Читать книгу "Принц мафии - Ви Картер"

крепче вцепляется в руль. Я жду, что он начнёт угрожать мне, набросится на меня или даже посмеётся надо мной за то, что я так завелась.

— Я просто пытаюсь узнать тебя получше, Мейв, — он искоса смотрит на меня.

Он мог бы угрозами заставить меня ответить, и то, что он этого не делает, беспокоит меня ещё сильнее. Он замолкает, и теперь я чувствую себя сукой.

Я сглатываю растерянность и чувство вины и смотрю в окно, когда мы въезжаем на территорию больницы, на парковке которой замечаю несколько машин. Из кашпо, достаточно большого, чтобы вместить дерево, торчит одинокий листик, цепляющийся за жизнь; этот коричневый лист согнулся, словно держит на себе вес всего мира. Джек паркуется в отдалении от остальных машин, и я собираюсь сказать ему, что могу зайти сама, но понимаю, что этого не будет, глядя на то, как он вынимает ключи из замка зажигания и отстёгивает ремень безопасности. Закончив манипуляции, он не спешит выходить.

Как и я.

— Что не так? — его тон резок.

— Я хочу попросить у тебя прощения за то, что подняла на тебя руку, — произношу, глядя прямо на него. — Не стоило мне давать тебе пощёчину в тот день. Неважно, как сильно я разозлилась. Прости меня. — мне нужно снять этот камень с души.

Я ожидаю, что он либо примет мои извинения, либо сумничает. Чего я не жду, так это того, что он потянется ко мне и обхватит моё лицо ладонями. Поцелуй жёсткий, но быстро смягчается. Он слишком быстро прерывается, но не выпускает моё лицо из рук.

Сердце у меня стучит как сумасшедшее. Я не могу понять, что происходит. Но, когда он прикасается ко мне, я уже не такая решительная. Хочу спросить его, зачем всё это, но вместо этого придвигаюсь ближе и прижимаюсь губами к его губам. Прервав поцелуй, поднимаю руку и провожу пальцем по его нижней губе. Она мягкая и тёплая, а, когда Джек высовывает язык и облизывает мой большой палец, мой взгляд падает на него и сердце колотится в груди. Один взгляд, и он может с лёгкостью уничтожить меня.

— Джек, — не знаю, зачем шепчу я ему в губы. Это так странно — всю жизнь желать кого-то и сейчас получить, но я знаю, что всё это фальшь, как и остальные мои мечты. Отстраняюсь от его рук, расстёгиваю ремень и, не говоря ни слова, выхожу из джипа.

***

Деклан спит. На фоне белоснежных простыней он очень бледен, и это пугает. Встаю рядом, беру его обмякшую руку. По моим щекам текут слёзы, я пытаюсь справиться с болью, которая разъедает меня.

— Деклан, — произношу я его имя, немного опасаясь, что разбужу его.

Он шевелится.

Медленно открывает глаза и улыбается.

— Вот и ты. Я знал, что ты придёшь.

Я улыбаюсь сквозь слёзы.

— Тебе от меня не скрыться. Как ты себя чувствуешь?

Он выдыхает и закрывает глаза, прежде чем снова откинуться на подушку.

— Помнишь, когда тебе было лет двенадцать? Мы с тобой занимались кикбоксингом возле батареи в гостиной?

— Да. Когда я ударилась пальцем об угол и сломала ноготь пополам. Чистейшая агония. Не думаю, что когда-нибудь забуду эту боль.

Деклан улыбается.

— Помнишь, ты пыталась надеть носок на треснувший ноготь?

Я киваю. Каждый раз, когда носок цеплялся, я ждала, что он оторвёт ноготь. Помню, что ныла про это целую неделю.

— Я чувствую себя так же.

Отпускаю руку Деклана и пододвигаю зелёное кресло к кровати, а затем снова беру его пальцы в свои. Я точно знаю, что Джек смотрит через стекло двери в палату. Он занят разговором по телефону, но одновременно наблюдает за мной.

— Значит, ты чувствуешь себя как треснутый ноготь, — уточняю я, улыбаясь и пряча слёзы. Ему сейчас не нужна грусть. Ему нужно знать, что кому-то не всё равно. Нам всем иногда это нужно.

— Ага, — его сухие губы молят о воде. Поднимаюсь и наливаю ему немного в чашку, а затем вставляю в неё соломинку. Подношу брату ко рту, и замечаю, что его карие глаза по-прежнему смеются. Он не унывает. Он всегда такой, несмотря ни на что. Может быть, именно это и нравится мне в нём. Неважно, насколько всё плохо, он всегда находит повод улыбнуться.

— Выходит, твой парень очень заботится о тебе.

Я знаю, кого он имеет в виду. У меня возникает искушение повернуться и посмотреть на Джека, но я сосредотачиваюсь на Деклане.

— Он не мой парень.

Брат улыбается, держа соломинку во рту.

— Это он платит за место в больнице, так что ты для него кое-что значишь, — было забавно, когда Джек привёл меня в эту палату. Моя первая мысль была: почему у него отдельная палата? Почему он не в общей мужской палате? Теперь ответ на мой вопрос получен, как я и боялась.

От слов Деклана по рукам пробегают мурашки, и я бросаю взгляд на Джека через плечо. Он всё ещё занят разговором по телефону, его челюсть напряжена, но взгляд приковывает меня к месту. Как, по его мнению, я должна расплачиваться с ним за это? Мне больше нечего ему отдать.

Снова поворачиваюсь к Деклану и заставляю себя улыбнуться.

— Так как они заботятся о тебе? — спрашиваю я.

— Я чист вот уже три дня.

Мне хочется пожать руку Деклану. Для третьего дня выглядит он прекрасно.

— Я получаю метадон, но голова у меня ясная.

— Я так горжусь тобой, — крепче сжимаю его ладонь. Другая рука Деклана подключена к капельнице.

— Как там мама? — брат прикусывает нижнюю губу, которая и так уже слишком сильно пострадала. Взгляд становится грустным, и я ненавижу видеть его таким.

— Я не видела её несколько дней, — признаюсь я. — Но не волнуйся, я заеду к ней.

Деклан опускает на постель костлявые плечи.

— Она так и не пришла ко мне, — его голос звучит по-детски.

— Может, она не знает, что ты здесь, Деклан. Я ей не говорила.

Он качает головой.

— Я звонил ей. Она знает.

Что, чёрт возьми, я могу на это сказать?

— Сосредоточься на выздоровлении. Ты мне нужен.

Его взгляд обретает решимость.

— Так и будет. Обещаю, Мейв.

Улыбаюсь, слыша очередное его обещание. Он столько раз их нарушал. Откидываюсь на спинку кресла, и мы просто болтаем, как раньше. Я рассказываю о колледже, он — о своей последней девушке, имя которой он даже вспомнить не может. Он смешит меня, как и всегда.

Стук в стекло возвращает меня к реальности. Моё время вышло.

— Мне пора.

Деклан облизывает