Читать книгу "Зарубежный детектив - 88 - Юрген Венцель"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из вертолета вышел стройный, в безупречно подогнанной форме военный в очках с зеркальными стеклами, в фуражке типа бейсбольной шапочки — «с длинным козырьком. На ней герб — серебряный меч на черном фоне — как и на рукаве того, со снайперской винтовкой. Человек в фуражке медленным шагом направился к фотографу, остановился в нескольких шагах. Остальные слегка расступились, пропуская его вперед.
— Имя! — отрывисто произнес человек в фуражке. Рука легла на кобуру висевшего на боку «питона».
— Кертис, — пролепетал, еле справляясь с комком в горле, фотокорреспондент. И в голову не пришло возмущаться. — Мел Кертис.
— Почему здесь? — с металлом в голосе допрашивал неизвестный.
— Я… я, — запинаясь, начал Кертис, — я фотокорреспондент. От «Нэшнл джеогрэфик». Собираю материал… про лошадей. Диких…
— Транспорт имеете?
Кертис кивнул.
Мотоцикл, легкий. В миле отсюда… — сказал он, оглядываясь на того, кто стоял за спиной.
— Оруженосец! — военный указал пальцем. — Доставить!
Указанный кивнул и припустил бегом вдоль лощины.
— Место базирования? — продолжал допрос человек в фуражке.
— Базирования?! — не понял Кертис. — Я не…
— Не на легком же мотоцикле пожаловали сюда из Рино! — раздраженно бросил человек.
— Ах, да-да! — спохватился Кертис. — Ясно… У меня грузовик в Готорне…
— Полицейские власти в курсе, что вы направлялись сюда?
Слукавить у Кертиса не хватило духу, он мотнул головой.
— Нет… Думал, обойдется. Мне уже приходилось бывать в пустыне.
— Какая неосторожность с вашей стороны! — воскликнул человек в фуражке, и лицо его при этом расплылось в улыбке. — Прямо-таки роковая… — И выкрикнул: — Оруженосец! Ящик!
Кертису стало не по себе: какой ящик и почему этот военный к разным подчиненным обращается одинаково?
Очередной повернулся и затрусил к вертолету; через минуту появился снова, неся в руках небольшой металлический ящик, из стенки которого свисало подобие рукава. Похоже на знакомое устройство для перезарядки пленки.
— Скинуть пиджак! — приказал военный.
Окончательно смешавшись, Кертис послушно снял пиджак. Рядовой с ящиком шагнул к нему.
— Я не… — начал было Кертис.
— Закатать рукав! — жестко сказал человек в фуражке.
И снова Кертис подчинился. Теперь покорно ждал с закатанным рукавом.
— Послушайте! — снова рискнул он. — Если я что нарушил…
— Молчать! — сказал человек. — Руку, пожалуйста, суньте в рукав.
Это «пожалуйста» настолько дико прозвучало во всей ситуации, что на какой-то момент приглушило страх фотокорреспондента. Рядовой с ящиком шагнул еще ближе, развернув ящик рукавом к Кертису. Тот потянулся рукой, думая при этом, что он, видно, непонятным образом попал на территорию ядерного полигона «Неллис» и что его подвергают дозиметрическому досмотру, и все же трудно представить, что можно настолько сбиться с пути, забрести так далеко… По его представлениям, «Неллис» в семидесяти пяти, а то и в ста милях севернее.
Сунув руку в рукав, фотокорреспондент услыхал не механический и не электронный звук, как ожидал, знакомое шипение — и тотчас боль резко обожгла руку.
Гремучка! Жала трех крупных змей вонзились ему в ладонь и выше запястья. Кертис вскрикнул, попятился, вырвал руку из ящика, из рукава. Прижав ее к груди левой рукой, упал на колени. Но смертоносный яд уже начал действовать, кисть руки и предплечье раздувались на глазах. Он застонал, боль становилась невыносимой.
Игнорируя его мучения, человек в фуражке наставлял молодого солдата со смертоносным ящиком.
— Дождетесь, когда отключится, потом в вертолет. Доставят его мотоцикл — тут же на базу. Я к разведчикам в низине, выражу благодарность.
— Слушаюсь, сэр! — сказал солдат с ящиком.
— Соберетесь к отлету, подхватите меня.
Военный кинул взгляд на скорчившегося у его ног Кертиса. Тот лежал ничком в пыли, все тело сводило судорогами от нестерпимой боли. Человек отвернулся, стал подниматься по склону вверх.
Вооруженные люди у него за спиной сгрудились вокруг умирающего фотокорреспондента.
Часть I
НАЧАЛО
Горе тем, которые зло называют добром и добро злом…
1
Посреди дороги в клубах дыма, тянущегося от горящего дома на заднем плане, стоит начальник сайгонской полиции Нгуен Нгок Лоан. Злобная черепашья головка торчит из громоздкого, пуленепробиваемого, задубевшего от пота кителя, правая рука выброшена вперед. Пальцы сжимают изящный никелированный пистолетик. Прямо перед дулом связанный офицер-вьетконговец, веки сомкнуты, из простреленного навылет виска тонкой изогнутой струей бьет кровь…
Стоя голышом, позевывая, Филип Керкленд лопаточкой поддел со сковородки две безупречные глазуньи и ловко шмякнул их на тарелку. Поднял глаза на висевшую над плитой фотографию, криво усмехнулся. Лишь этот, единственный из множества сделанных им на вьетнамской войне снимков, без конца мелькал в. прессе; встречается до сих пор, почти пятнадцать лет спустя, все еще приносит доход.
Филип отрезал толстый ломоть мягкого пшеничного хлеба, лежавшего на столике, прошел через огромную захламленную мастерскую и, присев на подоконник одного из-. дюжины высоких, от пола до потолка, окон, тянувшихся вдоль южной стены его чердака, принялся за еду.
Филипу Керкленду исполнилось тридцать четыре, но если бы не морщины на лбу и взгляд, выдающий возраст, ему вполне можно было бы дать лет на десять меньше. Телом поджар, на смугловатой груди резко чернела мужественная поросль. Тяжелый подбородок — отцовское наследие, темно-карие глаза, выдающиеся скулы — от матери, а волосы — черные, с блеском, густые, вьющиеся — от обоих родителей. Мать у Филипа была итальянка, отец ирландец; Филип унаследовал черты обоих. На правой руке у него недоставало мизинца — последствие детской травмы. Отсутствие пальца в работе не мешало, а от воинской обязанности оградило.
Но от Вьетнама все же не спасло. Окончив школу, уже в семнадцать лет Филип проявил явные склонности к фотодокументалистике, и, обуреваемый жаждой снимать, он, не без помощи природного обаяния, сумел пристроиться в Лос-Анджелесское отделение Ассошиэйтед Пресс. Ему не исполнилось и восемнадцати, когда он попал в Сайгон; не было и двадцати, а он уже пережил вспышку столбняка шестьдесят восьмого года, уже отправлялся с рейдами добровольцев в Камбоджу, собирал документальный материал о диверсионно-разведывательной деятельности Южного Вьетнама и США.
К двадцати пяти годам Филип Керкленд уже вдоль и поперек изъездил свет, успел побывать в крупнейших столицах мира, завоевать, себе репутацию корреспондента сорвиголовы, готового лезть в пекло ради желанного кадра. И вот наконец осел в Нью-Йорке, купил в Нижнем Манхаттане[4] к югу от Хьюстон-стрит этот
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Зарубежный детектив - 88 - Юрген Венцель», после закрытия браузера.
