полина всегда давала. Только вряд ли Вероника пошла бы на кухню просить. И вообще, Полину, я думаю, можно отложить в сторону. Потому что за обедом и ужином все наливали и накладывали себе сами, она только блюда приносила.