Читать книгу "Морально безнравственные - Вероника Ланцет"

и ее.

Прошло еще немного времени, но я заработал достаточно денег, чтобы спокойно перевезти ее из клуба в хорошую квартиру. Но тихая жизнь была не для мамы, поэтому я купил ей клуб, и она стала главной мадам. Прошло почти десять лет, и она — моя самая близкая подруга.

— Куда делся твой ум? — она качает головой, забавляясь.

— В ту ночь, когда мы встретились… я так и не поблагодарил тебя за то, что ты для меня сделала.

— Серьезно? Энцо, как ты называешь все это? — она показывает на свою кричащую, но роскошную квартиру.

— Я должен был заставить тебя уйти из этой упряжки; не должен был давать тебе возможность жить дальше. А теперь посмотри на себя. Каждый раз, когда я к тебе заглядываю, ты выглядишь еще более больной.

Грустная улыбка играет на ее губах, и она испускает долгий вздох.

— Все мы когда-нибудь умрем, Энцо. Но давайте не будем отвлекаться на мрачные разговоры, хорошо? Расскажи мне об этих неожиданных событиях, — она переключает свое внимание на меня, на ее губах играет озорная ухмылка.

— Я женат, — говорю я, поднимая руку вверх, чтобы она могла увидеть обручальное кольцо.

— Нет, это неправда! — восклицает она, вскакивая со своего шезлонга и подходя ко мне, чтобы рассмотреть кольцо. — Ты серьезно? Или это какой-то розыгрыш? Ты знаешь, как сильно я хочу увидеть своего маленького сыночка перед смертью. — Она наклоняет голову, прищурив глаз на кольцо.

— Это правда, — подтверждаю я.

— Нет, — шепчет она с недоверием. — Скажи мне, что это не шлюха, как ее называют... — она делает паузу, закрывая глаза в замешательстве.

— Нет, это не Джианна Гуэрра. Я встретил девушку по дороге на Мальту.

— Энцо… Боже мой! — ее глаза расширились от удивления. — Расскажи мне все.

Так я и сделал. Я рассказал обо всем нашем путешествии и о том, как я проникся к ней глубоким уважением. И как мое восхищение ее сильной моралью побудило меня рассматривать ее как мою будущую жену и мать моих детей. Я закончил рассказ о событиях на свадьбе, но тут мама с любопытством посмотрела на меня.

— Что?

— Я впервые слышу, как ты положительно отзываешься о женщине. Я хочу с ней познакомиться.

— Я приведу ее в следующий раз…

— Нет, конечно, нет, — мама тут же прерывает меня. — Как ты можешь приводить сюда свою жену? Нет, так не делается. Но я счастлива, что ты нашел себе такую милую девушку. Расскажите мне больше.

— Она… — я сделал паузу, пытаясь подобрать слова, — непредсказуемая. Я не знаю, что в ней такого, но она не похожа ни на кого, кого я когда-либо встречал. — Улыбка играет на моих губах. — Я ей не нравлюсь, понимаешь? Я вижу презрение в ее глазах, и все же я не могу остановиться.

— Энцо, что ты сделал? — внезапно спросила мама, сузив глаза. Она слишком хорошо меня знает.

— Я заманил ее в ловушку, — признаюсь я, и мама удивленно поднимает бровь. — Я сделал то, что умею лучше всего. Я манипулировал ею, чтобы она вышла за меня замуж.

— Но почему?

— Иронично, не так ли? Я всю жизнь отбивался от нежелательного внимания женщин, а единственная женщина, которая меня заинтриговала, ненавидит меня до глубины души. — Я встаю, хватаю бутылку водки и наливаю себе стакан. Мама протягивает мне свой стакан, и я тоже его наполняю.

Поднося стакан к губам, делаю большой глоток, после чего прикуриваю сигарету.

— Я вижу, как она здесь несчастна, но не могу остановиться. Я не знаю, что в ней такого, но она пробудила во мне что-то первобытное.

— Энцо, ты влюбился? — мама наклоняет голову в сторону, изучая меня.

Я усмехаюсь, потому что она не может быть далека от цели.

— Нет, это не любовь. Не думаю, что я способен на такую любовь. Не после всего, что случилось. — Мама — единственная, кто знает мои самые глубокие секреты, мой самый коварный стыд. — Я хочу владеть ею... приручить ее дикий дух. Я хочу спрятать ее подальше от всего мира, чтобы никто больше не смог украсть ее у меня, — слова срываются с моих губ, и я чувствую, как с моей груди падает груз, когда я признаюсь в этом.

Вот уже несколько недель я живу в состоянии чистой муки, мысль о том, что Аллегра может сбежать от меня, гложет меня днем и ночью. Я все спланировал до мелочей, но потом ей пришлось подслушать мой разговор с отцом. Мои пальцы сжались вокруг стакана с водкой, а в голове все еще звучали воспоминания о конфликте той ночи. Я чуть не сорвался, и мой контроль над собой дал трещину. После многих лет работы над собой, похоже, я наконец-то нашел того, кто может заставить меня проявить реакцию.

— Владеть ею? — она слегка смеется. — Это звучит довольно опасно, Энцо. Она человек, а не домашнее животное.

— И теперь она моя. Навсегда. — Я говорю уверенно, это единственное, что приносит мне удовлетворение в эти дни.

— Хм, судя по тому, что ты говоришь, она не кажется слишком готовой, — задумчиво замечает она.

— Она придет в себя. И даже если нет, назад дороги нет.

— Мы, женщины, нежные существа, сын мой. Она не придет в себя только потому, что ты этого хочешь. А учитывая, что в любой момент может сломаться словно стеклянная ножка бокала, я готова поспорить, что она, должно быть, изрядно тебя потрепала.

— У нас было небольшое разногласие, — вкратце излагаю ей суть нашего спора, и глаза мамы расширяются, она качает головой.

— Я никогда не думала, что ты будешь большим романтиком, Энцо, но я также не думала, что ты будешь таким грубым. Ты должен завоевать ее, если хочешь, чтобы она подчинилась. Ты не можешь просто ожидать, что она согласится на твои первобытные требования. Судя по тому, что ты мне рассказал, она видела только твою жесткую сторону. Покажи ей, что ты можешь быть и мягким. Женщины любят мягкость.

— Предлагаешь дарить ей шоколад и цветы? — резко спросил я, почти сожалея, что затронул эту тему.

— Но, конечно же, нет. Энцо! Иногда я забываю, что при всем твоем высоком