Читать книгу "Феномен СССР: Слово Пацана - Тимур Сытников"

тогда мало что понимал, казалось, что все живут одинаково, хотя даже моей семьей и семьей Рината, разница была в разы. Да что там, за все время в школе, у Рината не разу не было денег, которые бы ему дали просто на то, чтобы купить булочку в буфете. Мы жили с ним в совершенно разных мирах, где мои родители могли себе позволить покупать мебель, а у Рината вся мебель была сделана руками его отца, который работал плотником на заводе.

Но это нас тогда не волновало. Волновало другое, решит ли Жгут с дядей Мишей вопрос о мире, между нашими районами. Чтобы просто можно было погулять вечером после школы, не опасаясь, что у нас могут быть проблемы. Жгут решит, да. Жгут решит, мы тогда в это верили и надеялись. Смешно на самом деле, сейчас все думают, что страной тогда правил…кто? Еще Брежнев? Или уже нет? Не помню, во всяком случае, это была другая страна, которая существовала где-то над нами.

А в реальности, мы жили в своей стране, где нами правил Жгут, Язва, Лютый, дядя Миша. Даже не так, мы с Ринатом жили в разных странах, где правили эти люди. Именно они определяли, как будут жить наши страны. Смешно, но этого мало кто понимал. Да и до сих некоторые не понимают. Да, иногда верховное государство вмешивалось в наши дела, но мало что решало.

— Все будет хорошо, слышишь? Все будет хорошо, сейчас скорая приедет! А я пока раны замотаю! Ты главное не отключайся, держись. Не спи, слышишь?

Я приоткрыл глаза и увидел, что рядом со мной, на коленях, стоит девушка. На ней была короткая юбка, поэтому, она сейчас гробила свои колготки об асфальт, пытаясь прижать мои раны. Поверх белой блузки, которая была на ней, была накинута легкая курточка. Видимо она тоже не собиралась сегодня задерживаться на улице долго. Блузка была перепачкана моей кровью, поскольку девушка в попытке остановить кровь, безжалостно отрывала от нее куски.

Дурочка, ведь мы даже не знакомы, а она вещи свои портит. Не жалко ей. Все равно, это меня не спасет, лишь лишняя суета. Я попытался ее остановить, сказать, чтобы не мерзла тут, вместе со мной, что все решится не так. Открыв рот, я принялся говорить, но получился лишь хрип, перемешанный со стоном. Слюна и кровь, которые скопились во рту, потекли по моей щеке и мне даже стало немного стыдно и мерзко, что я так жалко сейчас выгляжу. Наконец мне удалось заговорить членораздельно.

— Не парься, Жгут все решит.

— Что? У меня нет жгута! Да и не поможет тут жгут, у тебя в грудь ранение. Лежи спокойно!

— Тогда дядя Миша. Они решат.

— Что? Ты о чем? Блядь, бредишь, слышишь, очнись, блядь!

Я хотел ответить ей, что я не блядь и даже таким красивым девушкам, лучше следить за языком, но вновь стало холодно, и я принялся вспоминать старый дом дяди Миши. У него была удивительная печка, которую в его доме сложил один заключенных, которого прислали на «химию». Печка нагревалась очень быстро, а тепло потом держала несколько суток. Этой печке все удивлялись, хотели и себе такую.

* * *

Миша поставил чайник на плиту, которая была уже красной от огня внутри печи, настолько она раскалилась. Решив, что на сегодня хватит подкидывать дрова, Миша отошел к столу и присел на стул, ожидая, пока чайник закипит. Открыв пачку чая, которая стояла на столе, он ложкой отмерил нужное количество заварки, которую пересыпал в металлическую кружку.

Дожидаясь кипятка, мужчина задумался о каких-то своих делах. Он был высокий, до двух метров, ему не хватило каких-то пятнадцати сантиметров, широкий в плечах, с развитой мускулатурой. Даже годы не брали над ним своего, а ему было уже за тридцать, он оставался таким же подтянутым, как и в молодости. Впрочем, тут помогали регулярные занятия спортом, которым он занимался с самого детства. Вольная борьба, а затем бокс, причем бокс настолько хорошо ему давался, что он заработал звание мастера спорта без особых проблем.

Был в его жизни и институт физкультуры и спорта, законченный с отличием. Все дороги, как спортсмена, так и тренера, были открыты перед ним. Ровно до того момента, пока он случайно вечером не столкнулся в ресторане, куда он пришел с молодой гимнасткой первокурсницей, с каким-то заезжим грузином. Грузин был при деньгах, много пил и вел себя дерзко.

В какой-то момент, грузин решил, что девушка, которая пришла с Мишей, оказывает ему знаки внимания. Или просто решил, что она настолько обаятелен, что никакая девушка ему не откажет. При этом, он почему-то совершенно не обратил на то, что девушка была с мужчиной, хотя чтобы не заметить Мишу, нужно было очень много выпить. Далее, все было настолько банально, что даже на суде, судья откровенно зевал, когда слушал показания.

Грузин пригласил девушку на танец, ему отказали. Грузин не принял отказ, попытался схватить девушку за руку, за что получил от Миши легкий удар в печень. Удара хватило, чтобы грузин оказался на полу, где корчась от боли, он умудрился обмочиться. Это испортило вечер, Миша и девушка собирались уходить, когда пришедший в себя грузин, догнал их перед раздевалкой с ножом в руках.

Яростно размахивая ножом, он бросился на Мишу, а тот уловив момент, провел уже сильный удар в челюсть противника. Все бы ничего, но упавший на пол грузин, при падении ударился головой об угол ступеньки. А после, с проломленным черепом, умер по дороге в больницу. Казалось бы, самооборона, дело можно закрыть, тем более, за Мишу поручился комсомол, где он был на хорошем счету. Но тут оказалось, что у погибшего грузина, есть родственники, обладавшие хорошими связями. Родственники требовали, чтобы Мишу непременно наказали.

В итоге, судья оправдал Мишу за смерть грузина, но вот предшествующую драку за столиком раскрутили по полной и в итоге, Миша получил два года «химии». Так он оказался в этом городе, который на тот момент считался глубокой провинцией, но которому предстояло стать крупным индустриальным городом. Началось массовое строительство, строили все, заводы, дома для рабочих, инфраструктуру. Вокруг было столько народу, что Миша просто затерялся в этой людской массе.

Срок закончился, но Миша не стал уезжать. Для него теперь не было особого смысла, куда-то ехать. Судимость ставила крест на спорте и работе тренером, а тут, у Миши была хоть какая-то работа, но что самое главное, среди всего этого разномастного народа, Миша не был