Читать книгу "Путь сквозь тень - Сергей Алексеевич Евтушенко"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Станции, коридоры, эскалаторы, поезда, затем снова станции и снова поезда, и, конечно, переходы между одним и другим. Я еле успевал отслеживать наше перемещение по планшету, стараясь запоминать названия ключевых станций. Нэсс была великолепным проводником, уверенно направляющим нас в нужную сторону, но не стоило забывать, что любая смерть отбросит меня в самое начало. Никаких контрольных точек, никаких кодов на уровень, никаких сохранений на диск. Проиграл? Будь добр проходить заново, на этот раз соло. Поэтому я очень, очень старался не умереть, и пока что у меня получалось.
В свою очередь Изнанка прикладывала встречные усилия, чтобы жизнь не казалась мне мёдом. Карта метро показывала, на каких станциях в поезд сядут пассажиры, но не уточняла их разновидность. Обычно это были «хаттифнаты», и я убедился, что они в самом деле обладают способностью к усыплению. В первый раз Нэсс вовремя меня разбудила — я умудрился заснуть стоя. В следующие разы в вагонах с «хаттифнатами» каждые двадцать секунд я щипал себя, делал несколько шагов туда-сюда, хлопал себя по щекам или приседал. Куда хуже дело обстояло с «бочонками» — те каждый раз создавали адскую давку, запихивая меня в дальний угол вагона. К счастью, метод «На следующий выходите?» работал безотказно, а вместо того, чтобы мне колотить их свободной рукой, Нэсс бесцеремонно тыкала их шипами, предварительно устроившись у меня на голове. Как говорится, добрым словом и шипастым щупальцем можно добиться куда большего, чем одним добрым словом.
Третий вид пассажиров появился вместе с поездами, в которых не было пола.
Сказать, что я офигел, когда такой состав в первый раз открыл перед нами двери — это ничего не сказать. Внутри не было не только пола, но и вообще мест, на которых можно было бы стоять или сидеть. Ни кресел, ни сидений, никаких опор — только горизонтальные и вертикальные поручни, крепящиеся к потолку. Внизу, если очень постараться, можно было разглядеть провода, подвижные механические части и колёса, но ни на чём из этого не стоило стоять.
Я был уверен, что мы дождёмся следующего поезда, менее долбанутого, но Нэсс уверенно зацепилась щупальцами за горизонтальный поручень и устроилась сверху. Мне ничего не оставалось, как скрипнуть зубами и, проявляя чудеса акробатики, схватить вертикальный поручень, по нему, как по шесту, добраться до горизонтального и неловко на нём повиснуть, удерживаясь и руками, и ногами. Моё тело в Изнанке — спасибо хоть на том — взяло за образец не «оригинал» с Земли, а «прокачанный» образ из Анимы. Там я в основном вкладывался в интеллект, но силу, ловкость и телосложение тоже удалось поднять до вменяемых величин. Их вполне хватало, чтобы чувствовать себя терпимо, свисая с металлической жерди, без навязчивого желания разжать от бессилия пальцы. Я надеялся, что такой поезд встретился нам в единственном экземпляре, но снова ошибся — со временем их стало только больше, а затем к нам присоединились пассажиры.
Этих созданий я обозвал «ленивцами», потому что сходство невозможно было отрицать. За исключением того, что у пассажиров «бездонных» поездов отсутствовала умильная морда обитателей южноамериканских лесов. Голова тоже отсутствовала — то ли они уже заплатили «кондуктору», то ли её не было изначально. Просто короткое туловище, от которого отходили четыре длинных конечности, каждая увенчана единственным когтем, кривым и очень острым. «Ленивцы», как и предыдущие виды пассажиров, не пытались атаковать нас напрямую, они просто забирались на поручни и молча висели рядом. Проблемы начинались, когда я пытался слезть, чтобы выйти из поезда на нужной станции — в отличие от «бочонков», эти гады с дороги не уходили. Спустя три таких поездки моя кожаная куртка оказалась порвана в семи местах, а руки под ней пересекало три глубоких кровоточащих пореза, оставленных свисающими когтями «ленивцев». Грудь кое-как закрыл бронежилет. Через станцию мне удалось отыскать ключ, а за ним шкафчик с картой-аптечкой, и я перевязался.
Гораздо сильнее бронежилет пригодился ближе к концу путешествия. На станции «Площадь защитников» в большой нише стояла скульптурная композиция, посвящённая, по всей видимости, тем самым «защитникам». Десяток безликих гипсовых фигур, изображающих солдат неизвестно какой войны. Намеренно смазанные детали формы и оружия могли принадлежать хоть Первой мировой, хоть Второй, хоть любой из иных войн. Самым странным в композиции было то, что там явно не хватало одной статуи, словно кто-то выломал её из постамента и унёс под мышкой. Правда вскрылась спустя пару секунд — когда с противоположного конца станции донёсся звук тяжёлых шагов. Мы с Нэсс не сговариваясь спрятались за ближайшими колоннами, пока оживший гипсовый истукан патрулировал зону между родным монументом и дальней лестницей.
Как ни странно, в этот раз проштрафилась Нэсс — вместо того, чтобы втихую перебираться от колонны к колонне, она зашипела и кинулась на врага, целя в безликую башку. Увы, её теневые шипы оказались недостаточно острыми, чтобы причинить вред статуе; «патрульный» без труда сорвал её с головы и отбросил в сторону. Я рванул наперерез, подхватив свою спутницу на руки в ту же секунду, когда гипсовый солдат открыл огонь из гипсового автомата. Пули — не уверен, из гипса или свинца — врезались в мой бронежилет, наверняка оставив на рёбрах пару ощутимых синяков, но затем я уже стоял под прикрытием толстой мраморной колонны.
— Им бы, гипсовым, человечины, — нервно усмехнулся я, прикидывая, какими зигзагами придётся уходить от обстрела нового врага. — Они вновь обретут величие. И бьют барабаны. Да, Нэсс?
Та смотрела на меня с лёгким изумлением — видимо, теневые твари не слушали Галича.
«Патрульные» с того момента встречались чуть ли не через станцию, но нам повезло — мозгов в их гипсовых головах не водилось, а радиус видимости был ограничен буквально направлением головы. Хуже дела обстояли с поездами. К «бездонным» вагонам добавились натуральные пыточные на колёсах, где двери с острыми лезвиями на кромках открывались и захлопывались раз в две секунды, а из пола, потолка и поручней случайным образом выдвигались шипы. Последние пять станций я преодолел, шатаясь от усталости, без возможности присесть и перевести дух. Реакции Нэсс тоже как будто замедлились, хотя по ней было сложно сказать.
Скорее вывалившись, чем выйдя из вагона на очередной станции,
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Путь сквозь тень - Сергей Алексеевич Евтушенко», после закрытия браузера.