Читать книгу "Дембель неизбежен! Армейские были. О службе с юмором и без прикрас - Петр Павлович Васюков"

округа – и проводились разборы такой ситуации. Выходило так, что в полку, где заместителем по политчасти является капитан Кебич, наблюдается большой отрыв личного состава от политических занятий. Что пагубно сказывается на состоянии воинской дисциплины в части и гарнизоне и ведёт к снижению боевой готовности войск.

Некоторые начальники и офицеры политуправления знали о том, что произошло в полку, но конфликт никак не разрешался. Капитан Кебич решил взять инициативу на себя. Он собрал в одной из ленинских комнат всех, кто был арестован в последнее время и находился на гарнизонной гауптвахте. В ходе откровенных бесед удалось выяснить, что вместо плановых занятий по строевой подготовке на гауптвахте, призванных воспитывать и дисциплинировать всех задержанных и арестованных, они использовались на работах на различных предприятиях Львова, в организациях торговли и на чьих-то дачах. Собрав объяснительные записки со всех опрошенных, капитан Кебич прибыл к коменданту гарнизона полковнику Ярёменко.

Комендант принял капитана радушно-снисходительно. Он знал, что карательные меры возымеют свой результат, и командование полка, и в первую очередь, замполит полка придёт упрашивать его и извиняться. Час возмездия настал. Ярёменко приготовился слушать покаянную речь. Вместо этого «оборзевший» капитан небрежно бросил на стол кипу бумаг и уселся в кресло коменданта.

– Где продолжим разговор, товарищ полковник? В кабинете члена военного совета округа или у прокурора гарнизона? – С недоброй улыбкой спросил Кебич. Он вспомнил фразу друга о людях, которые потеют при словах о деньгах или при виде денег. Сейчас он наблюдал, как Ярёменко бегло перечитывал бумаги, покрываясь то испариной, то краснотой, то бледнотой. Не пот, а ручьи пота потекли с лица коменданта. – Здесь копии, и не все материалы. Вопросы есть?

– Никак нет, товарищ капитан!

– Ну, вот и чудненько. Надеюсь, мы будем делать вместе общее дело, и с уважением относиться друг к другу. И ещё – следите за чистотой русского языка, товарищ полковник! А я уж за вами послежу непременно!

Кебич убыл в полк, и проблем с комендатурой больше не возникало.

«Об участившихся случаях рукоприкладства» или Бедный Дворник

Все знают, что в войсках часто доводились до личного состава, да, наверное, и сейчас доводятся приказы министра обороны, командующих войсками военных округов о состоянии воинской дисциплины. И всегда там отражаются вопросы, связанные с предотвращением насилия в армейской среде. Одно дело, когда неуставные взаимоотношения поражают равных в своем социальном статусе людей. Что само по себе является большой социальной проблемой. Но другое дело, если этот недуг распространён среди офицерского состава. Вот и фиксируют казённые документы «участившиеся случаи рукоприкладства» и то, что «поддержание управляемости подразделений на кулаках» ещё не изжито, что младшие офицеры пока, увы, часто подают негативный пример подчиненным.

Как сделать из них отцов солдатам – всегда был трудноразрешимый вопрос. Сами же нарушители объясняли свои действия тем, что порядок в подразделениях невозможно поддерживать в рамках уставных полномочий. В современной российской армии у командира взвода, роты их почти нет. В Советской армии командир обладал большими полномочиями. И всё равно допускались случаи рукоприкладства по отношению к подчинённым. Причинами насилия в войсках были отсутствие твердых навыков работы с подчиненными, которые обусловлены недостатком профессиональной подготовки курсантов в военных училищах, а также слабая морально-психологическая подготовка командиров, не умеющих повлиять на подчиненных силой авторитета и личным примером.

«Не в оправдание, а в поучение» здесь будет рассказано о трудностях становления двух молодых офицеров, которые прошли путь от «душелюбов» и «людоведов» (как учили в военных училищах) до зрелых воспитателей. Но для этого нужно было приобрести опыт службы во внутренних округах и встретиться в Венгрии, в Южной группе войск.

Старший лейтенант Карлов Николай Иванович заступил как-то дежурным по караулам в небольшом гарнизоне на Украине. Среди ночи патруль доставил на гарнизонную гауптвахту пьяного военного строителя Миколу Конончука. Конончук шумел, выражался нецензурными словами, стучал в дверь камеры задержанных, пытался выйти на волю. Дежурный по караулам вошел в камеру, чтобы призвать задержанного строителя к порядку. Но Микола Конончук никак не реагировал на слова офицера и, более того, двинулся в его сторону, явно намереваясь нанести побои. Карлов, отступая к двери, достал из кобуры оружие и, коротко размахнувшись, ударил в лоб Конончука рукояткой пистолета. Брызнула кровь, дежурный распорядился перевязать строителя и уложить на топчан. Ночью Николай Иванович несколько раз подходил к двери камеры и интересовался самочувствием пострадавшего. Утром, перед сменой с дежурства старший лейтенант вошел в камеру. Конончук сидел на топчане, понурив голову.

– Как самочувствие, Микола? – по-доброму спросил Карлов.

– Голова сыльно болыть. Ну, вы ж менэ и звызданулы, товарищу старшему лейтенанту! – жалобно произнес Микола.

– Это у тебя от пьянки голова болит! Меньше будешь пить и на дежурного с кулаками бросаться. Фельдшер тебя осмотрел. Ничего страшного. До дембеля заживёт!

После этого Карлов больше не испытывал никаких трудностей со строительными материалами, которые добывались в основном «хапспособом» [46]. Он подходил к дырке в заборе войсковой части строителей и просил, чтобы ему позвали рядового военного строителя Конончука.

– Микола! У нас проверка намечается. Нужна срочно краска: побелить стены и «сапожок» черным навести.

– Зробымо! – охотно откликался Конончук. – Ну, вы ж тогда менэ ох как звызданули, товарищу старшему лейтенанту.

– Да, ладно, Микола! Я давно забыл, а ты всё помнишь.

– Це я долго буду помнить, товарищу старшему лейтенанту!

Так через насилие установились относительно нормальные отношения людей, накануне оказавшихся в конфликтной ситуации, где любой из них, а то и оба, могли оказаться за решеткой.

Замполит роты, которой командовал Карлов уже в Венгрии, прибыл из внутреннего округа, имея тоже за плечами то ли отрицательный, то ли положительный опыт, но опыт общения с недисциплинированными бойцами у него был. На прежнем месте службы лейтенанта Кольцова воспитывал начальник штаба майор Мазюта. Он мог прибыть на подъём личного состава, обойти казармы и сделать выговор молодому лейтенанту, дежурному по части:

– Почему батальон не поднят, товарищ лейтенант?

– Батальон поднят, товарищ майор! Выполняя обязанности дежурного по части, я контролировал выполнение распорядка дня. Мною был проведен осмотр во всех подразделениях, как личный состав поднимается с постелей и выходит на физзарядку.

– Почему я слышу скрип кроватей, когда я захожу в помещение после вас? Значит, отдельные недисциплинированные военнослужащие не выполнили требования распорядка дня и снова легли досыпать. Следовательно, вы не справились со своими обязанностями и не обеспечили порядок в части! Вы офицер или тряпка?

Такой разговор случился дважды. На третье дежурство лейтенант подобрал струганную чинаровую палочку (впоследствии молодая жена сама подавала ему этот инструмент или