Читать книгу "Бес специального назначения - Антон Мякшин"

— По-позвольте приветствовать пре-представителя славного племени ледяных гигантов, — заикаясь от страха, затараторил Степан Федорович. — Дозволено ли мне увидеть почитаемого короля Кьярли, будь прославляемо его имя во веки веков?

Етун оттопырил губищу и прогудел в ответ на изысканное обращение:

— Баба! — при этом ткнув корявым пальцем в сторону Брумгильды.

Мою персону он оценил с той же лаконичностью: — Еда!

— Хам! — неожиданно взвизгнул Степан Федорович. — Не потерплю фамильярности!

— Ы-ы-ы?

— А то, что слышал! Ледяной гигант нахмурился.

— Баба! — повторил он с интонацией, в которой ясно прочитывалось: «Не ерепенься! », и требовательно протянул вперед растопыренные ручищи. — Ы-ы-ы!

Степан Федорович вздрогнул и потерянно оглянулся.

— Он, по-моему, меня совсем не слушал. И смотрит он как-то странно… Чего ему надо, а, Адольф?

— А то сам не понимаешь… Эй ты, дитя природы! — надсаживаясь, крикнул я. — Видал мой меч?

— Ы?

— Будешь приставать к девушке, отрублю приставалку подчистую. А вообще-то мы мирная делегация с холмов. Веди нас к Кьярли!

На протяжении всего высказывания великан ковырял в носу, не сводя глаз с обнимающей самое себя Брумгильды. Но когда я, приняв боевую стойку, демонстративно взмахнул Нотунгом, он показал мне колоссальных объемов кулак и недвусмысленно предупредил:

— Ы-ы-ы!

От такой пещерной прямоты я оторопел, а Нотунг оскорбленно звякнул. Степан Федорович — Брумгильда разразился бурно-писклявой речью, в которой изобиловали всяческие «первобытные извращенцы», «маньяки-переростки» и даже «озабоченные питекантропы». Ледяной гигант попыток остановить поток словоизвержений не делал. Ему было не до того — Степан Федорович жестикулировал. Широко распахнув замаслившиеся глазки, пустив ручеек слюны из пасти, великан с огромным и явно не платоническим интересом обозревал открывшиеся во всей красе необъятные прелести Брумгильды.

Однако сказать, что своим выступлением мой клиент не добился никаких результатов, было бы неверно. Со всех четырех сторон, разгребая снег колоссальными ножищами, сходились привлеченные пронзительным визгом мохнатые чудовища. Непробиваемая стена многометровой высоты окружила нас. Колени мои подкосились, словно суставы враз превратились в вату, и, чтобы не упасть, я вынужден был опереться на Нотунг. Геройское оружие нервно подрагивало… Вот уж действительно — в таком окружении я кажусь паршивой букашкой, а великий Нотунг — хлипкой зубочисткой…

Мой клиент наконец замолчал. Ледяные гиганты все разом (а их было не менее полусотни) выдохнули во всю мощь своих глоток:

— Ы-ы-ы! — И это вполне сошло бы за аплодисменты.

— Им понравилось, — воодушевил я Степана Федоровича, а тот, судорожно прикрываясь ладонями, предположил:

— Кажется, они опять меня не поняли… Что значит — понравилось?!!

— Баба! Баба! — подтвердили ледяные гиганты, надвигаясь.

— Отвратительные волосатые твари, не трогайте меня-а-а!

Через мгновение все смешалось. Степан Федорович верещал милицейской сиреной, безуспешно пытаясь спастись от игривых щипков и ласковых похлопываний, способных в лепешку расплющить быка. Как меня не затоптали, до сих пор не понимаю — несколько минут северные горы сотрясались от мощных стонов вожделения, многоногого топота и оглушительного улюлюканья. Когда я все-таки осмелился высунуть голову из-под снега, буря поутихла. Великаны, недовольно бурча, расползались в стороны от осколка скалы, на котором, потрясая кулаками, гневался гигант, размерами превосходящий всех присутствующих едва ли не вдвое, но ощипанный, как цыпленок. Король Кьярли! К королевской груди припал трясущийся от холода, ужаса и омерзения несчастный Степан Федорович. Монарх покровительственно приобнял моего клиента, обвел суровым взглядом мохнатых подданных и заорал:

— Баба — ы-ы-ы! — Это, наверное, означало осуждение за поднятый переполох, а заодно утверждение собственных исключительных прав на отвоеванную красотку.

Степану Федоровичу не оставалось ничего другого, как выбирать из двух зол меньшее. Он накрепко прилепил раздувшееся свое тело к голенькому Кьярли, прекрасно понимая, что, отойди он только на шаг, и количество желающих пообщаться с ним возрастет многократно. А монарх-самодержец, вполне освоившийся в новом обличье, поглаживал себя по свежевыбритым бокам и, хмурясь от непосильного умственного напряжения, ворковал зазнобе:

— Моя — красивая! И твоя — красивая! А другие — фу!

— Д-да… — стуча зубами от холода, подтверждал несчастный Степан Федорович.

О том, чтобы действовать по плану, не могло быть и речи. Оставалось одно — импровизация. И как можно более блистательная.

Великаны обиженно гудели. До революционной ситуации неторопливые их мозги не доскрипели, но в унылом вое отчетливо слышалось: «Мы тоже хотим! Мы-то чем хуже? »

И тут наступил мой звездный час. Истинно чертом из коробочки выскочил я из-под снега, рассек морозный воздух сверкающим лезвием Нотунга.

— Блистательные джентльмены, попрошу минутку внимания! Авек плезир! Дамы выбирают опрятных! Сбросьте старые шкуры и предстаньте в обновленном виде перед предметом обожания! Лучшая цирюльня на открытом воздухе в северных горах!

— Еда? — удивились мне великаны.

— Искуснейший брадобрей Етунхейма! — парировал я. — Счастлив вас обслужить! Бокс, полубокс, модельные конфигурации! Абсолютно бесплатно и исключительно качественно!

Милое дело — предпринимательство без всякой конкуренции, да еще с обеспечением мощной рекламной поддержки (в качестве пиар-зазывалы на валуне маячил облагодетельствованный вниманием Брумгильды Кьярли). Когда до ледяных гигантов дошло, наконец, какие именно услуги предлагает фирма «Адольф, Нотунг и Ко», потенциальные клиенты устроили грандиозную кучу-малу за право быть оболваненными в первую очередь.

Пришлось устраивать массовую презентацию. Не то чтобы я сам пришел к этой мысли, просто геройский двуручник, угадав возможность поработать, рванулся к ближайшему етуну. Этот безвременно погибший Зигфрид специально, что ли, натаскивал Нотунг на великанов? Мне даже особо потрудиться не пришлось. Нотунг птичкой летел к великанским телам, а я только направлял его прыть в нужном направлении. Процесс бритья напоминал фигурную резку посредством сбесившейся бензопилы — если бы я посильно не сдерживал меч, от ледяных гигантов стальное лезвие отсекало бы не клочья шерсти, а руки, ноги и прочие конечности.

Великаны покорно подставляли бока под меч. Обрабатывая по три-четыре клиента подряд, я все-таки вспотел. Шерсть облепила меня шубой. Побритые великаны, уверенные в том, что уж теперь-то они точно неотразимы, рвали из лап Кьярли визжащего Степана Федоровича. Ледяной король, охренев от происходящего, чудовищными кулаками вдалбливал в черепки своих подданных понятие о субординации. Свалка достигла невообразимых масштабов, и, когда очередь в мою цирюльню закончилась, вершина горы представляла собой копошащееся месиво, участники которого в пылу боя даже забыли о причинах драки.