Читать книгу "Дети Рыси - Дмитрий Дмитриев"

победой. Зато он сполна насладился зрелищем унижения горделивого Укэту, когда старейшина буниятов проехал мимо того, даже не повернув головы, так словно это было пустое место.

Общий враг был побеждён, и теперь все распри и свары, словно сухой навоз в половодье, вновь всплывали на поверхность.

Глава 12

Джучибер вернулся в Баргу всего за два дня до начала курултая. Тут он узнал, что пока он отсутствовал, в станицу прибыл нойон орхай-менгулов Наранген. По поручению своего хана тот объезжал нойонов и старейшин племени коттеров, заводя с ними осторожные разговоры о том, чтобы они шли под высокую руку Бохорула. Хан орхай-менгулов лелеял надежду объединить оба племени под своей властью и потому не скупился на обещания оказать всяческую защиту и покровительство тем, кто назовётся его человеком.

Но гордые нойоны и старейшины коттеров и слышать не хотели об этом. И это несмотря на то, что из полуденных земель доходили грозные слухи о готовящемся новом нашествии ченжеров. Тогда, скрепя сердце Наранген, предложил коттерам самим избрать себе нового хана.

Узнав обо всём этом, Джучибер был неприятно поражён, что бывший друг и союзник его покойного отца повёл себя таким образом. Для него действия нойона Нарангена, несомненно, поступавшего так с подачи Бохорула, попахивали двуличием. Он-то ожидал, что хан орхай-менгулов поддержит его, как единственного наследника Хайдара. Теперь же надеяться на его поддержку было нечего.

Это был наглядный урок того, что, когда дело касается власти, нельзя доверять ни чьим словам и обещаниям. И Джучибер усвоил его в полной мере, затаив в глубине души глухую обиду на хана орхай-менгулов.

В самый канун всеобщего съезда в курень Джучибера прибыли оба воеводы Далха-Кота. После того, как старейшины пытались подкопаться под Есен-Бугэ, они стали дружны, забыв былое соперничество. С ними приехали все друзья и те, кто держал сторону сына Хайдара. Джучибер приветствовал их, стоя возле своей юрты. Тут же находился его зять Тунгкер с женой. Сузге хлопотала, распоряжаясь об угощении вновь прибывших гостей.

Людей собралось неожиданно много. Джучибер даже не ожидал, что у него оказалось столько сторонников. Были и совсем незнакомые ему, приехавшие издалека, но знавшие его отца. Это в какой-то мере вернуло Джучиберу спокойствие. Заставляя себя быть радушным хозяином, он кланялся, произносил здравицы и поднимал чашу вместе со всеми, но настроение не улучшалось.

– Ты чего такой насупленный? – обратился к нему Мутулган-багатур.

– Утром Танчан приходил. Сурга-Огул не дал дани, а посланных его люди побили палками.

– Эге! Вот это новость! – отозвался Есен-Бугэ, оставив в сторону чашу с кумысом.

– Вот оно как? – задумался Мутулган.– Обнаглел без меры, шакалий помёт. Видать сильным себя почувствовал…

– Поднять две-три сотни нукёров, да и разнести его курень в прах,– горячась, заговорил Содохай.

– Силой сейчас ничего не добьёшься,– возразил сыну Мутулган-багатур.– Сурга просто так не дастся, у него есть собственные нукёры. Сначала нужно, чтобы всеобщий курултай утвердил Джучибера законным ханом, иначе старейшины поднимут вой, начнётся междоусобица, и твои воины уйдут каждый к своему роду. Что делать будешь?

– Но и ты не прав,– заметил Есен-Бугэ.– Такого прощать нельзя. Две трети ханского сбора всегда шли нам. Мы-то с тобой не старейшины и не нойоны. У нас нет пастухов и работников, и если мы не получим причитающееся, то как будем снаряжать и кормить ратников? Этак и последние разбегутся…

Джучибер внимательно прислушивался к разговору. Он хотел понять чаяния тех, кто нынче поддерживает его.

– Это лет пять-десять назад твои бойцы разбежались бы по куреням да заимкам, а нынче не то,– отмолвил Мутулган.– Половина из них сироты и бедняки-харачу, которые могут потерять разве что дырки от своих халатов. Да и бежать им некуда.

– Вот то-то и оно, что нечего и некуда,– усмехнулся Есен-Бугэ.– Воин должен знать, за что он сражается. И дерётся он злее, когда ему есть чего терять…

– Клянусь небом, если надо, то мой отец поддержит тебя,– горячо зашептал на ухо Джучиберу, сидевший рядом с ним Тунгкер.– Он может прислать четыре тысячи багатуров.

– Благодарю тебя,– он пожал зятю руку,– но в том нет нужды.

Если бы всё заключалось только в количестве нукёров. Мутулган прав, говоря о том, что каждый воин принадлежит своему роду. В куренях Далха-Кота они лишь временно. Например, как Мунгету, которому пришлось оставить место сотника в Барунаре из-за того, что родичи призвали его к себе. А ведь он был неплохим военачальником и мог бы выслужиться если не до тысячника, то хотя бы до есаула.

Утром, как только рассвело, стали собираться на съезд. Джучибер надел новый расшитый серебряными узорами белый халат и зелёные сафьяновые сапоги. На голове у него была круглая войлочная шапка, отороченная мехом барса, с узким козырьком и широким назатыльником. Те из коттеров, кто был родом из Барги или окрестных куреней были уже одеты, соответственно случаю. Приезжие же доставали из тороков и походных сум запасённые обновы и праздничную одежду. Поправляли сбрую нарядно украшенных коней, ибо по ним судили о достатке и удаче наездника.

Джучибер ехал впереди, на богато убранном Кентау. Рядом по обе стороны от него скакали воеводы Далха-Кота, а сзади держались ближние нукёры. По пути, на выезде из станицы, встретили нойона Суджука со свитой. Джучиберу и остальным пришлось степенно раскланиваться с ним, после чего они разъехались по разным дорогам.

Курултай проводили на берегу Иланы, недалеко от ханских могил. Вокруг места собрания были расставлены воткнутые в землю длинные пики с родовыми знамёнами-бунчуками. Каждый коттерский род имел свои отличительные цвета.