Читать книгу "100 великих зарубежных писателей - Виорэль Михайлович Ломов"

конкурс на «Похвалу Мольеру» и установила у себя его бюст.

Творчество Мольера оказало огромное влияние на всю мировую драматургию (А. Лесаж, П. Бомарше, Р. Шеридан, К. Гольдони, Г. Лессинг и др.); в России его последователями были А.П. Сумароков, Я.Б. Княжнин, В.В. Капнист, И.А. Крылов, Д.И. Фонвизин, А.С. Грибоедов, Н.В. Гоголь, А.В. Сухово-Кобылин, А.Н. Островский.

На русский язык Мольера переводили Н. Любимов, М. Лозинский, В. Лихачев, В. Гиппиус, Г. Бояджиев.

МАЦУО БАСЁ

(1644–1694)

«Банановое дерево» – так переводится имя Басё. Его настоящее имя Киндзаку Тюдзаэмон Мунэфуса, а еще одно – Дзинситиро. Он был третьим ребенком в семье безземельного самурая Мацуо Едзаэмона, родился в 1644 г. в замке Уэно провинции Ига на юго-востоке Японии. По совершеннолетию Киндзаку дали новое имя – Мацуо.

Родители Киндзаку были людьми небогатыми. Отец и старший брат преподавали каллиграфию при дворах самураев. Мальчик получил хорошее по тем временам образование, любил стихи китайских поэтов, особенно Ду Фу.

С десяти лет Киндзаку прислуживал наследнику знатного семейства Тодо князю Ёситада (псевдоним Сэнгин), начинающему поэту. В доме Тодо подросток написал первые свои стихи. В 1664 г. под именем Мацуо Мунэфуса он опубликовал два из них в одном из сборников «хокку». На следующий год Мацуо участвовал в поэтическом собрании в сочинении так называемых «нанизанных строф», напоминающих поэтический «шашлык», в котором каждый поэт, продолжая заданную тему, нанизывает свою строфу. В число участников собрания его ввел Сэнгин.

После внезапной смерти Сэнгина Мацуо поступил в услужение к Кигину, литературному наставнику Сэнгина, и в течение пяти лет изучал японских и китайских классиков, каллиграфию, учение буддийской секты «Дзэн», конфуцианство. Молодой самурай вошел в литературное братство Эдо (ныне Токио), поместил в нескольких популярных сборниках свои стихи, не раз участвовал в поэтических турнирах. На первых порах его материально поддерживали друзья поэты Бокусэки и Сампу.

Летом 1676 г. Мацуо уехал на родину, но вскоре вернулся с Тоином, то ли сиротой племянником, то ли приемным сыном. Чтобы прокормить себя и Тоина, Мацуо пришлось устроиться на службу, где он четыре года отвечал за ремонт водопроводных труб, пока не стал учителем поэзии с нищенским жалованием.

Число его учеников, многие из которых потом прославились, росло год от года. Упрочилось его положение и в поэтическом мире Эдо, где он стал автором ряда публикаций и приобрел популярность в поэтических турнирах. Вокруг него стали группироваться другие поэты. После издания нескольких циклов «нанизанных строф» Мацуо официально возвели в ранг учителя жанра «хайкай». Собрание стихов было вскоре издано в Киото под названием «Три цикла нанизанных строф из Эдо», обеспечив тем самым признание поэта и в столице. Вскоре он был признан главой новой поэтической школы, опубликовавшей в 1680 г. «Двадцать одиночных циклов», а следом за ним еще несколько сборников.

Сампу, сын богатого поставщика рыбы ко двору сёгуна, уговорил отца подарить Мацуо маленькую хижину, расположенную на берегу реки Сумида в округе Фукагава. Поэт посадил возле нее саженцы банановой пальмы, от которой пошло и название жилища поэта – Банановая хижина, а впоследствии и его литературный псевдоним – Басё.

Наконец-то он мог насладиться покоем и тишиной, налюбоваться красотой окружающего мира! Стихи были естественным продолжением образа его жизни, пронизанной светом дзэн-буддизма и собственными поэтическими озарениями; правда, сама жизнь проходила в беспросветной нищете и постоянной заботе о куске хлеба. Хорошо еще, что его не оставляли своим вниманием друзья и ученики.

В 1682 г. во время пожара, уничтожившего полстолицы, Банановая хижина сгорела. Сам Басё едва не погиб в огне. Новая хижина, отстроенная его учениками, и новое банановое дерево, посаженное им самим, стали лишь памятниками его прошлой жизни. Через два года Басё решил стать странником и отправился в свой первый путь.

В одеянии буддийского паломника, преодолевая горные кручи и пограничные заставы, он побывал в легендарном храмовом комплексе Исэ дайдзингу, в Уэно (где от брата узнал о смерти родителей), еще в пяти провинциях страны, после чего вернулся в свою обитель. О чувствах, которые выкристаллизовались у него в слова, можно судить по хайку «Прядка волос покойной матери»:

Растает в руках моих, — Так горячи мои слезы, — Белый иней волос.

Нищий паломник был знаменит – в любом месте Японии поэты и аристократы почитали за честь пригласить его к себе в гости, а числу поклонников и почитателей, крестьян и самураев, не было счета.

Рассказ о своём путешествии по Японии Басё озаглавил «Смерть в пути». В сборнике стихов «Весенние дни» появилось стихотворение поэта «Старый пруд», ставшее вехой в истории японской поэзии, к трем строчкам которого составлены десятки томов комментариев.

Странствия многому научили Басё. В холод он согревался в горячих источниках, застигнутый ночью под открытым небом, спал под деревом либо в шалаше из веток, страдая от хронической желудочной болезни, лечил себя «естественным» голодом. Он не различал важное и ничтожное, большое и малое, простое и сложное. Он не думал о вчерашнем дне и дне завтрашнем. Для него любая вещь, любой предмет, любое создание – от муравья до вселенной – было великим и единственным, а в сегодняшнем дне он каждому мгновению своим талантом дарил вечность.

В конце 1691 г. после трехлетнего перерыва Басё вернулся в Эдо. В Банановой хижине давно уже жили другие люди, и поэт перебрался в новую, где писал в основном прозу и наблюдал за работой учеников над составлением их сборников.

Через два года скончался Тоин, Басё долго не мог оправиться от этого удара. Проведя месяц в затворничестве, он отразил свое душевное состояние в эссе «О закрывании ворот». Прислуживал поэту в это время Дзиробэй, которого считали его сыном от гетеры Дзютэй.

В 1694 г. Басё закончил работу над путевыми записками «По тропинкам Севера». Это единственный путевой дневник, который был подготовлен к изданию самим поэтом. Он сам дал ему